части тех, кто бежит. Но на всех не хватило, и после нескольких едва не приведших к травмам падений скорость пришлось снизить до десяти километров в час и, как следствие, уплотнить парусники. Теперь между первой тройкой и замыкающим было всего двадцать метров.

Мне ночного зрения не досталось, поэтому до прибытия Семена я летал реже и с Владом на плечах.

Следующие два часа прошли относительно спокойно. Дважды мы вовремя замечали засады людей человек по семьдесят-восемьдесят. Одних удалось запугать, других пришлось прогнать, между делом пополнив запас черных коробок еще на двадцать три штуки.

Кроме этого в последний момент удалось спалить большую стаю мутировавших собак, приближающихся с фланга, и будто по команде несущуюся именно на парусники с мирными. Звери оказались в среднем четырнадцатого уровня, и после атаки пришлось минут десять возиться с ранеными.

Семен: «Вижу вас, можете вырубать фонарик!»

— Наконец-то! — выдохнул мне на ухо Влад. — Я уже задолбался эту ручку наяривать.

Мы знали, что Семен на подлете, и уже пятнадцать минут находились в воздухе, подавая ему сигналы при помощи ручного фонарика.

«Всем стоп! Будем еще одну группу с ночным видением делать».

— Вруби еще раз, там все плотно — не вижу, куда садиться.

Влад посветил, и в несколько коротких перемещений мы достигли свободной площадки между парусниками и начинающими кучковаться людьми.

Вскоре прибежал и Семен, приземлившийся где-то в сторонке.

— Тебя в группу взять? — обратился он ко мне.

— Если пойду к тебе в группу, девятку в стрельбе потеряют наши мирные.

— Зато приобретут бойцы, да и без зрения мирные все равно ни во что не попадут, — резонно заметил Влад. — Можем в группу ко мне, тебе, Полине и Семену взять именно лучников.

— Хорошо! Славик, извиняй, потом еще постреляешь.

Мы проковырялись минут десять, зато теперь распределение отряда стало оптимальным, и я, наконец, стал видеть.

— Все зелья на ночное виденье выдать тем, кому не досталось группы. В случае чего сразу пейте. Остальным в случае этого самого «чего» сидеть на жопе ровно, не шевелиться и молиться. Через минуту стартуем!

Вот говорила мне бабушка — слова и мысли материализуются, и что не стоит лишний раз испытывать судьбу и каркать.

Парусники тронулись, и одновременно я прыгнул вверх на разведку. Как раз вовремя, чтобы увидеть, что под прикрытием заборов, вдоль дороги нам навстречу несется толпа одержимых.

До них оставалось меньше ста метров.

Глава 9

— Стоп! К бою! Врубить фары! — заорал я, оказавшись на земле. — Впереди одержимые!

Ночную тьму разрезали восемь лучей. Они были неяркие, но все равно те, кто был без ночного видения, вряд ли в ближайшие секунды что-то увидят. Хорошо, что Семен вернулся, и мы успели перераспределить отряды.

Одержимые быстро приближались, и их предводитель, а он, безусловно, у них был, вывел армию с грязной обочины на ровную дорогу. Нас разделяло тридцать метров, и с этого ракурса понять, сколько их, возможным не представлялось, но я видел картину сверху и число примерно знал.

— Их около трехсот! Полина, шторм на свое усмотрение!

Я прыгнул в середину толпы, скастовал взрыв, оставил двойника и, вернувшись, присоединился к лучникам, которые уже вовсю стреляли.

Первые ряды противника падали, сраженные стрелами, задние об них спотыкались и валились на предшественников. Одна за другой во тьму улетали гранаты, и по всей ширине дороги прошла серия взрывов.

— Воздух! — заорал Влад и, вскинув лук, выстрелом в голову снял первого спикировавшего летуна.

До ближайших врагов оставалось меньше пятнадцати метров, но Полина медлила, отлично понимая, что от ее удара во многом зависит результат боя. Пока она метала сосульки и поставила две ледяные стены по диагонали так, чтобы атакующие будто бы забегали в воронку. Так они еще больше мешали друг другу и сбивались в более плотные ряды.

Больше всего у нас было магов воздуха, поэтому чаще всего сверкали молнии, но и пару огненных шаров тоже прилетело.

— Сюда! — вдруг раздалось сзади, где для прикрытия осталось несколько наших бойцов.

Да твою мать! Успев заметить, что Полина, наконец обрушила ледяной шторм, я прыгнул туда, откуда звали.

Вот сука! Не меньше тридцати одержимых обошло нас и сейчас атаковали с фланга, в том числе пять летунов. Замедление времени. Взлет!

Летающие монстры, видя мое появление, медленно поворачивали головы, но ни разу до конца этот поворот так и не выполнили, головы слетали с их плеч, а я перемещался к следующему.

Закончив с этой пятеркой, врубился в группу снизу. До взрыва оставалось еще несколько секунд, и пришлось по кругу рубить мечом, не с целью убить, а с целью отвлечь от парусников.

По мне со всех сторон лупили длиннющими когтями и пытались грызть зубами, а также я получил минимум одну стрелу от дружественного огня.

Наконец-то! Пространственный взрыв откатился, я сменил меч на посох, активировал его и тут же взмыл вверх.

Бл.дство! С другого фланга приближалось еще тридцать врагов.

— Сюда! — заорал я, снова атакуя летунов.

Небесный щит на мне все еще лежал, но он точно выдержит не больше нескольких ударов, поэтому, ликвидировав всех крылатых тварей, я вернулся на дорогу и встречал врагов уже там. На подмогу мне пришло еще четверо бойцов, а также, чем могли, поддерживали мирные, которыми со своего места на паруснике командовал Слава.

По счастью, следуя через поле, одержимые немного растянулись, и пока численного преимущества у них не было. Пробив копьем голову первому, я сразу же бросился ко второму. Едва убил, как на меня налетели еще трое. Выхватив длинные кинжалы, я принялся орудовать ими. Двоих срубил, и их место заняли еще трое. Плечо пронзила резкая боль — небесный щит спал. Я рубанул наотмашь, и тут же острые зубы вцепились мне в бедро.

Сверкнула молния, и обугленные тела одержимых упали на землю. Судя по мощности заклинания и тому, что оно не попало в меня — на помощь пришел Семен.

Я снова выхватил копье и вонзил его в следующую оскаленную морду.

Усилившиеся крики подсказывали, что бой у начала колонны тоже перешел в разряд рукопашных.

Сразив очередного противника, я взвился над парусниками. Сзади чисто, на одном фланге наши отбились, на втором в процессе, но ситуация под контролем, а вот спереди идет ожесточенное рубилово. Одержимых осталось не больше сорока, но они уже бросились на людей. И прямо на моих глазах одного из них