Горячих, жадных, приятных…

В голове невольно начали всплывать образы их раскалённых, лоснящихся тел…

Вкус его губ…

Прикосновение языка к своей шее…

Аромат жасмина и дыни…

Зарычав от безысходности, стиснув зубы то противного песочного скрежета, Мария направила коня к реке.

Поспешно скинув с себя всю одежду, нервно растирая ноющие от поцелуев губы, она вошла в ледяную воду.

Казалось, ещё немного и её плоть промерзнет до самых костей! Зубы выбивали, по-настоящему, лютую чечетку. Кончики пальцев онемели настолько сильно, что она едва ли могла ими пошевелить. Но только так её тело наконец-то смогло успокоиться.

— Кха-ар! — закричали на Марию, сидящие на другой стороне реки вороны. — Кха-ар! — будто специально насмехались над ней, прыгая с ветки на ветку, когда она наконец-то вышла из ледяной воды. — Кхар-ар!

Не обращая внимания на их противное, скрипучее карканье, Мария с трудом расправила рубашку непослушными пальцами. Замёрзшая кожа противно покалывала под пронизывающим холодным ветром, из-за чего казалось, ещё немного и она точно скинет её будто самая настоящая змея.

С трудом справившись с одеждой, Мария взобралась на коня, направляясь в треугольник Турувр, Ремалар, Сенонш.

* * *

Наконец-то добравшись места, она неторопливо спешила, держа в руке флакон с кровью. Нежное стекло мгновенно лопнуло, разбиваясь об острые камни, будто яйцо, но ничего не последовало.

Абсолютно ничего…

Десять минут.

Двадцать… Полчаса… Час…

Ничего.

Не зная, что делать, Мария присела около дерева, прекрасно понимая, что больше ей идти некуда…

Один час сменялся другим, подходя к ночи, но ничего не происходило.

Продолжая сдерживаться, находясь в кромешной тьме, она, стараясь заглушить орущий в её сознании голос отчаяния. Но оно лишь продолжало ехидно напевать какую-то торжественную песню, словно праздничный гимн.

Холодно. Белый пар шел изо рта, когда Мария пыталась согреть руки. Лошадь седела рядом, но тепла от неё не чувствовалось. Небо было красивого синего цвета и на его фоне звёзды…

Перед глазами снова возник образ Михаэля. И как же стало грустно, словно именно сейчас она должна была раз и навсегда с ним проститься. Всё её надежды канули в небытие, утонув во тьме этой холодной ночи…

Доносящийся из сна пронзительный крик ворона пробудил её в неожиданном вздрагивании тела. Открыв глаза, Мария увидела, что только начинало светать. Испуганное лошадиное ржание окончательно отогнало от неё туманную дремоту.

Вскочив на ноги, испуганное животное поскакало прочь, лишая любой возможности себя остановить. Не поднимаясь, Мария опустошенно смотрела ей в след, даже и не думая что-либо предпринимать.

Неожиданно донесшийся до неё странный звук, приблизился на угрожающе близкое расстояние. Медленно оборачиваясь, она увидела в нескольких метрах от себя внушающего вида волка. Упёршись затылком о ствол, сама того не осознавая, Мария открыла шею.

Странное чувство паралича полностью сковало её тело, стыдно было признать, но такого с ней уже давно не было. Давно она так не пугалась простого животного.

Волк оказался просто до неприличия внушающего вида. Совсем не таким, какими она их привыкла видеть, не тощим или облезлым. Крепкое тело, сильные лапы и большая морда. Бледно серые глаза. Приоткрытая пасть и лёгкий пар… Белоснежные клыки и розовый язык… с каждым мгновением приближались к ней всё ближе и ближе, обжигая горячим дыханием.

Около пары минут он продолжал смотреть на неё, абсолютно ничего не предпринимая, но от этого Марии отнюдь не становилось спокойней. Издав непонятный скул, животное в какую-то секунду отступило на несколько шагов.

Затем тот снова заскулил и, отбежав от неё уже на три-четыре метра, снова остановившись. Обернувшись, он недовольно замялся, переступая с лапы на лапу, то и дело, кидая на неё взгляд.

«Быть не может. Или?… » — осторожно поднявшись, стараясь не делать лишних движений, Мария шагнула к нему на встречу. От этого, животное снова отвернулось, направляясь вперёд. Не став больше медлить, она поспешила следом. После десятка метров быстрого шага, ей пришлось перейти на бег, чтобы не упускать того из виду.

Налегке Марии было куда легче перепрыгивать через все те многочисленные коряги, капни и пни, которыми так и кишел этот лес. Набрав темп, волк мчался с такой скоростью, что просто таки становилось дурно от того, насколько быстро перед её глазами мелькали деревья. От частого дыхания в ушах стоял гул, из-за которого она уже не могла расслышать ничего кроме биения сердца.

Пока они бежали, поднялось солнце, позволив улавливать взглядом то и дело удаляющуюся от неё тёмно-серую волчью спину. Пробежав по открытой местности, Мария резко остановилась. Взгляд помимо воли упёрся в крону огромного дерева, находившегося около километра от неё

Того самого, под которым она встретила Орин. Оно было близко. Совсем близко! Но волк, почему-то изменил направление, специально начав от него отдаляться.

Казалось, что они ходят кругами, то и дело, пробегая мимо одной и той же перекошенной липы. Но уже через несколько минут Мария почувствовала, что странным образом начинает замедляться. С каждым следующим шагом воздух становился плотным и вязким. Он отталкивал её не позволяя ускориться. Дышать становилось трудно, словно лёгкие наполняются водой. Закашлявшись, она постаралась задержать дыхание. Просто не дышать оказалось куда легче.

Эта странная плотность продолжалась несколько метров, после чего всё резко стало прежним. И только лёгкая ломота в теле напоминала о том, что ей пришлось преодолеть.

Остановившись, стараясь отдышаться, Мария упёрлась руками в колени, стараясь не потерять сознание от недостатка кислорода. Хрипучее дыхание напоминало предсмертную пытку астматика, но при этом она всё ещё продолжала держаться в сознании, не обращая внимания на резкую боль в лёгких.

Наконец-то отдышавшись, Мария снова поспешила за зверем, что всё это время терпеливо ждал, недовольно переминаясь с лапы на лапу.

Пробираясь через дебри, то и дело спускаясь и поднимаясь по оврагам и склонам, они преодолели куда большее пары-тройки километров, прежде чем волк нырнул в терновые дебри, скрываясь из виду.

Последовав его примеру, прикрыв лицо, она старалась не отставать, но ветки то и дело цеплялись за одежду, напрочь исцарапав руки и шею. Мария уже не видела его, продвигаясь лишь на доносившейся до неё приглушенный скул.

Почувствовав давление за спиной, как будто что-то подтолкнуло её, Мария оказалась стоящей окруженной высокими черешчатыми дубами, а о том что прежде позади неё находились заросли, через которые ей приходилось пробираться с десяток добрых минут, и намёка не было.

Сейчас перед ней находился не большой пригорок, на котором возвышался тот самый гигантский дуб, от которого она всё это время отдалялась. Опустив взгляд с широкой кроны, Мария сразу увидела