– Но он же нас ненавидит!

Класс загудел. Бедная Чеснокова, которую вчера час продержали у доски, от страха принялась икать. Егор опять переглянулся с Лерой.

– Что же теперь будет?

– Он очень злой.

– Он даже хуже завуча Марьяши.

– Есть директор или нет, занятия никто не отменял. Берем ручки и записываем тему урока, – скомандовала учительница. Ребята зашелестели страницами.

– Я, когда бежала в школу, видела вашего директора, – зашептала на ухо Егору Гайкина. – Ну того, прежнего. Он за школой лопатой кидает песок. Я еще удивилась…

– Гайкина, второй день в нашем классе, а уже хулиганишь? – спросила Нина Петровна и стала писать на доске условия задачи.

– Николай Сергеевич? Сам кидает песок? – недоверчиво переспросил Егор. – Такого быть не может, ты его с кем-то перепутала.

– Ничего я не перепутала, – завелась Гайкина. – Он кидал песок, прямо в пиджаке и галстуке. С ним еще дядька, который у вас в школе труд ведет, в халате. И завуч с ними. Я ее запомнила, потому что дедушка отдавал ей мои документы. Когда устраивал меня в школу…

– Молотков, Гайкина, вам обоим последнее предупреждение! – Нина Петровна замахнулась указкой, но стукнуть ею по столу не смогла.

Указка повисла в воздухе, а Нина Петровна застыла, как восковая фигура. И все ребята замерли, выпучив глаза. Потому что в класс заглянула завуч Мария Андреевна. Обычно, когда в класс приходил завуч, все вскакивали и стояли молча навытяжку, как солдатики (Марьяша умела кричать и наказывать страшнее директора). Молоткова она не переносила и при каждой встрече вслух мечтала, как Егора упекут в спецшколу для разбойников и дурачков.

Но сегодня утром завуч повела себя так, что ребята забыли, что надо встать и поздороваться. Во-первых, аккуратный костюм завуча был изорван, сверху донизу вымазан песком, грязью и известкой. Во-вторых, Мария Андреевна ходила босиком. В-третьих, ее глаза прятались в тени здоровенных синяков. Будто кто-то врезал Марьяше сразу в левый и правый глаз.

– Доброе утро, милые детишки, ха-ха-ха! – нараспев поздоровалась завуч и стукнула об пол острием штыковой лопаты. – Нина Петровна, в школе проводятся учения по гражданской обороне. Немедленно приведите всех детей в спортзал для срочного врачебного осмотра!

И ушла, оставив дверь открытой. Все услышали, как завуч переместилась в соседний класс и начала там кричать на учительницу географии. В следующий миг пронзительно зазвенел звонок.

Нина Петровна побледнела, опустилась на стул и жалобно посмотрела на школьников. Молотков взглянул на часы – до конца урока оставалось почти полчаса. Неужели действительно военные учения? Но почему никто заранее не предупредил?

– У нее фингалы под глазами, – шепнул Молотков соседке. – У тети Зои тоже. Может, они – переодетые охотники?

– Нет, она не охотник, – задумчиво проговорила Лера. – Но мне это все очень не нравится. Особенно то, что я не могу отправить дедушке СМС. И маме тоже. Нет связи.

Звонок стих и тут же зазвенел снова.

– Дети, все выходим и строимся в коридоре, – приказала классная.

В коридоре второго этажа царило веселье, как случается всегда, если отменяют уроки. Из всех классов валили толпы учеников, учителя пытались их построить и организованно отвести вниз, к спортзалу. Стоял невообразимый шум и гвалт. Внезапно зашуршало школьное радио.

– Всему педагогическому коллективу срочно пройти осмотр у глазного врача! – прорычал громкоговоритель. – Повторяю: всем без исключения взрослым сотрудникам школы срочно явиться в спортзал!

– И у меня телефон не работает, – на бегу пожаловался Молотков. – Слышь, Ершова, будь другом, дай на минутку трубку!

– У меня тоже молчит, – откликнулась Верочка Ершова. – И у Наташки, и у Светки.

– Строиться, строиться! – надрывалась Нина Петровна и другие учителя. – Никто не отстает! Следите за товарищами, чтобы никто не потерялся!

Возле выхода на лестничную клетку образовалась пробка.

– Что будем делать? – спросила Гайкина. – Мне почему-то не хочется идти туда… в спортзал. Если учения, почему медосмотр?

– Давай попробуем отстать и спрячемся, – предложил Молотков.

Но не тут-то было! Ни отстать, ни сдвинуться в сторону не получалось. Примерно на середине лестницы, в общем оре и хохоте, Егору удалось посмотреть вниз, за перила. Под лестницей горел свет, подвальная дверь была распахнута настежь, и старшеклассники выносили оттуда длинные желтые ящики. На выходе стояла буфетчица тетя Тамара с огромной вилкой в руке. Обычно она переворачивала ею котлеты на сковороде. Но сегодня происходило что-то невероятное. Возле ног буфетчицы, прямо на полу, стоял хлебный лоток, где вперемешку грудой лежали творожные ватрушки, сосиски и печеные яблоки. Тетя Тамара со смехом накалывала на вилку то, что попадалось под руку, и совала в рот старшеклассникам. Кому не попадала в рот, запихивала ватрушку или сосиску прямо за шиворот или в карман. Руки у парней были заняты, они ведь носили ящики, но парни смеялись и хватали вкусности зубами. Много сосисок и яблок высыпалось на пол, однако буфетчицу это ничуть не смущало. Она подбирала еду вилкой прямо с пола и отправляла в открытые рты. Руководил старшеклассниками бывший директор школы. Словно почувствовав взгляд Егора, Николай Сергеевич поднял голову, улыбнулся и поманил его пальцем:

– Ага, Молотков, тебя-то мы и ждем!

– Глаза… – прошептала полузадавленная в толпе Гайкина. – Смотри, что у него с лицом, не ходи!

Молотков и рад бы был не ходить, но сбежать не получалось. Сверху напирали шестые и седьмые классы, сорванные с занятий на третьем этаже. Вдобавок Нина Петровна тоже услышала директора и сама подвела Егора к бывшему начальству.

– Что ж, Молотков, ты герой, – сказал Николай Сергеевич и по-взрослому пожал ученику руку. – Очень жаль, что мы не можем показать тебя по телевизору или наградить через газету.

– По телевизору? – пролепетал Егор. – Это как? За что?

Николай Сергеевич прямо-таки лучился радостью, но выглядел и пах как бомж. Даже «классная» Нина Петровна примолкла и отступила назад. Белая рубашка на бывшем директоре посерела от грязи, от галстука осталась половина, карманы пиджака были вырваны «с мясом». Его зрачки потемнели, будто сливы, и увеличились в размерах, совсем вытеснив белки. Во все стороны из глаз тянулись и пульсировали под кожей нити сосудов, как тонкие черви. Сосуды ползли из глаз директора, совсем как у сержанта Затвора! Егор вздрогнул, но догадался – это не глаза директора потемнели, просто на них были надеты блестящие темно-серые линзы. Похожие линзы носила мама Егора, но ей их выписал врач, как и положено, прозрачные.

– За что тебя награждать? Ха-ха, за отвагу! – Директор продолжал трясти мальчику руку, так что Егор весь начал вздрагивать и подпрыгивать. – К сожалению, нам не удалось задержать хулигана, который притворился учителем. Он сбежал, ха-ха-ха, но не успел ничего украсть и никого обидеть. Поэтому нам лучше об этом никому не рассказывать. Все равно нам не поверят, ха-ха-ха… Кстати, хочешь ватрушку?