Будильник зазвонил, как обычно, в семь утра. За окном – темень, хоть глаз коли. Полина потянулась, встала с кровати, умылась и привела себя в порядок.

Каждое утро начиналось одинаково: непросто поставить детей на ноги, особенно ранним утром. Полина совершала некий обряд: будила дочь в школу, кормила её, выслушивая при этом утреннее ворчание и недовольство. Жизнь представляла собой вот уже много лет замкнутый круг.

– Дочь, вставай.

Ленка перевернулась на другой бок, сделав вид, что не слышит.

«Ну, одно и тоже, изо дня в день! Потом вскочит, и будет орать, что во время не разбудили, и она причёску не успела соорудить. Для шестого класса, конечно, причёска, жизненно важный вопрос. Хорошо, хоть, учится нормально», – размышляла Полина.

– Мам, ну что за дерьмо, вставать рано утром? Ну, кто это придумал? Почему занятия в школе не начинаются, например, с десяти утра? А, мам, почему?

Каждое утро, вот уже в течение шести лет, Полина отвечала, почему всё – дерьмо. Сегодня она посоветовала дочери:

– Ты отправь свои письменные предложения в министерство образования по этому поводу.

– Ой, ой, какие мы умные!

Точно говорят, родители – это кость, о которую дети точат свои зубы. Ленка встала и поплелась в ванную, всем своим видом показывая, насколько ей противно. Пока дочь плескалась в ванной, Полина на скорую руку готовила завтрак.

Ленка по утрам ела плохо, приходилось запихивать чуть не силой. Сбалансированное питание в представлении детей: гамбургер – в правой руке и гамбургер – в левой.

Наконец чудо свершилось и дочь отправилась в школу, бросив набегу:

– Пока, мамуль!

* * *

Всё утро Полина принимала пациентов – бабулек как прорвало. Пришла с из поликлиники, и началось… Остаток дня пробегала, как заводная: на плите кипели и пыхтели в кастрюли.

Раздался звонок в дверь. Наталья посмотрела на часы: дочь пришла из школы.

– Мам, Нелли Николаевну, увезли с приступом в больницу. У неё почки больные, говорят, операцию будут делать, – выпалила Ленка новости прямо с порога.

– Нелли Николаевна вела у вас историю? – уточнила Полина.

– Угу… – издала Ленка.

«Туда ей и дорога», – подумала Полина, припоминая модную размалёванную учительницу.

– Ага, знаешь, кто будет вести? Ни за что не догадаешься! – Сергей Петрович Ковалёв, он у старших классов историю преподаёт, – Ленка с ехидной улыбочкой уставилась на мать.

– Ковалёв! Он, что – местная школьная знаменитость?

– Мамуль, ну ты даёшь! У тебя склероз? Он когда делал перекличку в классе, назвал меня по фамилии и как-то странно глаза вытаращил. А потом спрашивает: «Лена Разумовская, а вашу маму не Полина зовут?» Я говорю, да, Полина. А вы откуда знаете? «Ты, Лена, говорит, похожа на маму, как две капли воды. Мы с твоей мамой в университете учились». А ты, мам, какой такой Ковалёв!

Ленка довольная, что смутила мать, начала уплетать жареный картофель за обе щёки.

Полина даже села от неожиданности. Прошло столько лет, о Сергее ничего не было слышно, и вдруг появился. Да ещё будет вести предмет у дочери. «Да, родитель – должность, требующая бесконечного терпения, чтобы её исполнять, и не требующая никакого терпения, чтобы её получить…» – мелькнула у неё в голове.

* * *

Наступила весна, растворитель зимы. На улице припекало солнышко, пахло грязным тающим снегом с реагентами. Всё текло как обычно, и жизнь, и весенние воды.

На следующий день дочь пришла из школы рано и кормилась самостоятельно: Полина принимала в поликлинике во вторую смену. Во время ужина с полным ртом Ленка делилась впечатлениями, полученными за день.

– Мам, Васька Перов, этот дебил, пропущенный через школу кретин, меня опять достаёт. Постоянно меня задирает на переменах. Мам, позвонили Светлане Борисовне, пожалуйся на него.

История с Васькой Перовым продолжалась второй год и порядком надоела. Полина, как умудрённая жизненным опытом женщина, понимала, что Васька, таким образом, проявляет неокрепшие подростковые чувства к её дочери: «Но как объяснить это Ленке? Может действительно позвонить классной руководительнице?»

Вдруг Ленка чего-то вспомнила и чуть не поперхнулась.

– Мам, чего расскажу о твоём Ковалёве, упадёшь!

– Дочь, ну что за тон?! Сергей Петрович – твой преподаватель.

Ленка не унималась и наглый тон менять не хотела. «Да, травить детей жестоко. Но ведь что-нибудь надо с ними делать?!» – подумала Полина.

– Да, ладно, тебе. Слушай, сегодня проходили шумеро-аккадских богов и Сергей Петрович, – Ленка, сделав ударение на имени отчестве, посмотрела на реакцию матери, – рассказывал о богине Эрешкигаль[32]. После этого, представляешь, впал в трас и минут десять сидел за столом, уставившись в одну точку. Придурок Перов взял ластик и запульнул в препода со всего размаха, попав ему прямо в лоб. Тот даже не среагировал! Представляешь!

Ленка пыталась довершить полноту картины своим рассказом, но рот был полный овощного рагу.

Полина была удивлена: странно, может, забылся или нервы, эти милые дети кого хочешь доведут до белого колена.

– Мам, он вообще со странностями. Сначала вроде всё нормально – интересно вёл уроки. Сразу видно – свой предмет знает. Да и спокойный был, на нас голоса не повышал, даже если мы бесились. После транса, посмотрел на нас, как удав на кроликов, а мы итак, сидим обалдевшие, думаем – сейчас за Перова сполна огребём. А он как начал орать! Мы аж подпрыгнули!

– И на какую тему орал-то? – поинтересовалась Полина для поддержания разговора.

– Да то, что мы – жестокие и над ним издеваемся. Обещал всем двоек наставить.

«Ну, то, что дети в шестом классе жестокие – это факт. От одной не знаешь куда деваться, а их в классе – двадцать человек. Я вас вообще бы всех перевешала. Даже, дьявол у себя в аду хотел бы иметь вежливых и послушных ангелочков», – подумала Полина, выдавив из себя улыбку.

* * *

Наконец-то свершилось долгожданное чудо – закончился учебный год. Ленка принесла полный дневник пятёрок, Полина возрадовалась и начала собрать дочь к свекрови на дачу. Она созвонилась со своим бывшим мужем, намериваясь договориться, когда он соблаговолит заехать за ними на машине.

Рано утром в субботу, когда едва забрезжил летний рассвет, машина Терентьева подъехала к подъезду, где его уже ждали Полина и сонная Ленка, извлеченная только что из кровати.

Дочь всю дорогу в течение двух часов дочь ныла, что дачу ненавидит, там, видите ли, ни ванной с тёплым туалетом, телевизор и тот показывает плохо с помехами: словом, очередное дерьмо, только на даче. Лето – время года, когда матерям необходимо терпение учителей, к этому выводу Полина пришла в последние несколько лет.