— Как классно! Всегда мечтала поездить на Буране! — крикнула она. — Пожелайте удачи мне, а я вам! Как говорит мой друг белый медведь, тот самый знаменитый прикольщик: «Главное, чтобы все стремно началось и атасно закончилось».

Снегурочка надела наушники и включила на полную громкость «Трех пингвинов». Буран дружелюбно оглянулся на Ваню, тряхнул гривой и, сорвавшись с места, мгновенно исчез среди снеговых туч.

— И нам пора! — поторопил Ваню Сугроб. — Эй, Васька, где ты? Опять пасешься, обжора?

Вскоре они уже летели в санях над городом. В небе разливалась неуверенная синева позднего зимнего рассвета. Наконец показалась закованная льдом Москва-река, а за ней, за крутым холмом и смотровой площадкой, — громадное здание университета. Олень Васька высадил их в глубокий снег на склоне холма, ободряюще толкнул мордой и сразу умчался.

Ваня с Сугробом прокрались мимо забора старой лыжной базы и осторожно выглянули из-за него. Впереди темнел вход в метро, мрачный, как пещера людоеда.

— Я останусь здесь, — шепнул мальчику Сугроб. — Держи мой шарф, и — ни пуха тебе ни пера! Возвращайся скорее! Ай, льдышки-мартышки, я едва не забыл тебя предупредить: ни в коем случае не дотрагивайся до Кощеева меча! Говорят, Кощей его заколдовал так, чтобы меч разрубал всякого, кто попытается им завладеть.

Он снял шарф и протянул его мальчику. Едва Ваня взял его, как все волшебство перешло к нему, а Сугроб неподвижно замер, став обыкновенным снеговиком. Мальчик понял, что остался совсем один, и ему стало жутко.

Он завязал шарф на два узла и вдруг перестал различать свое тело. Это было странное ощущение, будто от него остался один взгляд. «Странная штука невидимость! Я шевелю руками и ногами, чувствую это, ощущаю запахи, слышу звуки, двигаюсь, оставляю на снегу следы — и одновременно меня нет», — подумал Ваня.

Он добрался до входа в метро и осторожно заглянул внутрь. Оттуда не доносилось ни единого звука. Ваня сделал несколько шагов и снова остановился. Ботинком он случайно задел мелкий камешек, и тот, откатившись к эскалатору, упал в шахту. Ваня вздрогнул и замер, ожидая услышать отовсюду крики и визги всполошившейся нечистой силы. Но все было тихо, и мальчик решил, что на заброшенной станции он один.

Решив отдохнуть, Ваня присел у стены и закрыл глаза. «Посижу чуть-чуть, только чтобы перестать волноваться!» — подумал он. Сидел-сидел, а потом и сам не заметил, как заснул, а когда проснулся, был уже вечер.

«Ну и осел же я! Вдруг Новый год уже наступил?» — спохватился он.

Мальчик хотел вскочить и выбежать наружу, когда внезапно увидел, как на фоне освещенного луной входа мелькнуло что-то темное. С заколотившимся сердцем он прижался спиной к стене и притаился.

В ближайший сугроб опустилась ступа, из нее вылезли Баба Яга и Кощей. Несколькими секундами позже в сугроб обрушился мусорный бак. Из бака выбралась Кикимора, держащая в каждой руке по селедочному хвосту.

Надо сказать, что причина, по которой Кикимора оказалась в летающем мусорном баке, была следующей. Ворочаясь в ступе, она нечаянно наступила Кощею на ногу, а на ноге была мозоль, та самая, которой бессмертный злодей так любил клясться. Кощей в гневе завопил, что вышвырнет Кикимору из ступы. Поняв, что он не шутит, бедняга мертвой хваткой вцепилась в Бабу Ягу и завизжала. Поняв, что если Кикимора и выпадет, то только вместе с ней, Баба Яга приняла ее сторону.

— Ладно, милая! — сказала она. — Будет у тебя свое собственное летающее средство.

— Ух ты! Какое? — обрадовалась Кикимора

— А вот какое! — ответила Баба Яга и, не долго думая, заколдовала первый же встретившийся мусорный бак.

Впервые в жизни Кикимора была счастлива. Летающий мусорный бак устраивал ее во всех отношениях. Теперь в полете можно было не втискиваться между Бабой Ягой и Кощеем, а комфортно лежать на приятно пахнущем мусоре и трескать вкусные селедочные головы и рыбьи хвосты.

— Спасибо, бабуся! — завопила Кикимора. — Ты не могла бы заколдовать еще штук десять баков? Я бы связала их веревкой и гоняла бы на них, как на паровозе с вагончиками.

Представив, как по небу, громыхая и щедро рассыпая вокруг мусор, летят сразу десять баков, Кощей сморщился как старый гриб.

— Ну ты даешь, клюшка болотная! Хочешь все небо превратить в помойку! — сказал он. — А теперь тихо! Надо проверить, нет ли здесь кого чужого…

Кощей вошел на заброшенную станцию и остановился у входа. Из его глаз ударили два зеленых луча. Один из лучей зацепил выбежавшую из норы крысу, и она мгновенно окаменела.

— Да нет здесь никого, нет, милок! — сказала Баба Яга.

— Сам вижу, что нет, — кивнул Кощей и потушил свой магический взгляд. Он прошел на середину станции, щелкнул пальцами, и тотчас на каменном полу появилось высокое кресло, обитое черным бархатом. Кощей уселся в него и задумался.

Баба Яга пошептала что-то себе в ладони, и рядом с Кощеевым троном возник маленький хромоногий стульчик, на который Яга и присела. Тут же попыхивал волшебный самовар, а в руках у старушки мелькали самовяжущие спицы. Кикимора же, сделав несколько неудачных попыток протолкнуть внутрь свой мусорный бак, улеглась на полу и стала с аппетитом уминать рыбьи головы и хвосты.

— Что-то я закоченела! — проворчала Баба Яга. Она прошептала заклинание, и в тот же миг на полу запылал яркий костер.

При его мерцающем свете Ваня хорошо разглядел Кощея, Бабу Ягу и Кикимору. Стараясь ничего не зацепить, мальчик подобрался ближе, пока не оказался в каких-нибудь пяти-шести шагах от злодеев. Отсюда, оставаясь незамеченным, он мог слышать каждое их слово.

— Яга, посмотри, где сейчас Дед Мороз, — приказал Кощей.

Старушка вытащила волшебное блюдце и пустила по нему золотое яблочко. Вытянув шею, Ваня увидел в блюдце белую бороду Деда Мороза и его красные щеки. Важно, наподобие языческого бога, он сидел в санях и погонял своих могучих коней. Мешок с разноцветными заплатами стоял в санях за его спиной. Сани летели над лесом, то и дело перемежающимся с заснеженными полями.

— Бабусь, а наше письмо он получил? — крикнула Кикимора.

— А то как же! Смотри, кто на дуге сидит.

На дуге Дед-Морозовой тройки, нахохлившись, сидел уже знакомый нам сокол. Птица притворялась, что спит, но в тот миг, когда Кощей взглянул в блюдце, в глазах сокола вспыхнули и сразу погасли красные огоньки.

«Только бы они не захотели увидеть в блюдце Снегурочку!» — подумал Ваня.

Словно услышав его мысли, Кощей повернул голову в его сторону. Мальчик быстро присел — и это спасло ему жизнь. Два зеленых луча рассекли темноту над его головой.

— Ты чего, дядя Кощей? — спросила Кикимора, от неожиданности едва не подавившаяся селедочным хвостом.

— Померещилось, будто мы не одни! — сказал Кощей и погасил свой волшебный взгляд.