И, вместе с тем, она была едва ли не самой неподходящей кандидатурой на роль его невесты.

Но всё это предложение в нынешних условиях было лучшим из всех возможных. Расстояние и понимание, что расстановка сил изменилась, охладит пыл Сафара. Для Эйдала же будет совсем не лишним познакомиться с магами Гарета, школа которых несколько отличалась от орисской. К том же и сам Итар, и Эйдал никогда не стали бы прятаться от надвигающейся угрозы с севера. В том, что война грянет уже в ближайший год, советник был уверен.

Тамила продолжала делать вид, будто не замечает ни пристального взгляда жениха, ни завуалированных посланий жриц. А ведь они, продолжая виться вокруг королевы надоедливыми мошками, уже дважды предложили остаться в храме. Так просто – попросить убежища по праву отцовского слова. И никто не сможет ни оспорить, ни требовать передумать, отец ведь действительно двадцать лет назад пообещал отдать дочь храму. И тогда остатки отмеренного ей времени пройдут в размеренности и тишине. В молитвах и единении силы жриц. В покое.

Ещё не так давно ей хотелось этого покоя, несмотря на несомненную прелесть дворцовой жизни, Тамила скучала по тем немногим минутам, когда могла прийти в храм, снять корону и пышное платье, стать просто девушкой, стоящей перед алтарем. Безликой и безымянной песчинкой, не имеющей ни собственных целей, ни тревог.

Теперь же этот покой ассоциировался с вечным, а уж туда королева точно не стремилась! Она солгала бы самой себе, сказав, что не боится смерти. Боится. До дрожи, до заходящегося в панике сердца, до тошноты и скрипящих зубов. Смирилась ли она с приговором лекарей? Нет. Она приняла его, понимая, что целители правы, Тамила и сама замечала, как с каждым днем все труднее вставать с постели, как тают силы, и уже велик соблазн удалиться в свои покои и признать, что эту битву она проиграла, но не смирилась. Потому с отчаянной решимостью просыпалась каждое утро на рассвете, повторяла те зазубренные до автоматизма движения, которыми все детство истязал учитель по самообороне, а потом, не позволяя себе лишней минуты праздности, занималась. Изучала законы и исторические хроники, языки и планы крепостей, донесения шпионов. Последнее было не так трудно достать – они с величайшими предостожностями помещались в самый надежный из тайников, чтобы потом с ними ознакомился дядя Видар. Обычно глава Совета делал это после обеда, и ничто не мешало Тамиле прочесть их за несколько часов до него.

Потому, несмотря на всю заманчивость и проявляемое участие, заветной фразы так и не произнесла. Лишь немногословно поблагодарила за мазь, которой жрицы обработали стертые до кровавых волдырей ладони. Говорить о не менее пострадавших бедрах в присутствии жениха она и не подумала. Пусть он совсем скоро станет её мужем, и они обязаны будут взойти на брачное ложе, говорить о столь интимной проблеме при нем она точно не станет.

Мазь тонкой маслянистой пленкой охватила огнем горящие руки, приятно холодя и частично лишая чувствительности, и Тамила была искренне благодарна за это. Но ни к еде, ни к питью не притронулась. Жрицы вряд ли собирались причинить ей вред, но рисковать теперь, когда до цели оставалось совсем чуть-чуть, королева не собиралась. Так же, как и уже бывший советник – он тоже кивком поблагодарил за принесенный поднос с тонкими лепешками и водой, но даже из уважения не притронулся к угощению.

- Пора. - Настоятельница незаметно проскользнула в приоткрытую дверь, бросила быстрый взгляд на Марифа, но обратилась к королеве. – У нас всё готово, ваши спутники тоже ожидают.

Они действительно ждали, все четверо. С видимым спокойствием, только всё тот же юный маг временами хмурился, то ли в нетерпении, то ли просто от недоверия к жрицам. Пусть официально между ними и магами не было противостояния, но и особой любви тоже не наблюдалось. Скорее, здоровое соперничество с примесью пренебрежения. Но вот чего точно не было, так это недооценки противника, потому юноша и косился на десяток пожилых женщин, едва ли не с головой укутанных в темные ткани. Остальные трое и вовсе не проявляли никаких эмоций, разве что с любопытством оглядывались, что, впрочем, быстро наскучило – это не молельня главного храма с огненными вензелями на полу, всё было гораздо скромнее. Пламя нетерпеливо плясало в нескольких жаровнях, расставленных по кругу, отбрасывая на стены замысловатые тени. Танцевало оно само по себе, в каменном мешке не было и призрака сквозняка, отчего воздух казался душным и спертым.

Тамила почувствовала легкую дурноту и в который раз за бесконечный сегодняшний день мысленно поблагодарила жениха за то что он тут же шагнул чуть ближе, позволяя опереться на себя. Если и в политике он столь же наблюдателен, как в поддержке невесты, то королеве не стоило опасаться последствий выбора.

- Всё идет так, как и должно? – его тихий спокойный голос прозвучал совсем рядом, так, чтобы не нарушить торжественную сосредоточенность жриц.

- Да, ритуал совершается верно, - она на мгновение заколебалась, удивленная вопросом, но потом догадалась, что, похоже, это вообще первый раз, когда Марифа допустили к сакральному таинству. Хотя и ничего особо секретного в переносе не было, храм оказывал такие услуги за достойное вознаграждение, которые было по карману не каждому. Вот только перенести жрицы могли практически куда угодно, но только на территорию другого храма. Лорд Кайт как-то объяснял, что у жриц и магов кардинально противоположные учения. Маги тоже умеют строить такие переходы, называя их порталами, но только в места, богатые узловые потоками магических линий. Потому на территории, бедные этими узлами, добирались, как и все прочие путники, на лошадях. Жрицы же, наоборот, не нуждались в них, черпая силу в объединенной энергии сестер, потому чем сильнее жрицы, тем легче им осуществить перенос.

То, что ценой своей жизни сделала матушка Тарха, и вовсе сила иного порядка, нечто среднее между порталами магов и храмовым переносом жриц. И если бы в жилах Марифа не имелось крови его матери, было бы вообще невозможно.

Тем временем пространство вокруг них будто подернулось легкой туманной пленкой, чуть размывая стены, и Тамила повысила голос, обращаясь к охране жениха:

- Подойдите ближе.

Они безмолвно повиновались, встав плечом к плечу за спиной Марифа.

Перед тем, как погрузиться во тьму, королева, зная, что каждое её слово будет услышано, прошептала:

- Благодарю, сестры, я не забуду вашей доброты.

Прохладные пальцы легли на виски, приятно остужая пылающую кожу. Быстрые слова, произнесенные слишком тихо и неразборчиво, чтобы понять, о чем идет речь. И голос жениха, совсем близко, с явным удивлением и даже недоверием переспросивший:

- Ты уверен?!

Снова тот же шепот, чуть более внятный, и теперь Тамила узнала в говорившем сопровождавшего их мага:

- Да. Никогда такого не видел, но уверен.

Что там так удивило мага, королева не поняла, но поторопилась открыть глаза.

Высокий сводчатый потолок, серо-коричневые стены и крошечное окошко под самым потолком. Даже узкое твердое ложе показалось сейчас родным и почти роскошным.