Подобная тенденция сохранилась и в дальнейшем. Например, если США в Первую мировую на каждого убитого имели 4,2 раненого, то во Вторую — лишь 3. Во Французской армии это отношение равнялось 3,3 и 1,67 соответственно. Во время десяти лет войны в Афганистане Советская армия, по официальным данным, потеряла 15 000 убитыми и 30 000 ранеными, то есть 1 к 2.

В «Военно-историческом словаре» Бодара говорится: «Сравнение нескольких сот битв нового времени по проценту убитых и раненых показывает, что число убитых к числу раненых в битвах относится как 10 к 35, т. е. нормально приходится около 3–4 раненых на одного убитого, или число убитых составляет 22 %. Однако было бы ошибочно считать это соотношение обычным, так как бои никогда не происходят в одинаковых условиях и даже в тех битвах, которые, как это нередко случается, происходят на той же местности и на том же самом поле боя, силы сторон и другие условия значительно различаются».

А в известном издании «Вторая мировая война 1939–1945 гг.» сообщается, что «опыт многих войн показывает, что обычно число раненых в войне превышает в два-три раза число убитых. Об этом, в частности, свидетельствуют данные о числе убитых и раненых в Первой мировой войне».

Прежде всего укажем, что соотношение числа раненых и убитых совсем иное в сражениях на суше, чем в сражениях на море. Это объясняется тем, что в морских боях главная масса погибших — это утонувшие в результате потопления кораблей неприятелем, причем среди утонувших мною раненых. Так как утонувшие солдаты и матросы причисляются к убитым, то число последних обычно в несколько раз превышает число раненых. Например, в бою при Абукире в 1798 году французы потеряли 2000 убитыми и утонувшими и только 1100 ранеными. При Трафальгаре в 1805 году потери франко-испанского флота равнялись 5000 убитыми и 3000 ранеными. У Лиссы в 1866 году итальянцы потеряли 620 убитыми и 80 ранеными. В бою при Цусиме в 1905 году из состава 2-й Тихоокеанской эскадры погибло 5045 русских моряков и лишь 803 человека было ранено и контужено».

В США во Второй мировой войне «на 1 убитого приходилось раненых: по армии — 3,01, по военно-морскому флоту — 1 25, а из среднем по армии и флоту — 2,68. Количество раненых на 1 убитого и утонувшего во флоте США было в 2,5 раза меньше, чем в армии».

Об этом же говорит и статистика по британским вооруженным силам во время Второй мировой войны. «О роли сухопутных операций говорит также и тот факт, что если за первые 4 года войны в британских вооруженных силах на одного убитого приходился один раненый, то на протяжении пятого года войны на одного убитого приходилось 1,8 раненого. Увеличение числа раненых на 1 убитого становится вполне понятным, если учесть, что в период с 1 сентября 1943 года по 1 сентября 1944 года британские вооруженные силы вели сухопутные операции в значительно большем объеме, чем до этого».

То же относится и к военно-воздушным силам.

По данным генерал-квартирмейстера люфтваффе, «потери немцев среди летного состава военно-воздушного флота выразилась в следующих цифрах: 47 665 человек было убито и 28 200 ранено, что даёт 0,6 раненого на одного убитого».

Это вполне объяснимо. У летчика в бою очень мало шансов уцелеть, даже если он ранен легко или контужен. Самолеты взрываются и разбиваются о землю, выпрыгнувший экипаж расстреливается в воздухе под куполами парашютов, тонет в морских волнах, зачастую оказывается на вражеской территории, где его поджидает смерть.

Но на войне существует и прямо противоположная специфика.

«В 1951 году германские статистики писали, что в Первой мировой войне в немецкой армии на каждые 100 выбывших из строя солдат лишь 14 было убито на поле боя, а 86 ранено. Получается, что было 6 раненых на 1 убитого. Однако они не принимали во внимание пропавших без вести и считали, что они все ещё вернутся домой. Но к 1951 году прошло не только больше 30 лет после Первой мировой, но уже отгремела и Вторая мировая, и надежды, что ещё кто-то вернется, не было совсем».

Надежда, конечно, «умирает последней», но сколько их было, распыленных взрывом, погибших в плену, умерших, не приходя в сознание и без документов, в лазаретах, утонувших без свидетелей на переправах, не вернувшихся из разведки, сгинувших в окружении солдат, которых продолжали ждать годами, десятилетиями, уповая на чудо!

О рядовых солдатах всегда заботились меньше, чем о командирах, благодаря чему История знает такое множество полководцев, выживших после страшных ранений. Во все времена командному составу старались обеспечить лучший уход и наиболее квалифицированную медицинскую помощь. В бою их прикрывали своими телами подчиненные и в случае ранения старались вынести с поля.

«Для солдат соотношение раненых и убитых менее значительное, чем для офицеров: военно-санитарное дело в прежние времена было плохо налажено, и масса тяжело раненных солдат умирала на поле битвы.

Своевременный вынос тяжело раненных с поля боя во многих случаях спасал им жизнь, вследствие чего они оказывались в категории раненых, а не убитых. Следовательно, в результате улучшения военно-санитарного дела увеличилось число раненых на одного убитого.

В условиях длительной войны раненые выздоравливают, возвращаются в действующую армию и могут быть ранены вторично. При успехах военно-санитарного дела среднее время раненых в госпитале сокращается, и процент возвращающихся в строй возрастает. Например, во время Второй мировой большое количество ее участников было ранено 2, 3 и более раз».

Когда читаешь эти бесстрастные слова «было ранено 2, 3 и более раз», невольно задумываешься, сколько страданий выпадало «на одного человека! Сколько страха перед очередным ранением, фатальной убежденности в том, что в другой раз уже не выкарабкаешься. Словно получил предупреждение свыше, которому не внемлешь…

И опять ранение, боль, вера в чудесное спасение, госпиталь, постепенное возвращение к жизни, выздоровление… И опять туда, в бой, в ад, в смерть?! Бр-р! Нет, человек не оловянный солдатик из игрушечного набора.

Есть еще одна аксиома, на которую следует обратить внимание: «В битвах на суше соотношение числа раненых и убитых значительно колеблется по отдельным битвам и войнам».

Хочу заметить, что если количество убитых и количество раненых мало отличается друг от друга, это может вовсе не означать, что раненых в бою было почти столько же, сколько убитых. Просто основная масса каких-нибудь мушкетеров или пикинеров с выпущенными кишками и отрубленными ногами испускала дух через пару-тройку часов после ранения, то есть до того момента, когда на поле боя появлялась «счетная комиссия».

Можно, конечно, сказать: «Ну и что? Они все равно относятся к убитым».

А можно попытаться представить, о чем думал этот бедолага, что чувствовал, какие жуткие моменты ему приходилось пережить за эти два-три часа, прежде чем он присоединится либо к убитым, либо, если повезет, к раненым.

Но сколько историки ни стараются вывести определенные формулы и дать рекомендации военным, все их старания напоминают попытки средневековых алхимиков получить из свинца золото. Война, которая никогда не руководствовалась законами логики, с легкостью нарушает самые стройные теории и хитроумные расчеты.