А как приятно было бродить по центру Сан-Франциско с егошумными вагончиками канатной дороги, оживленными улицами и большими магазинами.В универмаге недорогих товаров на Пауэлл-энд-Маркет можно было часами стоять улотка с книгами и читать – никто не обращал на это внимания.

Ему нравились цветочные киоски, торговавшие чудеснымибукетами красных роз, стоившими сущие гроши, и изысканные магазины наЮнион-сквер. Он любил маленькие кинозалы – их было не меньше дюжины, – гдедемонстрировали главным образом зарубежные фильмы. Именно там ему довелосьпосмотреть «Никогда в воскресенье» с Мелиной Меркури и «Сладкую жизнь» Феллини– самый потрясающий фильм из всех, какие только видел Майкл; комедии с АлекомГиннесом и мрачные, малопонятные философские произведения шведа ИнгмараБергмана, а также массу других великолепных кинолент из Японии, Испании,Франции… В Сан-Франциско такие маленькие кинотеатры пользовались большойпопулярностью, и посещать их считалось в порядке вещей.

Майклу нравилось пить кофе вместе с другими слушателямилетних курсов в залитом огнями ресторане Фостера на Саттер-стрит. Он впервые вжизни получил возможность общаться с выходцами из Азии, нью-йоркскими евреями иобразованными людьми с другим цветом кожи, говорившими на превосходноманглийском языке. На курсах занимались не только молодые, но и вполне зрелыемужчины и женщины, которые ради удовольствия вновь почувствовать себя ученикамиотрывали время от работы и семейных дел.

Именно в этот период Майкл наконец постиг тайну семьи егоматери. Сложив воедино обрывки сведений, он понял, что когда-то семейство былоочень богатым. Однако бабушка матери с отцовской стороны промотала всесостояние, оставив наследникам лишь украшенный резьбой стул да три пейзажа вмассивных рамах. Тем не менее в воспоминаниях об этой потрясающей женщине,истинной богине, не слышалось ничего, кроме восхищения. Рассказывали, что онаобъездила весь мир, обожала икру и, прежде чем окончательно разориться,сумела-таки дать сыну прекрасное образование в Гарварде.

Что же касается ее сына – «папочки», деда Майкла сматеринской стороны, – то он после смерти жены спился и умер. Его супругапроисходила из американо-ирландской семьи, жившей в Сан-Франциско вМишн-дистрикт. В памяти родственников она навсегда осталась «красоткой» и«мамочкой», однако говорили о ней неохотно, и вскоре Майкл понял почему: еговторая бабушка покончила жизнь самоубийством. «Папочка» пил не просыхая, покаего не свалил удар, и оставил троим детям скромную ренту. Мать Майкла и тетяВивиан окончили школу при монастыре Святого Сердца, после чего нашли работу,где требовались хорошие манеры. Когда их братец, перебрав коньяка, засыпал на диване,они лишь вздыхали и соглашались друг с другом в том, что он являет собой«точную копию папочки».

Дядя Майкл был, пожалуй, единственным продавцом, способнымторговать, не двигаясь с места. Изрядно захмелев после выпитого за ленчем, он сраскрасневшимся лицом возвращался в магазин Гампса, плюхался на стул ипрактически не покидал его до конца рабочего дня. Он просто показывал пальцемна то или иное изделие из фарфора и давал самые подробные объясненияпокупателям – преимущественно молодым парочкам, готовившимся к свадьбе, –а те, выслушав его комментарии, принимали решение. При этом посетители магазинанаходили дядю Майкла необыкновенно очаровательным: он знал про изящный фарфоредва ли не все и действительно был на редкость обаятельным малым.

Постепенное знакомство с историей семьи и образом жизниродственников матери помогло Майклу понять многое. Он, в частности, пришел квыводу, что, сама того не подозревая, мать придерживалась тех же жизненныхпринципов, что и высшие слои общества. Иностранные фильмы служили для нееразвлечением, а не средством расширения кругозора. Поступление сына в колледжона считала необходимым просто потому, что «так принято». По той же причине онапосещала магазины молодежной моды и покупала в них Майклу свитера с узким воротомили рубашки на пуговицах, в которых он походил на мальчишку изприготовительного класса. Но ни она, ни ее сестра и брат практически ничего незнали о жизненных ценностях и стремлениях людей среднего класса.Привлекательность работы для матери состояла лишь в том, что она давала ейвозможность приятного общения: универмаг считался одним из лучших в городе, иего посетители были в основном людьми с изысканным вкусом. В свободное времямать пила вино – все чаще и все больше, читала романы, навещала приятельниц ичувствовала себя вполне довольной и счастливой.

В конце концов вино ее и погубило. За несколько лет матьпревратилась в алкоголичку с изысканными манерами, которая каждый вечеруединялась в своей комнате с хрустальным бокалом в руках и потягивала вино,пока не засыпала. Однажды ночью она упала в ванной и обо что-то удариласьголовой. Приложив к ране полотенце, мать вернулась в постель, даже не сознавая,что медленно истекает кровью. Когда Майкл, не достучавшись, выломал дверь, телоуже остыло. Это произошло в доме на Либерти-стрит, который Майкл купил иотремонтировал для всей семьи. Правда, к тому времени дяди уже тоже не было вживых, и тоже по причине пьянства, хотя всем говорили, что дядя Майкл умер отудара.

И все же, несмотря на собственные вялость и полноебезразличие ко всему миру, мать Майкла всегда гордилась целеустремленностьюсына. Она понимала его желания, поскольку понимала его самого – в нем состоялединственный смысл ее жизни.

Мечты и амбиции Майкла вспыхнули неукротимым огнем, когдаосенью его зачислили на первый курс одного из колледжей университетаСан-Франциско.

В обширном университетском городке Майкл ничем не выделялсясреди других студентов, происходивших из всех слоев общества и отдававших учебевсе время, – он ощущал в себе силы и готовность в полной мере изучить всенауки. Он, как и прежде, много времени проводил в библиотеке, однако теперьчтение приносило не только радость, но и вознаграждение: Майкл пожинал плодынеуемного стремления постичь все тайны жизни, которое приносило ему стольконеприятностей в прошлом, когда во избежание насмешек приходилось скрывать своюлюбознательность.

Майкл не мог поверить в свою удачу. Лекции профессоров иневероятно умные вопросы, которые задавали сидевшие рядом с ним студенты,приводили его в восхищение, равно как и тот факт, что, затерявшись средигромадного множества выходцев из низших слоев общества с их рюкзаками и грубымивысокими ботинками, он не привлекал к себе внимания. Плотно заполнив свойучебный график курсами по искусству, музыке, политике, сравнительномулитературоведению и даже драматургии, Майкл в конце концов получил настоящееклассическое гуманитарное образование.