Этот хороший результат парадоксально выявил и удивительную уязвимость этой умной женщины. «Одна гадалка, предпочитавшая использовать драгоценные камни, а не хрустальный шар, попросила меня снять мое жемчужное ожерелье, чтобы она могла к нему прикоснуться, — пишет Маргарет в мемуарах, — и она передала мне сообщение, внушавшее большой оптимизм, она сказала: „Вы станете великим деятелем… как Черчилль“. С тех пор я считаю это ожерелье своим талисманом, и он никогда меня не подводил». Да, будущая «Железная леди» не была исключением из сильных мира сего, она была жутко суеверной, как Людовик XI и Николай II, как Рудольф II Габсбург и его алхимики, как Франсуа Миттеран и Элизабет Тессье.

В любом случае успех Маргарет был столь значителен, что председатель парламентской группы от графства Кент, сэр Альфред Боссом, пригласил ее на обед, который дал в честь вновь избранных депутатов в своей резиденции по адресу Карлтон-Гарден, 5. Для нее это было чем-то вроде «посвящения в члены парламентского сообщества». Этот роскошный дом стал центром светских развлечений тори. Хозяин дома представлялся в качестве наследника леди Лондондерри, великой организаторши празднеств консерваторов довоенной поры. Все знаменитости из мира политики и деловых кругов бывали там, вернее даже толкались, стремясь выделиться. Быть принятой в этом доме означало быть «посвященной в рыцарское достоинство» и стоило дорогого. Сэр Боссом навсегда остался другом Маргарет.

Кстати, вообще-то результаты выборов по всей стране в 1950 году оказались для консерваторов весьма плачевными, потому что они не добрали пяти голосов до абсолютного большинства. Таким образом, Эттли мог остаться у власти. Но было ясно, что это всего лишь отсрочка.

В октябре 1951 года Англию вновь призвали к избирательным урнам, и Маргарет опять предстала в качестве кандидата. Она была счастлива, так как ничто не доставляло ей такого удовольствия, как «пойти на штурм в неблагоприятной среде, в окружении врагов». Политическое положение и война в Корее были на руку консерваторам. Маргарет удалось «отгрызть» у Нормана Додда еще более тысячи голосов. Черчилль, на этот раз победивший на выборах, вернулся во власть. Что касается Маргарет, то она скоро покинет Дартфорд, ибо ей требовался более подходящий округ, где она могла бы одержать победу. Как бы там ни было, она оставила по себе хорошую память. Местный Союз консерваторов преподнес ей в подарок роскошное серебряное блюдо и выразил свои чувства в таких выражениях: «Теперь благодаря Вам Дартфорд нанесен на карту».

Годам, проведенным в Дартфорде, она обязана «решающей» встрече. В феврале 1949 года семейство Совардов, игравшее заметную роль в Союзе консерваторов, дало обед в честь Маргарет. Среди приглашенных был молодой человек, 33 лет от роду, высокий, элегантный, с положенной британскому джентльмену полуулыбкой, некий Деннис Тэтчер. Он в то время был генеральным директором «Атлас презервейтив компани», прекрасной процветающей компании, основанной его дедом, производившей краски и прочие химические средства. Он уже многое испытал в жизни, пережил и перестрадал, в том числе женитьбу на взбалмошной, ветреной девице, чертовски хорошенькой, которая его соблазнила, привела к алтарю, а затем весело ему изменяла направо и налево, пока он рисковал жизнью на фронте в Италии. «Дьявол во плоти» забавен и привлекателен только в произведениях Радиге и ему подобных писателей, но не в жизни. Для Денниса возвращение на родину стало возвращением не героя, а рогоносца, поруганного и осмеянного. Он развелся, решив начать жизнь заново и больше не иметь дела с очаровательными легкомысленными красотками. Он хотел создать прочную семью с какой-нибудь порядочной, солидной, как говорится, «основательной» девушкой, пусть и менее «гламурной», чем его первая жена. Он ждал своего часа.

В тот вечер, в феврале 1949 года, он вел себя более свободно, нежели обычно, так как был чуточку пьян. Консерватор старой школы, очень похожий по типу на майора времен колониальных войн, закованный в броню викторианских принципов и имперской уверенности в непогрешимости Британии, он любил простые истины и ценил схватки и стычки. После окончания обеда он предложил себя в провожатые почетной гостье. Маргарет согласилась. Во всем этом не было ничего похожего на удар молнии. Вот как она описала их встречу: «Он знал о политике примерно столько же, сколько и я, а в экономике понимал гораздо больше. Его профессиональный интерес к живописи и мой — к химии представляли собой узы не слишком романтические, но свидетельствовали об общей страсти к науке <…>. Путь мы тогда проделали не очень длинный, но у нас, как оказалось, было достаточно времени, чтобы найти еще кое-какие общие точки соприкосновения и совпадения интересов. Деннис много читал <…>. Казалось, он знал наизусть все статьи из „Экономиста“ и „Банкира“».

Мэгги тоже хотела иметь рядом с собой скалу. У нее не было лишнего времени, чтобы тратить его попусту со всякими пошлыми фатами. Итак, несмотря на очень напряженный ритм жизни мисс Маргарет, они регулярно встречались в маленьких итальянских ресторанчиках в Сохо или в более роскошных заведениях, таких как «Уайт Тауэр Фитцровия» («Белая башня Фитцровия»). Иногда ходили в театр или в оперу, но больше всего любили споры на политические темы в тиши возле камина. Деннис помогал ей в проведении избирательной кампании. Он соблазнил ее своим шиком и элегантностью. «У него был свой стиль, и он был умен. Он был влюблен в спортивные машины и ездил на „ягуаре“». Какой же резкий контраст он составлял с простоватыми желторотыми птенцами из Грантема, с теми грубыми мужланами, которых она встречала на собраниях пресвитериан, с теми пьяными фермерами, за одного из коих вышла замуж ее сестра! Если он и не мог ввести ее в высшее общество, то все же это был «славный добрый малый», выпускник паблик скул, вполне обеспеченный, способный дать ей благосостояние и уверенность в жизни. Его возраст внушал ей доверие. Быть может, она, сама того не сознавая, старалась найти человека, похожего на ее отца, кем она так восхищалась, некоего нового Альфреда Робертса, который мог бы подставить ей крепкое плечо. Да и физическое сходство этих двух мужчин просто поразительно. Маргарет пишет: «Так как он был на десять лет старше меня, то он и жизнь знал лучше». Кроме того, он воевал. Она могла себя чувствовать превосходно в тени офицера, ведшего своих солдат в атаку на покрытом редкой растительностью берегу у Монте-Кассино под шквальным огнем артиллерии линии Густава.

Даже в то время, когда Деннис ухаживал за Маргарет, они оставались очень независимы друг от друга. Для нее главным была политика, для него — матчи регби, крикета, партии в гольф, автогонки и охота. В декабре 1950 года он подарил ей хрустальную пудреницу с серебряной крышечкой. Она была очень взволнованна, чувствуя, что приближается нечто серьезное. В сентябре 1951 года Деннис попросил ее руки, окончательно решив, что «это она». Ее жизненная сила, ее воля, ее смелость вдохновляли его и даже восхищали. К тому же он понимал, что она не будет надоедливой язвой, требующей, чтобы он всегда был около ее юбки, и просящей ласк и баловства. Он сможет и дальше вести привычный образ жизни и делать карьеру. Что до нее, то и она понимала, что он будет хорошим, достойным мужем, уважающим ее жизненный выбор, не требующим от нее быть смиренной домохозяйкой, которую держат в доме только для того, чтобы она ежевечерне приносила ритуальную рюмку виски, в ожидании того, когда господин соизволит сесть за стол. Для человека, родившегося в 1915 году, это был замечательный союз. Он был совершенно согласен с тем, что сказала однажды Мэгги в интервью, данном «Санди диспеч»: «Женщина должна сохранять мир с мужем. Если у нее нет интересов вне семьи, ей не о чем будем с ним говорить». Без сомнения, она думала о своей матери…