здесь оказалась и где это — здесь.

Помню Киру, клуб, много алкоголя. Кислый вкус на языке и эйфорию, что текла по венам, и сосудам вместо крови. В сознании мелькает лицо Даниэля слишком часто, чтобы быть плодом воображения.

Подушка вытерпела ещё один крик, когда я вспомнила, что ехала с этим мужчиной в машине, а потом... Темнота.

В страхе я откинула пуховое одеяло, подтверждая свои ощущения. На мне было только нижнее бельё.

Если между нами с Даниэлем что-то было, то почему я ничего не помню? И зачем надевать нижнее бельё после секса? А если ничего не было, то на кой черт вообще меня раздевать?

Я могла ещё долго лежать в мягкой постели и заниматься самокопанием, но нос учуял аппетитный запах блинчиков, и живот скрутило голодным спазмом. Пробежав по комнате взглядом, я не нашла своей одежды, к вселенескому прискорбию. Пришлось позаимствовать из шкафа обычную светло-серую футболку, что доходила очень кстати до середины бедра, имела плотный материал, из-за чего не просвечивала.

Стараясь ступать как можно тише по паркету, я шла на звук ужасного пения, которое с каждым моим шагом становилось всё громче. Я прикрыла рот ладошкой, чтобы не засмеяться и не выдать себя раньше времени.

Даниэль стоял ко мне спиной и мастерски переворачивал блины на двух сковородках, напевая что-то на ломаном английском. Хлопковые штаны бежевого цвета сидели низко по бёдрам, открывая прекрасный вид на поясничные впадинки и шикарную задницу, которая, кажется, была без белья. А вот футболка отсутствовала точно, не оставляя ни единой фантазии о его подкаченном теле. Я позволила себе полюбоваться несколько минут, как лопатки красиво перекатываются под смуглой кожей и как Даниэль пытается двигать в такт плечами, танцуя под собственный хит. И как бы часто он не попадал в ноты, и как бы сильно не резало по ушам его пение, но готова была смотреть и слушать это представление, наверное, не один час.

Короткий смешок всё-таки вырвался из меня, стоило перейти к куплету песни. Даниэль тут же обернулся, замолкая. Завидев меня, его губы расплылись в широкой улыбке.

— Сладкая, ты уже проснулась. А я хотел принести тебе завтрак в постель, — он развернулся обратно к плите, наливая на сковороду последний половник смеси.

— Даниэль, — начала я нерешительно, делая два маленьких шага к нему. — Мне нужно домой. Где моя одежда?

Я не сбегала. Ну, может быть немного. Только вот мне действительно нужно было идти. В 12 дня Александр должен подъехать к моему дому и забрать меня с друзьями на турбазу. Вещи ещё не были собраны, а время на прикроватных часах в спальне показывало 8:30 утра.

На секунду его тело прекратило какие-либо движения после вопроса, замерев.

— Тебе чай или кофе? — спросил он, демонстративно пропуская мои слова мимо ушей. —Ах, да, ты же любишь чай с молоком и одной ложкой мёда, — Даниэль двинулся дальше по кухне и, подойдя к чайнику, включил его.

Он не хотел меня отпускать. Это было видно по чуть поникшим плечам, пропавшей ещё секунду назад улыбке и взгляду, что умышленно меня избегал, делая вид, что всё в порядке. Его разочарование, что это утро пошло не так, как он планировал, чувствовалось как сквозняк, от которого становится зябко. Как настоящий джентльмен, он хотел подать завтрак в постель, разбудив меня тысячей поцелуев. Мы бы уплетали блинчики, макая их в какой-нибудь джем, и, как дети, перепачкав им друг друга, отправились вместе в душ, где было бы жарко отнюдь не от напора воды. А после, уставшие и счастливые, провалялись бы в мягкой и тёплой постели до вечера, смотря какой-нибудь дурацкий фильм.

Но я всё портила. Мало того, что проснулась раньше времени, так ещё и прошу свою одежду, чтобы уйти.

— Да, пожалуй, чай я выпью, — сказала я тихо, делая ещё пару шагов. — И один блинчик.

Возможность провести вместе ещё хоть полчаса обжигала волнением.

Даниэль развернулся ко мне. Стойкая хмурая складка меж бровями после моих слов исчезла, как по волшебству. Сильные руки в момент подхватывают меня под ягодицы и немного грубовато приземляют на столешницу рядом с тарелкой готовых блинов.

— Сладкая, я тебя без нормального завтрака не отпущу, — его игривый тон вернулся, и мне стало легче.

Такой замечательный. Добрый и заботливый. Что захотелось коснуться этого мужчины, ощутить его тепло и удостовериться, что он настоящий. Здесь. Со мной.

Кончиками пальцев, что сейчас чуть подрагивали, я потянулась к его лицу, и ладонь легка на его небритую щеку. Кожу кольнула отросшая щетина, что безумно ему шла.

— Спасибо, — мягко сказала я, поглаживая его большим пальцем.

Даниэль прикрыл глаза и расслабил челюсть, что была сжата до этого момента. Уткнулся носом в мою раскрытую ладонь, вдыхая уже еле заметный запах духов с кожи. Губы прошлись по запястью, оставляя невесомый поцелуй. Он поднял на меня взгляд, где вселенская нежность соревновалась с адским пламенем за первенство.

— Мне правда надо идти, — с сожалением в голосе прошептала я. — Босс везёт нас на турбазу праздновать Новый год. Сегодня. Мне нужно успеть собрать вещи.

На его лице промелькнуло понимание, но тень обиды до конца не ушла.

— Это какая-то то мода? Праздновать Новый год на турбазе?

Я непонимающе вскинула брови.

— Не бери в голову, — мужские руки легки по обе стороны от моих голых бёдер, упираясь о тёмное дерево. — Я же сказал, что не отпущу тебя без завтрака, — губы расплылись в коварной ухмылке, владелец которой явно что-то замышлял.

Я кивнула в ответ, понимая, что бороться смысла нет и голодной уйти из этой квартиры у меня точно не получится.

— А почему я проснулась у тебя в постели?

Даниэль рассмеялся, разливая по пиалам начинки для блинов: мёд, сметана, сгущёнка и моё любимое — земляничное варенье.

— Странный вопрос. Я должен был положить тебя на диване в гостиной?

Я проследила как он облизал свой большой палец, что немного испачкался в сгущёнке, крепко обхватывая его губами, и на щеках образовались ямочки.

Это... возбуждало.

— Ты понял, о чем я, — мой возмутительный тон заставил его оторваться от небольшой сервировки. — Да, я была пьяна, но помню, что ты обещал отвести моё плохо стоящее на ногах тело ко мне домой!

Даниэль укоризненно прищурился. Расслабленной походкой он подошёл ко мне и рывком развёл мои ноги в стороны, вставая между ними.