На поляне боролись двое. Нападал здоровенный мужик, чем-то похожий на колоду – так широки были его плечи. Казалось, он одним щелчком мог бы раздавить своего соперника, который был намного мельче, но оборонявшийся ловко уходил от страшных кулаков. Он уклонялся, описывал вокруг противника круги и восьмерки, видимо, пытаясь подобраться к ружью. Чувствовалось, что оба драчуна устали, но «колода» устала больше и, наконец, сдалась и заревела:

– Ты, неблагодарная свинья! Зря я тебя спас от обвала! Вот как ты платишь за добро!

– Совсем ты сдурел. Долг свой я тебе возвратил – вспомни, сколько раз я тебя выручал. Чего тебе еще нужно?

– А то не знаешь! В тайгу поведешь, проводником будешь. Завтра мои дружки прибудут. Пойдем след в след за экспедицией Катаева. Так Черный Семен отписал. Сокровище найдем. Разбогатеем, дурья твоя тунгусская башка!

– Мой башка нормальный, а твой жадный и злой. Про сокровище это сказки все. Почему твой умный башка не понимает?

– Замолкни, таежное чудо, байки будешь другим травить. Про сокровища многие говаривали. Ты и сам рассказывал, что твои дальние родичи в добытых тетеревах находили золотые самородки.

– Если и есть сокровища, так не твои они, не мои.

– Семен сказал, нашими будут. И точка. Поведешь в тайгу. Опосля похода можешь убираться в свою стаю. Держать не станем.

До мальчишек разговор долетал обрывками. Но слово «сокровища» оба услышали отчетливо.

– Степ, чего они не поделили? Не пойму что-то, какие сокровища?

– Кто их разберет. Настоящие ушкуйники, а может, сумасшедшие. Откуда сокровища в тайге? Давай ноги уносить. Да гляди, дома не трепись, а то родители посадят под замок да со страху еще людей сюда нагонят. Конец тогда придет нашему озеру…

Выдающимся полярным исследователем был норвежский профессор Адольф Эрик Норденшельд. Он родился 18 ноября 1832 года в финском городе Гельсингфорсе. Финляндия в это время находилась в составе Российской империи. Отец полярного исследователя Нильс Густав был членом-корреспондентом Петербургской академии наук и много потрудился на ниве минералогии, а в 1824 году был назначен директором Горного департамента Финляндии.

Адольф Эрик Норденшельд был его четвертым сыном и, как отец, много сил и времени отдавал минералогии. В 1855 году он становится магистром, в 1856 году – доктором.

В городе Тромсё состоялось знакомство двух подвижников в деле изучения Арктики – русского купца и путешественника М. К. Сидорова и норвежца Норденшельда. Совместная деятельность этих патриотов сыграла выдающуюся роль в дальнейших исследованиях северных морских путей.

Сидоров приехал в Тромсё для фрахта судна, которое могло бы совершить плавание в сибирские реки. «В Тромсё, – писал М. К. Сидоров, – я был в то время, когда академик Норденшельд только что возвратился из путешествия на Шпицберген, где едва не погиб. Он показывал мне пробоины на пароходе „София“, сделанные льдом. Но когда я стал рассказывать о Карском море, об устьях Енисея, о неудавшихся моих попытках, он забыл все недавние лишения и трудности и так воодушевился, что готов был плыть немедля в Карское море».

Рассказы Сидорова удивительные и содержательные, вызывают у Норденшельда огромное желание осуществить этот проект. В одном из писем норвежца к петербургским друзьям он писал: «Равнины Сибири прорезываются большими судоходными реками, впадающими в Ледовитое море, самое же это море судоходное у северного берега Азии. По крайней мере, ближе к Европе от устьев Енисея и Оби, но дальше на запад путь преграждается Новою землею. Миновать ее можно только, во-первых, обогнув северный ее мыс, который, насколько известно, почти круглый год окружен непроходимыми массивами льда; во-вторых, стараясь пройти через Карское море, образующее как бы обращенный к северу мешок, южная часть которого беспрерывно наполняется с севера новыми массами подвижных льдов по мере того, как прежние тают от господствующего там довольно сильного летнего тепла. По опыту доказано также, что путь и здесь почти постоянно прерван, но положительно нельзя утверждать, что это продолжается круглый год. И, наконец, третье – путем из устья Оби поперек Карского моря в пролив, разделяющий Новую землю на две части, – Маточкин Шар. На этом протяжении Карское море, вероятно, свободно ото льда в продолжение последней половины лета. По личному моему опыту, приобретенному на Шпицбергене, прорезываемом многими проливами, оказалось, что они все были свободны ото льда во второй половине лета. Мне кажется странным, что вопрос о торговом сообщении между Атлантическим океаном и устьями Оби и Енисея давно уже не разъяснен совершенно. Немногие экспедиции, посланные русским правительством, не вполне достигли своей цели, равно как и предприятия промышленников, конечно, неутомимых и бесстрашных…»

Норденшельд рвется в Карское море, мечтает достичь устья сибирских рек, но обстоятельства не позволяют сделать это. И прежде, чем Норденшельд, наконец, преодолеет все препятствия, в Карском море в 1868 г. побывает норвежский зверопромышленник Эллинг Карлсен, а в 1869 г. – Эдвард Иоганнесен, тоже норвежец. Только с 1875 года начинаются путешествия Норденшельда.

Первое – на зверобойной шхуне «Превен». В его команде много известных ученых. Он держит курс на Карское море, посещает остров Диксон. «Я надеюсь, – писал Норденшельд, – что гавань эта, ныне пустая, в короткое время превратится в сборное место для множества кораблей, которые будут способствовать сношениям не только между Европою и Обским и Енисейским речными бассейнами, но и между Европою и Северным Китаем».

В бухте путешественник оставляет корабль и пересаживается на лодку «Анна», на которой собирается подняться вверх по Енисею. Норденшельд и его спутники плыли по великой реке, проводя многочисленные исследования, собирая коллекции флоры и фауны. В конце концов они пересели на пароход «Александр», который 31 сентября пришел в порт Енисейска. После знакомства с городом, его музеями, научными обществами Норденшельд отправился в Красноярск, затем в Томск. 4 ноября их встречала Москва. В московском Обществе содействия русскому торговому мореходству в честь храбрых путешественников дали обед. Путешествие на Енисей члены общества рассматривали как «победу ума и железной воли людей, воодушевленных благородными стремлениями служить благу человечества».

«Экспедиция „Превена“, – писал Норденшельд в письме О. Диксону и А. М. Сибирякову, – породила большие надежды на возможность установить в продолжение по крайней мере части лета постоянное морское сообщение между Европой и Северной Азией».

К деятельности норвежца подключается А. М. Сибиряков. В 1876 году он финансирует следующую экспедицию на пароходе «Имер». Сам же норвежский путешественник сообщает жертвователям, что новым путешествием только собирается доказать возможность торговли между Атлантикой и Сибирью посредством моря.