Доскакав до места, Гаррет увидел трех мужчин посреди выгоревшего участка поля. Он не узнал человека, неподвижно лежавшего на земле. Его камзол и рубашка на глазах набухали от крови. Двое других, возмущенно кричавших друг на друга, были Гаррету знакомы. Оба работали на него. Тот, что повыше, сжимал в руке окровавленный нож.

Гаррет соскочил с седла.

– Прекратите это безумие! – закричал он, становясь между ссорящимися.

Высокий тотчас же обернулся на голос, держа наготове нож. Увидев Гаррета, человек мгновенно побледнел и выронил нож.

– М-милорд, я не знал…

Мрачный взгляд Гаррета заставил его замолчать.

– Расскажите, что случилось, – потребовал Гаррет, не спуская недоверчивого взгляда с обоих.

Высокий, оказавшийся местным жителем, нанятым на время жатвы, пришел в себя и поспешил объяснить.

– Этот негодяй, – он указал на распростертого на земле мужчину, – пытался поджечь поля. И ему бы это удалось, если бы я не распорол ему брюхо.

Тот, который был пониже ростом, арендатор этого поля, со злостью замахнулся на высокого кулаком:

– Ты «распорол ему брюхо», только когда появился я и выбил факел из его руки. Он не был вооружен. Если бы не твоя глупость, я взял бы его живым. Его сиятельство мог бы допросить его. Стоило бы узнать, кто подослал мерзавца поджечь нас, вместо того чтобы иметь безымянного мертвеца, которого надо похоронить.

Гаррет еще раз огляделся. Факел, закатившийся в зеленую траву, явно недолго горел, перед тем как погаснуть. Гаррет внимательно осмотрел распростертое на земле тело. Оружия при нем не было.

Гаррет вопросительно взглянул на высокого крестьянина. Тот переводил взгляд с арендатора на графа, как будто соображая, как ему лучше объяснить свои действия.

– Может, я и поспешил, – наконец пробормотал он. – Но откуда я мог знать, что он не вооружен? Я сделал то, что сделал бы любой солдат.

Это замечание заставило Гаррета спросить:

– Тебя зовут Эштон, не так ли?

Высокий утвердительно кивнул.

– И ты был солдатом?

Эштон прикусил губу и опустил глаза.

– Ты пришел просить работу и сказал, что ты фермер, – продолжал Гаррет. В его голосе появились стальные нотки. – Ответь на мой вопрос: ты когда-нибудь служил в армии?

– Я только хотел сказать, милорд, что я хотел защитить себя, как это сделал бы любой солдат.

– Так ты не был солдатом.

– Нет.

Гаррет взглянул на окровавленный нож в руке Эштона, а затем на раненого, лежавшего на земле.

– Ты уволен. Я более не нуждаюсь в твоих услугах.

Арендатор мрачно кивнул в знак одобрения, а Эштон в растерянности уставился на графа:

– Н-но, милорд, почему?

Гаррет посмотрел в глаза Эштону, и тот залился краской.

– Я не терплю лжецов, – заметил Гаррет. – Простые фермеры не носят ножей, и какая необходимость скрывать, что ты когда-то был солдатом?

На какой-то момент выражение лица Эштона изменилось, как будто кто-то сорвал с него маску. Его взгляд стал похож на взгляд дикаря, загнанного в угол.

– Милорд, я… я не был уверен, что мне следовало говорить вам, что когда-то я был солдатом. Солдаты не всегда становятся хорошими фермерами. Но если вы не прогоните меня, может быть, вам было бы выгодно иметь солдата на вашей стороне.

Гаррет улыбнулся, хотя его глаза при этом оставались холодными.

– Может быть, и было бы. Но солдаты, которые лгут, мне не нужны.

Эштон побледнел.

– Ваше сиятельство, я буду преданным…

– Преданным кому? – сурово спросил Гаррет. – Это главный вопрос. Нет, я полагаю, будет лучше для нас обоих, если ты покинешь свою службу у меня, пока твоя «преданность» не окажется опасной для меня и не вынудит принять меры.

Угроза, прозвучавшая в словах графа, заставила Эштона снова покраснеть. Он только слегка кивнул, развернулся и зашагал по направлению к Лидгейту.

Арендатор с презрением посмотрел Эштону вслед:

– Попомните мои слова, милорд. Это негодяй, настоящий негодяй, хотя и умеет хитро говорить. Вы не пожалеете, что прогнали его.

Выражение лица Гаррета было суровым.

– Настоящим негодяем был тот, кто послал его, и этот человек заплатит мне, как только я смогу доказать его предательство.

Неожиданно раздался тихий стон. Это стонал лежавший на земле человек. Гаррет резко повернулся в его сторону.

– Это бесполезно, – бормотал лежавший. – Бесполезно… совершенно бесполезно.

Гаррет опустился на колени и приподнял ему голову.

– Что бесполезно? – спросил он, но раненый снова потерял сознание.

– Может, он еще выживет, – заметил арендатор. – Если вы добьетесь от него признания, то сможете поймать его хозяина.

Гаррет кивнул, на этот раз с большим интересом осматривая лежавшего мужчину. Трудно было определить, насколько серьезны были его раны. Но если бы его можно было спасти…

– Я знаю человека, который сможет поддержать в нем жизнь, – решительно произнес Гаррет и резко встал. – Устройте его поудобнее, а я привезу знахарку-цыганку.

Арендатор кивнул:

– Вы говорите о Мине? Если кто и может вернуть этого человека к жизни, так это она.

Садясь в седло, Гаррет задумался над словами фермера. Мина наверняка не одобрит решение сохранить мерзавцу жизнь лишь для того, чтобы услышать его признание. Лучше не говорить ей о том, что он задумал, иначе она не захочет выполнить его желание.

Гаррет бешеным галопом помчался мимо Фолкем-Хауса в лес. Мина думала, что он не знает, где она живет. Но в тот день, когда Гаррет застал ее в саду, он проследовал за ней. Теперь он ехал к этой поляне. Придется убедить девушку поехать вместе с ним. Добравшись до поляны, Гаррет никого там не увидел. Угли в костре перед цыганской кибиткой еще не остыли, но котелок, подвешенный на изогнутых железных стойках, был пуст. Гаррет сошел с коня и тут услышал голоса, доносившиеся из-за фургона. Обогнув его, Гаррет обнаружил Уилла и Тамару, жарко споривших друг с другом.

– Для цыганской девицы у тебя слишком высокие запросы! – кричал Уилл.

– А для слуги джентльмена у вас, сэр, слишком воровские ухватки! У тебя что, нет дел в другом месте? Здесь ты мне не нужен.

Гаррет заметил, как покраснели губы и растрепались волосы у Тамары.

– Очевидно, Уиллу интереснее оказывать внимание вам, чем выполнять свои обязанности, – сухо заметил Гаррет. Увидев его, Уилл и Тамара от неожиданности подскочили. – При других обстоятельствах я бы не помешал разговору, но вы оба мне очень нужны.