Стали подъезжать остальные гвардейцы, отловившие в конце концов сбежавших лошадей и мулов. Один из людей привёл жеребца Ферды. Ферда уже было встал и направился к своим седельным сумкам, но быстро обернулся, услышав, что Фойкс зашевелился и застонал.

Фойкс открыл глаза. Он оглядел небо, обеспокоенные лица, кругом нависшие над ним, и поморщился.

— Ох, — выдавил он.

Ферда опустился на колени рядом с головой брата, беспомощно сжимая и разжимая кулаки.

— Как ты? — решился он наконец. Фойкс моргнул:

— Очень странно.

Одной рукой он сделал неуклюжий жест, — как будто ударил лапой, — попытался перекатиться на спину и подняться. Закончилось тем, что он встал на все четыре конечности. Устоять на ногах ему удалось со второй попытки. Ди Кэйбон держал Фойкса за одну руку, а Ферда за другую, пока тот моргал и двигал челюстью взад-вперёд. Он поднёс ладонь ко рту, промахнулся, попытался снова. Пальцы ощупали лицо, словно желая удостовериться, что это лицо, а не морда.

— Что произошло?

Долгое мгновение никто не осмеливался ответить. Фойкс с растущим удивлением ощущал на себе полные ужаса взгляды окруживших его людей.

— Есть мнение, что в тебя вселился демон, — ответил наконец ди Кэйбон. — Он направлял медведя, когда тот напал.

— Медведь умирал, — заметила Иста. Даже для собственных ушей её голос казался странно далёким. — Я пыталась предупредить тебя.

— Это же неправда, да? — спросил Ферда. В его словах слышалась мольба. — Этого не может быть.

Лицо Фойкса было неподвижно, словно он заглядывал внутрь себя, глаза неподвижно смотрели в одну точку, ничего не видя вокруг.

— Ох, — ещё раз произнёс он. — Да. Это то… это то, что…

— Что? — ди Кэйбон пытался придать голосу мягкость, но беспокойство ему скрыть не удалось.

— Есть что-то… у меня в голове. Что-то испуганное. Стянутое в узел. Оно как будто бы прячется, словно в пещере.

— Хм.

Становилось ясно, что Фойкс пока не собирается превращаться в медведя, демона или во что-то ещё, а остаётся просто перепуганным молодым человеком. Главы отряда, поддерживая Фойкса, отошли в сторону и устроились на обочине дороги сверяться с картами. Несколько гвардейцев тихо обсудили тушу медведя и решили, что запаршивевшую шкуру снимать не стоит, но всё же не удержались и взяли на память клыки и когти, после чего оттащили бездыханное животное от дороги.

Ферда отыскал карту местности и расстелил её на широком, плоском камне. Затем провёл по ней пальцем линию:

— Мне кажется, чтобы быстрее добраться до Маради, нам нужно проехать по этой дороге ещё около тридцати миль вот до этой деревни. Потом повернуть и спуститься почти прямо на восток.

Ди Кэйбон посмотрел на солнце, уже почти севшее за гребни гор на западе, и на небо, ещё сиявшее синевой.

— До наступления ночи мы не успеем.

Иста осмелилась коснуться карты белым пальцем:

— Если мы проедем ещё чуть-чуть, то попадём на этот перекрёсток, а там недалеко та священная деревушка, в которую мы собирались. Мы уже обговорили и еду, и корм для лошадей, и спальные места. А завтра выедем пораньше.

Крепкие стены отделят нас от всех медведей. Но не спасут от демона, эту мысль рейна решила оставить при себе.

Ферда нахмурился:

— Ещё шесть миль туда и обратно. Больше, если мы снова перепутаем дорогу. — Такая же развилка днём ранее стоила им нескольких часов. — Полдня потеряно. У нас с собой достаточно еды и корма. Пополнить запасы можно там, где мы повернём на восток, — он помолчал, а потом более осторожно добавил: — Конечно, если вы готовы снести неудобства ночного лагеря, рейна. В конце концов, погода, похоже, портиться не собирается.

Иста молчала. Ей не нравился план, не нравилось то, что она имеет возможность поставить собственный комфорт выше нужды верного офицера. Разделить отряд, отправить самых быстрых всадников с Фойксом вперёд? Эта идея тоже не вызывала восторга.

— Я… мне всё равно.

— Ты можешь ехать верхом? — спросил Ферда у брата. Фойкс сидел, нахмурив брови и погрузившись в себя, как человек, у которого болит живот.

— А? Не лучше, чем обычно. У меня ноет задница, но это не имеет никакого отношения к… тому, — он на секунду замолчал, а потом добавил: — Разве что косвенного.

Ферда объявил командным голосом:

— Тогда мы поедем быстро, чтобы к ночи совершить переход как можно больший.

Среди присутствующих, сидящих на корточках вокруг камня, раздался одобрительный гул. Иста плотно сжала губы.

Фойксу помогли взобраться на нервничающего коня; для того чтобы удержать жеребца потребовалось двое, потому что он сначала уворачивался и фыркал, но со второй попытки смирился. Ди Кэйбон и Ферда решили ехать по обе стороны Фойкса. Чтобы защитить. Слишком поздно.

Иста смотрела им в спины, когда они, словно ничего не произошло, отправились дальше вниз по дороге. Ощущение присутствия демона, такое жгучее сначала, теперь притупилось. Случайно ли это или он специально прячется в своём новом логове из плоти? Или Иста просто не чувствует его? Она так долго подавляла в себе эту восприимчивость, что теперь она напоминала онемевшую мышцу. Просто причиняла боль.

Лорд ди Кэсерил утверждал, что мир духа и материальный мир существуют рядом, как две стороны монеты или стены; боги не где-то далеко, а прямо здесь, постоянно, и чтобы их увидеть, нужно найти особый угол зрения. Их присутствие так же всепроникающе и невидимо, как луч солнца, касающийся кожи, словно стоишь голым, с завязанными глазами, посреди невообразимого полудня.

Демоны же, в свою очередь, больше напоминают воров, сующих руки в чужие окна. Что теперь происходит внутри Фойкса? И если оба брата подойдут к ней сзади, сможет ли она, не глядя, отличить, кто есть кто?

Иста закрыла глаза, чтобы проверить ощущения. Скрип седла, звук шагов лошадей, лёгкий стук, когда копыто ударяется о камень; запах её коня, её пота, свежий аромат сосен… больше ничего.

Ещё рейну беспокоило, что же увидел демон в Исте, когда они встретились взглядами.

* * *

Они разбили лагерь у очередного прозрачного ручья, когда стемнело уже настолько, что едва хватало света, чтобы найти хворост для костра. Но гвардейцы натащили целую кучу; у Исты появилось подозрение, что не она одна беспокоится по поводу возможного присутствия диких зверей. Для неё и Лисе соорудили шалаш из веток и сучьев, выстлав его наспех срезанной сухой травой. Особо надёжной защитой от медведей он не выглядел.

Фойкс решительно запретил относиться к нему, как к инвалиду, и вызвался вместе со всеми собирать дрова. Иста осторожно наблюдала за ним и заметила, что ди Кэйбон тоже украдкой следит за молодым человеком. Фойкс приподнял бревно внушительных размеров и обнаружил, что оно полностью прогнило и кишит личинками. Он уставился на находку с весьма странным выражением на лице.