– Привет, Виктор, – холодно сказал он, остановившись рядом. – Уезжай, – обратился он к Анне.

Кожа на его скулах натянулась, но он больше ничем не выразил своего раздражения.

– Я остаюсь, – заявила Анна. – Это касается меня больше, чем тебя.

Шок охватил Никоса, когда она взяла Виктора за руку и обратилась к нему:

– Извини, что я так все запутала.

– Главное, что ты все-таки сделала правильный выбор, любимая. – Виктор смотрел на Никоса, не скрывая триумфа.

– Нет, Виктор, ты неправильно меня понял. Я должна была сделать это еще десять лет назад и не допустить этой пошлой сцены, – отчетливо произнесла Анна. – Я тебя не люблю. И никогда не любила. С нашими долгами я рассчитаюсь так быстро, как только смогу, но замуж за тебя я не выйду.

– Ты не понимаешь, что говоришь. – Внешний лоск мгновенно слетел с Виктора, обнажив его неприглядную сущность.

Анна покачала головой и невесело улыбнулась:

– Ошибаешься. Это первый раз, когда я действительно отдаю отчет в своих поступках.

– На прошлой неделе в моем клубе ты подавала, мне совсем другие знаки. – В глазах Виктора сверкнуло бешенство.

– Я танцевала с тобой, потому что на этом настоял ты, – возразила Анна. – Ты был нужен мне как гарантия.

– Гарантия чего?

– Что мой сын останется со мной. – Она прямо встретила его взгляд, от которого у нее похолодели руки.

– Дешевая шлю…

Никос угрожающе надвинулся на него. Виктор грязно выругался.

– Я не шлюха. Но быть продажной женщиной честнее и предпочтительнее, чем называть себя другом и одалживать своим друзьями деньги под тридцать пять процентов, – с нескрываемым презрением бросила Анна.

Лицо Виктора исказилось от ярости.

– Твой отец обещал мне, что ты выйдешь за меня! Все десять лет, которые я тебя ждал, ты не говорила ни «да», ни «нет», а теперь заявляешь, что… Ты, дрянь, я…

Перед ее лицом вдруг возник кулак. Анна зажмурилась, но удара не последовало.

Когда она открыла глаза, Виктор лежал на полу. Его телохранители ринулись к нему, но несколько охранников Никоса преградили им путь.

– Если ты еще раз посмеешь сказать такое про Анну… Берегись, Синицын. – В голосе Никоса звучала неприкрытая угроза.

Виктор поднялся. Взгляды мужчин скрестились.

– Убирайся, – процедил Никос и кивнул Куперу, возникшему рядом: – Проводите этих мужчин.

– Следуйте за мной, джентльмены, – сказал Купер преувеличенно вежливо, но его слова прозвучали как насмешка.

– Ты пожалеешь об этом, Ставракис. – Глаза Виктора остановились на Анне. – Вы оба пожалеете об этом. – И, резко развернувшись, он направился к двери.

Анну трясло от пережитого волнения.

– Прости меня, Никос. – Она бросилась ему на грудь. – Это моя вина. Ты был совершенно прав. Что-то случилось с моим здравым смыслом. Я вела себя как последняя дура.

Она заблуждалась насчет Виктора, и если бы не Никос… Внутри у нее все сжалось. Виктор поднял на нее руку прилюдно, в отеле Никоса, полном его людей…

Никос ласково коснулся ее подбородка и заставил посмотреть на себя.

– Мне так много нужно сказать тебе до того, как ты уедешь, – пролепетала Анна. – Я…

– Идем наверх. – Он обнял ее за плечи и повел к лифту.

Анна вздохнула, совсем близко от себя слыша ровные, сильные удары его сердца. Этот звук успокаивал.

После того как Никос ушел, Анна почувствовала странную пустоту в груди, но она не могла принять его великодушное предложение, как бы сильно ей ни хотелось выйти за него замуж. Ведь это значило жить с ним бок о бок, но без его любви. Все равно, что каждый день умирать медленной мучительной смертью…

Когда он ясно дал ей понять, что на работу ее он не возьмет, Анна поняла: настало время решительных действий. Последние несколько дней стали для нее настоящей пыткой. Ее тело словно жило отдельной жизнью, и ей все труднее становилось бороться со своим желанием.

Решение пришло неожиданно. Анне не по силам завоевать сердце Никоса, но соблазнить его ей вполне по силам. И не важно, что она не имеет ни малейшего представления о соблазнении мужчин. Все когда-нибудь происходит в первый раз. А завтра он уезжает!

Она заставит Никоса желать ее так сильно, что он забудет обо всем, кроме нее. Хотя бы одну ночь, но он будет принадлежать ей!

Анна погладила его по груди и спрятала торжествующую улыбку, почувствовав, как напряглось его тело.

– Что ты задумала? – неожиданно охрипшим голосом спросил Никос.

– Ты поменял рубашку, – потершись об него, как кошка, промурлыкала она.

Тело Никоса стало гранитным. Зайдя в лифт, он прижал Анну к стене. Его руки жадно заскользили по ее телу.

– Ты сводишь меня сума, – прошептал он в ее полураскрытые губы. – Я хочу тебя, Анна. Это убивает меня.

– Хорошо.

Анна оттолкнула его от себя и, не дожидаясь, пока Никос придет в себя от удивления, принялась расстегивать его пуговицы так ловко, словно всю жизнь только этим и занималась.

– В этот раз я не позволю тебе уйти от меня, – страстно прошептала она, прижавшись губами к теплой, слегка солоноватой коже.

– Анна…

Она обхватила Никоса руками за шею и, притянув его голову к себе, приникла к нему в поцелуе. Сегодня в ее власти остановить время, и она своего не упустит.

Я люблю тебя, Никос. Я люблю тебя.

– Ты что-то сказала? – отдышавшись после поцелуя, спросил он.

На какую-то долю секунды Анна испугалась, что произнесла эти слова вслух.

– Я сказала «никаких разговоров». – Она расстегнула ремень и бросила его на пол.

Лифт остановился, двери открылись. Никос взял ее на руки.

Анна впервые была в его пентхаусе, но все, что ей удалось увидеть, были двухэтажные стеклянные окна, поскольку Никос сразу пронес ее в свою спальню. Одним нажатием на кнопку в стене он зажег камин. Анна с любопытством огляделась, отмечая и спартанскую обстановку, и белые стены, и белый пушистый ковер у камина. В центре пустого пространства стояла одинокая кровать.

Туда ее и положил Никос. От жарких поцелуев она как-то позабыла, что намеревалась его соблазнить. Как и не заметила того, в какой момент на ней ничего не осталось. В тишине спальни отчетливо слышались ее тихие вздохи и прерывистое дыхание Никоса. Когда он отстранился, она испуганно потянулась за ним.

– Пожалуйста, не уходи…

– Я не смогу, даже если бы захотел. – Он легонько коснулся ее губ. – Я хочу почувствовать твои руки на себе.