Я уже сто лет, с самого детства, не гуляла просто так, не думая ни о чем, смеясь над шутками и беззаботно улыбаясь. И даже нанятая Фиппом компаньонка на вечер – пожилая и весьма чопорная дама, сопровождавшая нас и в ресторан и на прогулке для сохранения моей репутации, не испортила настроение.

Я не возражала против компаньонки. Уже прониклась местными порядками, после жестокого урока его величества. И понимала, компания двух мужчин без дуэньи – повод для неприятных сплетен.

Несмотря на все трудности, дела потихоньку двигались. Через две недели мы передали армии первую полевую кухню, плата за которую поступила на наш счет немедленно. Его величество был очень заинтересован в нашей бесперебойной работе: лето было в разгаре, напряжение на границах нарастало. Обе стороны собирали войска на границе и ждали, кто же первый не выдержит.

К этому времени Фипп закончил работу с прокатным станком и уехал в Мерденбург оформлять патент, который мы уже «продали» родственнику сэра Дебрика. Как только будут готовы документы, станок уходит в производство, и нам на счет падает довольно крупная сумма за продажу патента. Кроме того и ежемесячно будет приходить десять процентов от цены каждого изготовленного по нашему патенту станка. Еще у нас был подписан предварительный договор на пресс, который пока существовал только в виде рисунков и чертежей.

Я съездила в Эрсенберг. Магу-инженеру стекольной фабрики понравилась идея выдувать банки для консервирования большими объемами, но очень не понравились мои требования. Он настаивал на том, что крышки к банкам нужно делать индивидуально, потому что невозможно выдуть сто абсолютно одинаковых сосудов. Такой вариант нам не подходил, но я все же разместила на фабрике заказ на два десятка банок, договорившись, что стекольщик постарается соблюсти наши условия.

Из Эрсенберга я вернулась в поместье. Почти три недели цех работал без моего присмотра, и хотя Гезз неплохо справлялся со своими новыми обязанностями, я все равно переживала. Слишком высоки сейчас были ставки на успешную работу этого предприятия. Один прокол в качестве продукта и все мои замыслы могут рухнуть. Поэтому мы и выдерживали все консервы на своем складе не меньше двух недель.

За время моего отсутствия вздулось у нас всего две банки. И хотя я велела на всякий случай утилизировать обе партии целиком, это не нанесло непоправимого вреда. Но работников я оштрафовала на небольшие суммы. Нельзя спускать небрежного отношения к технологии и санитарным нормам.

Я еще не закончила проверять учетные книги, как ко мне заявился посланник графа Бирмаса. Его сиятельство сообщал, что через несколько дней будет проезжать мимо моего поместья и хотел бы навестить «добрую знакомую». Я почти готова была отказаться, сославшись на нехватку времени, но тут мне в голову пришла отличная идея. Если граф вегетарианец, то, вероятно, он выращивает в своем поместье очень много овощей. И я могла бы заключить с ним договор на и поставку, ведь скоро мы будем делать и овощные консервы.

Я отправила через начальника станции письмо Фиппу и, засучив рукава, принялась за подготовку к приезду важного гостя.

Дни до запланированной даты слились в одно целое. Мне кажется, за все это время я не нашла ни одной свободной минутки, чтобы присесть и просто выдохнуть. Я загоняла всех: Гезза, Гратту, госпожу Зензи, Парлу, кухарку и даже конюха. К приезду гостя нужно было привести в порядок в доме, чтобы не ударить в грязь лицом; во дворе, который давно перестал быть парадным и превратился в хозяйственный; в цехе, ведь граф был вегетарианцем, и мне не хотелось, чтобы запах мяса помешал мне заключить выгодный контракт. А еще попыталась придать заброшенному саду более-менее приличный вид. Пока это было несложно, в последний раз садовник работал здесь чуть меньше года назад. И конюх, под моим чутким руководством, целыми днями копал, полол подрезал кусты и деревья, и разравнивал дорожки.

Кухарка в это время училась готовить вегетарианские блюда. Я собиралась удивить графа в том числе овощными салатами. Теми самыми, которые потом буду закатывать в банки.

Каждый вечер я падала в постель без сил и мгновенно засыпала, чтобы встать практически с петухами и снова взяться за работу.

Мои труды не пропали даром. В доме не осталось ни пылинки, серебряная посуда и приборы блестели, идеально отмытые окна стали прозрачными до невидимости. Все дышало свежестью и чистотой.

Двор мы частично замостили каменными плитками. Гезз нашел в старом, полуразрушенном сарайчике, который я велела разобрать окончательно, запасы стройматериалов, сделанные в незапамятные времена. И если дерево и доски превратились в труху, то каменные плитки неправильной формы, отлично сохранились. И мой начальник цеха за три дня замостил почти весь двор. Оказалось, когда-то во времена бурной молодости, ему приходилось выполнять такую работу в Мерденбурге.

Я велела оставить только небольшие клумбы, в которые мы с конюхом посадили все лишнюю поросль, выкопанную из сада. Сомнительно, что из этого выросло бы что-то приличное, но видимость разбитой клумбы мы создать смогли. А потом посоветуюсь с Агустом, и он мне подскажет, что и как тут сажать.

В цехах и до этого был порядок, но сейчас после нескольких дней генеральной уборки, стало почти стерильно. Пожалуй, если бы кусок мяса упал на пол, его можно было бы положить в консервную банку без малейшего зазрения совести. Даже бойня, которую мы спрятали за натянутыми по боками навеса полотнищами, выглядела скорее как операционная в полевом госпитале, чем как место для забоя скота.

Осталось только дождаться Фиппа. Но его все не было, если бы у меня было свободное время, я бы успела понервничать. Значит что-то не ладно с патентом, раз Фипп до сих пор не вернулся из Мерденбурга. Но я решила, что не буду ждать одобрения своих решений со стороны партнера. Общее направление развития у нас уже согласовано, а ответственность за частности я вполне могу взять и на себя.

Глава 13

Граф Бирмас въехал в ворота поместья в обозначенное в письме время. Тютелька в тютельку. Я не ошиблась в оценке его характера. И совершенно не зря мучила себя и своих людей.

– Леди Лили, – граф, только что выплывший из роскошной кареты, выглядел так,будто бы там внутри находился салон красоты, – очень рад вас видеть, – он склонился в поклоне.

Я уже почти привычно присела в реверансе. Выпрямились мы одновременно.

– Взаимно, ваше сиятельство, – я улыбнулась как можно доброжелательнее.

Цепкий глаз графа пробежал по моему двору, зацепился за чернеющие в отличие