Тианна сосредоточилась на этом и больше ни о чем не думала. Пока что ее не тревожили мысли о том, что она, скорее всего, навсегда покинула родной дом, своего отца, о том, что она чудом все еще жива. Тианна почти всю ночь провела на лыжах, скользя по льду, в который Эггтода превратила реку Только звук приближающегося водопада напоминал о том, что скоро придется идти пешком.

Но тогда она будет бежать, пока есть силы. Она сделает все, что угодно, только бы ее дом, ее семья были в безопасности. Трудгельмир был прав. Ей там не место. Тианна понимала, что все это из-за нее.

Скоро ей придется искать пищу и убежище, а с этим могли возникнуть проблемы. Тианна была неприхотливой, поэтому спать могла где угодно, но на такой высоте практически ничего не растет, а с собой еды у нее не было. Деревянный меч – все, что у нее было.

Карн с разбегу врезался в каменную стену и пошатнулся. Он стряхнул с лица грязь и опустился на землю. Казалось, что он бежит уже несколько дней.

Драуги, преследовавшие его, передвигались не так быстро, но они не уставали. В этом было их преимущество. Они не делали привалов, поэтому Карну тоже приходилось обходиться без отдыха. Пару раз они были уже совсем рядом, но каждый раз он от них убегал.

Карн осмотрел стену перед ним. Она была не очень высокой – около двенадцати футов. Глядя на стену и растущие рядом деревья, мальчик размышлял, бежать ли дальше или попытаться перелезть.

Позади него хрустнула ветка. Карн замер.

– Тихо, Рифа, – прошипел сухой голос. Похоже, что это был Сноргил. – Ты мертвого разбудишь.

– Ты удивишься, но мы уже мертвые.

– Значит, ты можешь меня разбудить.

– Сноргил, тебя уже разбудили.

Карн услышал звук, словно чья-то костлявая рука врезалась в полусгнивший нос.

– Ай! – прошипел Рифа. – Это еще за что?

– Сам знаешь, за что, – ответил Сноргил. – Так что заткнись, или получишь еще.

Они были уже близко. У Карна не было времени думать, нужно было действовать.

Он повернул направо и побежал, стараясь производить как можно меньше шума, но под ногами хрустели ветки и сухие листья. Ему казалось, что каждый звук слышно за милю.

– Что это? – спросил Сноргил. – Парень, это ты?

Карн оставил попытки бежать бесшумно и понесся сломя голову.

– Ха, ха, – заревел один из драугов. – Там стена, ему некуда бежать.

– Наконец-то, – сказал Сноргил. – У меня жутко болят ноги.

– Но Сноргил…

– Только попробуй сказать, что я мертвый. Получишь у меня.

Три ходячих мертвеца приближались к мальчику, хоть он и бежал что есть сил. У него словно открылось второе дыхание.

– Кажется, я его вижу! – закричал Сноргил. – Беги, парень. Ты устанешь, и так нам будет легче с тобой разделаться.

Карн пригнул голову и продолжал бежать. Похоже, что драуг прав. Это конец. Глупо так умереть.

Вдруг каменная стена закончилась, и Карн увидел вход в пещеру. Сердце заколотилось. В пещере кто-то был. Карн удивленно вскрикнул и споткнулся. Мертвецы услышали крик и радостно завопили.

Через несколько секунд они его настигнут. Карн оттолкнулся ногами и пополз в пещеру. Он надеялся, что кто бы там ни был, он ему поможет. Сдаваться драугам он не собирался, поэтому выбора не было.

Карн ударился головой о гранит. Он поднял взгляд. Перед ним стояла статуя.

Показались скелеты. Они подошли к тому месту, где еще секунду назад лежал Карн. Мальчик замер, крепко сжимая Уайтсторм. Руки дрожали, а колени подкашивались.

Но драуги, казалось, его не видели. Сноргил мотал головой из стороны в сторону с выражением недоумения на сгнившем лице. Да, они его не видели.

– Куда он делся? – спросил один из мертвецов. Он потянул носом воздух. – Я даже не чувствую его запах.

– Да просто ты воняешь, Сноргил, – сказал Рифа. – Поэтому ничего не чувствуешь. Хорошо, что твой нос не работает, иначе ты бы знал.

– А как твой нос? – ехидно спросил Сноргил.

– Хорошо, спасибо за заботу.

Кулак Сноргила снова врезался в лицо Рифы, и тот завизжал.

– А теперь?

Висгил засмеялся, но, как только увидел направленный на него кулак Сноргила, замолк.

– Разойдитесь и найдите мальчишку!

– Расслабься, Сноргил. Он не мог уйти далеко.

– Ну и где он тогда? – спросил Сноргил.

– Он будто испарился, – ответил Висгил.

– Плохо будет, если мы его упустим, – заныл Рифа.

Они в растерянности пошли дальше, даже не посмотрев в сторону Карна. Драуги в самом деле его не видели. Мальчик не мог в это поверить.

Когда их шаги затихли, он медленно встал на ноги и осмотрелся. Статуя находилась на небольшом постаменте, покрытом воском давно сгоревших свечей, увядшими цветами и другим мусором.

Это было святилище. Вокруг Норронгарда таких много, некоторым больше сотни лет. Карн осторожно отошел, боясь прогневать богов.

Лицо статуи выглядело загадочно: она будто хмурилась и улыбалась одновременно. В одной руке у нее была доска для игр, а в другой – желуди. Это были традиционные символы удачи и случая.

Это статуя Квира, бога удачи. Говорили, что Квир мог тебе улыбаться, а мог хмуриться, в зависимости от настроения.

Каким-то образом это святое место скрыло Карна от глаз преследователей. Мальчик упал на колени, благодаря бога. Ему показалось, что статуя повернута к нему хмурой стороной лица. В этот момент где-то вдалеке завыл волк.

Пронзительный крик резанул ей ухо. Она услышала его даже сквозь завывания бушующего ветра. Виверны были высоко в небе, но их тени быстро увеличивались – они приближались к земле. Ее заметили.

Тианна неслась вниз по склону. Неудивительно, что ее увидели. Ей было не за чем спрятаться, а ее темные волосы и смуглая кожа выделялись на фоне белоснежной поверхности земли. Скорость – единственное, что может ее спасти.

Она вспомнила слова своего отца: «Удача – одно, а отвага – совсем другое!» Ну что ж, папа, сейчас мне понадобится и то, и другое.

Вдруг она во что-то врезалась и почувствовала, как оторвалась от земли. Похоже, что она наткнулась на, как говорят имирианцы, магл – небольшую кочку. Тианна едва удержалась на ногах, приземлившись на снег. Она пыталась ногами амортизировать удар, но получилось это у нее с трудом. Девушка чувствовала каждую неровность под лыжами, но она даже не пыталась их объехать. Ей нужно было во что бы то ни стало держать скорость и ехать прямо. И она не могла позволить себе упасть.

Тианну пугало то, что виверны летели за ней, но она не знала, насколько они близко. Воображение рисовало страшные чешуйчатые лапы, хватающие ее за шею, или языки огня, лизавшие ее кости.