последний лучик надежды, который дала ему эта татуировка, погаснет, я не знаю, что с ним может случиться.

Арматура выскользнула из рук отца Лю Юна и со звоном ударилась о землю.

– Я еще вернусь! А тебя, Лю Юн, пусть защищает твой папочка… – главарь злобно взглянул на парня, все еще стоящего на коленях, и наступил ему на ладонь, медленно отдавливая пальцы. – Только посмотри на себя! Ты же просто грязь под моими ногами… И твой папаша такая же грязь, как и ты!

Лю Юн больше не мог сдерживаться. Хватит! Довольно! Его сердце запылало гневом, и ярость стремительно разлилась по всему телу. Закричав, он рванулся и, схватив главаря за ногу, повалил его. Лю Юн с силой прижимал хулигана к земле и яростно бил его кулаками по лицу.

– Я не грязь! Я такой же, как ты! Я тоже человек! Мне тоже больно, когда меня бьют и обзывают! Но я не такой отброс, как ты! Я тебя убью, убью! – Лю Юн продолжал наносить удары, вымещая на противнике обиду и боль.

Парни из банды пытались его оттащить, пинали и били, но Лю Юну было все равно. Он был поглощен болью и яростью. Гнев сжигал его изнутри, оставляя лишь мысли о мести.

В разгар драки Лю Юн задрал рубашку одного из хулиганов, и из-за пояса сверкнул нож. Он словно потерял рассудок, выхватил оружие и, замахнувшись, поднял его над головой. Но в этот момент чьи-то руки остановили его. Отец сжал нож, не давая ему опуститься. Лю Юн впервые почувствовал силу отцовских рук.

– Мальчик мой, если зарежешь, у тебя не будет пути назад. Будет слишком поздно. Пойдем домой. Мама ждет нас. Мы все еще одна семья. Давай сделаем все, чтобы жить счастливо, – он опустил руку на плечо сына, а другой осторожно забрал у него оружие.

Рука Лю Юна все еще была высоко поднята. Но теперь он чувствовал себя напуганным. Страх и гнев бурлили в его душе, но он наконец осознал их разрушительную силу.

– Теперь вы в безопасности. Вы оба в полной безопасности, – сказал Чэн Ю и помог им подняться.

У главаря в глазах виднелся не страх – ужас. Он широко открыл рот в немом крике: нож находился в метре от его лица.

– Насилие не может положить конец насилию. Однажды кто-то восстанет, и тогда не будет пощады, – холодно произнес Чэн Ю лежащему на земле хулигану.

Трое медленно удалились, и никто не осмелился их остановить.

6

По дороге каждый хранил молчание.

Прощаясь, Чэн Ю отдал Лю Юну конверт и сказал:

– Это дали мне твои родители, но я хочу, чтобы он остался у тебя. Сведи татуировку и живи счастливо. Один в поле не воин, но сейчас все изменилось. Твои родители будут рядом, и пока вы вместе, вы сможете справиться со всеми проблемами. Когда вырастешь, то поймешь, что те, кто издевается над другими, вскоре столкнутся с последствиями своих действий.

Бросив взгляд на отца парня, Чэн Ю улыбнулся. Стена непонимания между ними разрушилась, каждый ее кирпичик медленно превращался в пыль. Теперь отец и сын вместе смогут противостоять трудностям и невзгодам. Чэн Ю помахал им и, давая отцу возможность поговорить с Лю Юном наедине, оставил их.

Раньше отец не мог принять собственного сына таким, какой он есть, а сын в свою очередь научился притворяться крутым бунтарем и лгать, даже когда его тело было покрыто синяками от побоев.

Дорога до дома была неблизкой, и они молча шли рядом друг с другом. Лю Юн ощущал твердые шаги отца и чувствовал, что в эту самую минуту он настолько близок к нему, как никогда прежде не был.

– Сынок, я хочу тебе кое-что сказать. Я даже не рассказывал об этом твоей маме, но мне важно, чтобы ты знал, – начал отец, с трудом выговаривая каждое слово. – Я был на твоем месте. Когда я был подростком, меня тоже часто избивали… Мне было страшно, но еще я злился на самого себя за то, что не мог дать отпор, не мог постоять за себя. Я ненавидел себя… Но, сынок, господин Чэн прав. Я хотел, чтобы ты был сильным и храбрым, потому что не мог принять то, что я был слабым… С этого момента все будет иначе. Теперь мы вместе, и, если эти парни еще хоть раз появятся рядом с тобой, мы будем бороться плечом к плечу. Запомни раз и навсегда, родители всегда будут рядом. Это не твоя вина, мальчик мой. Ты смелее и храбрее, чем был я… Но важнее всего – быть тем, кто ты есть. А я позабочусь о тебе, я защищу тебя. Как и сказал господин Чэн, я буду рядом… – голос отца дрожал от переполнявших его эмоций, и эти слова шли от сердца.

Лю Юн ничего не ответил, и отец покраснел. Но вдруг услышал тихие всхлипы. На этот раз отец не ругался и не злился, а подставил свое плечо и позволил сыну выплакаться. Он понимал теперь, как Лю Юну было тяжело справляться со всем одному. Но больше он не даст сыну плакать в одиночестве, как когда-то пришлось плакать ему самому.

Свет заходящего солнца упал на татуировку Лю Юна, и свирепый взгляд тигра сменился нежным и понимающим. Глаза зверя наполнились самой непобедимой силой – любовью.

Отец и сын еще долго стояли на улице обнявшись.

7

Подросткам нужно почаще говорить: «Не бойся, ты не один».

Лю Юн свел татуировку, но изображение не могло сразу исчезнуть. На коже еще остались следы. Он рос, становился сильнее, и постепенно эти следы бледнели, пока, наконец, не исчезли.

Чэн Ю не знал, с какими проблемами может столкнуться Лю Юн в будущем, но был уверен, что после той истории его жизнь обязательно изменится.

Через несколько дней главарь банды явился в школу Наньшань со своим старшим братом. Крупный и загорелый мужчина с массивной цепочкой на шее стоял напротив Чэн Ю.

– Пришли свести счеты? Тогда позвольте спросить вас. Представьте, что у вас есть ребенок, он вырос и ходит в школу, где вы не можете его защитить. Там над ним издеваются, никто не заступается за него, никто не помогает. От него все отворачиваются, его оскорбляют и избивают. И если бы я был его учителем, должен ли я был не вмешиваться? – Чэн Ю смотрел на старшего брата хулигана и внимательно следил за его реакцией. Сначала его лицо выражало враждебность, но затем на нем промелькнуло смущение.