может, просто махнули на меня рукой, устав бороться.

Парень неожиданно разоткровенничался, и это стало для меня приятной неожиданностью.

— В какой сфере родители видели твое будущее?

Никита хмыкнул и заглянул ко мне в сотейник:

— Уже можно выключать, — что и сделала, а после стала возле парня и заглянула ему в лицо.

Губы парня трогала слабая, какая–то вымученная и совсем не радостная улыбка.

— Я хорошо дружу с цифрами. Родители видели меня великим математиком, инженером. На крайний случай преподавателем или экономистом.

— Как же ты решился идти против них?

— В один момент произошло четкое понимание, что готовка — это что, что мне интересно. Это все нечто больше, чем просто смешать и пожарить, — глаза Никиты вдруг резко вспыхнули безумным блеском. — Это химические реакции, технологии. Вместо волшебной палочки у тебя в руках нож. Вместо волшебства — кулинарное произведение. Это наука, искусство, понимаешь?

— В целом да, — я кивнула и продолжила любоваться волшебством, которое произошло с парнем, когда он включился в рассказ о кулинарии.

— Все изменилось после торта, который мы готовили вместе с тобой, — парень закончил нарезать и посмотрел на меня.

— Ты про тот торт с вишней? — я была в шоке.

— Да. Еще до этого случая, я часто, как загипнотизированный смотрел кулинарные передачи, где именитые зарубежные и отечественные повара готовили. Иногда пытался повторить, но допустить мысль, что это можно сделать делом всей жизни не мог. А потом ты. И этот торт. Все изменилось, и я больше не мог игнорировать свои желания.

— Вау, — только и сказала я.

Мысль о том, что я была причастна к выбору специальности у друга парня, конечно, радовала, но и накладывала своего рода ответственность.

— Что ж, — начала я. — Надеюсь, что кулинарное ремесло принесет тебе желаемое.

— Даже не сомневайся в этом. У меня далеко идущие планы, — и очаровательно улыбнулся шкодной мальчишеской улыбкой. — Мне нужна сковорода.

Спустя несколько минут, обжарив овощи и переложив их в тарелку, Ник подал мне сыры:

— Пармезан надо натереть на терку, а сыр гауда порезать мелким кубиком.

— А нельзя натереть и гауду на терке? — я надула губы.

— Нет, нельзя, — быстро ответил парень и посмотрел на меня так, будто речь шла не о сыре, а о запуске ракеты в космос.

А сам в это время почистил размороженные креветки, мелко нарезал их и быстро обжарил с чесноком.

И так он это все делал красиво, что у меня потекли слюни. Вот сильные руки давят ножом чеснок и плавно нарезают большим ножом. Эти же руки уверенно берут сковородку и мастерски подбрасывают креветки в шипящей сковородке.

— Вау, — повторила я. — Научишь?

Никита посмотрел на меня и ответил:

— В другой раз, креветки уже готовы.

Я поджала губы, отвернулась и тихо сказала:

— Ну ладно.

— Лер, не расстраивайся, — друг брата мягко схватил меня за локоть и развернул обратно к себе. — Я тебя как–нибудь научу, как можно красиво нарезать лук и не отрезать себе пальцы.

Я вскинула брови:

— Заманчиво.

А дальше вместе с Никитой мы собрали слои лазаньи.

Бешамель–овощи–сыры–креветка–базилик.

Затем лазанья отправилась выпекаться, а посуда мыться. Каждый занял свое место — я за мытьем посуды, Никита с полотенцем в руках.

Лазанью, как и тортик мы пробовали всей семьей. И от нее не осталось ни кусочка, потому что это было божественно!

Папа с Семиком просто стонали от удовольствия весь ужин, мама расспрашивала Никиту о том, как именно у нас получилось приготовить этот шедевр, и постоянно прятала улыбку.

Я мне просто было хорошо. Вкусная еда, любимые и близкие люди рядом, это ли не счастье?

Но мы вообще–то тут с вами мои свидания обсуждаем, помните?

Так вот, с первым была тоска, со вторым деликатес под названием “желтый полосатик”.

Третье свидание было прекрасно.

Глава 19

Третье свидание было прекрасно.

Однажды я шла домой, весеннее солнышко припекало голову. Неожиданно, рядом со мной взвизгнули тормоза, и автомобиль резко остановился. Я же шарахнулась в сторону, пытаясь унять пульс.

Из дорогой иномарки вышел молодой мужчина. Виктор был старше меня на шесть лет. Сходу он начал рассказывать историю о моей невероятной красоте, от которой у него снесло башню так, что пришлось уронить педаль тормоза в пол, лишь бы не упустить меня.

Я почему–то представилась Валей, вежливо улыбалась и, двигаясь бочком, пытаясь свалить подальше от настойчивого ухажера.

Но ухажер был настойчив настолько, что, уговаривая пойти с ним на свидание, нечаянно проводил меня домой.

В итоге, под напором молодого человека я сдалась.

И как позже оказалось потом — не зря.

Этим же вечером меня ждал шикарнейший букет белых роз, который пришлось разделить на три вазы и дорогущий ресторан, где я впервые попробовала устрицы и просекко.

Конечно, пришлось признаться, что никакая я не Валя, а Лера.

Виктор был оратором хоть куда. Перспективный стоматолог, он травил шутки весь вечер. В какой–то момент у меня даже заболели скулы от нисходящей улыбки до ушей.

Я ни грамма не пожалела о том, что согласилась на эту встречу.

До того момента, как везя меня домой Виктор не вывалил мне:

— Лерочка, ты потрясающая, — при этом он мягко сжал мою руку. — Как насчет второго свидания?

— Я с удовольствием, — протянула я.

Мозг начал плыть. Толи от выпитого шампанского, толи от дюжины устриц.

— Но я должен предупредить тебя кое о чем, — серьезно сказал теперь уже Витек.

— О том, что дома тебя ждет жена и двое детей? — пролепетала я, начиная глупо смеяться.

Витя заржал во весь голос, а потом сквозь смех сказал:

— Нет, детей у меня нет, — и дальше уже спокойным голосом. — А вот жена да.

Наверное, устрицы как–то влияют на слух? Ведь влияют же, да?

— Ты женат? — переспросила я, пытаясь сфокусировать взгляд на дороге.

— Да, Лерочка. Надеюсь, ты не против?

А дальше пошла сказка, которую рассказывают все женатые мужчины своим любовницам:

— Наш брак давно изжил себя, понимаешь? Жена для меня уже долгое время ничего не значит. Мы вместе, но будто чужие. Поэтому, скорее всего, совсем скоро мне предстоит развод. Будешь рядом со мной в этот не легкий период моей жизни?

Если он и дальше продолжит в