Зара подвинула стул, чтобы лучше видеть помещение. Зал отсюда хорошо просматривался, только в дальнем углу напротив стойки имелось что-то вроде ниши, которую Заре с ее места не было видно. Некоторых мужчин, сейчас — со стаканами и увесистыми глиняными кружками в руках, с румяными щеками и остекленевшим взглядом, она уже видела на площади. У некоторых из-под грубой полотняной одежды и плащей почему-то выглядывали платья тонкого шитья и вышитые по подолу золотой нитью юбки. В первый момент ей показалось, что среди гостей нет ни одной женщины, но теперь Зара поняла свою ошибку — в помещении находились несколько молодых женщин, но из-за тяжелых сапог и грубых курток Зара приняла их за мужчин. Намерение женщин было очевидным: мужской одеждой они надеялись обмануть бестию. Но Зара сомневалась, что такой маскарад поможет: ведь чудовище не попалось на удочку переодетых женщинами охотников. Зверь явно реагирует не на зрительные раздражители. Как и всех хищников, его привлекает запах. А запах женщины настолько отличается от мужского, что никакая одежда не может его скрыть…

Минут пять Зара и Фальк молча сидели за столом в ожидании человека, готового их обслужить. Так как хозяин не собирался отрываться от болтовни за стойкой и подходить к ним, Фальк взял дело в свои руки, вернее, из рук храпевшего между ними пьяницы. Забрав у него бутылку, что вызвало у мужчины вялый протест, он, не спрашивая, выхватил у троих бородатых мужчин за соседним столом, игравших без всякого энтузиазма в карты, прямо из рук два стакана, в каждый налил на два пальца сивухи и пододвинул к Заре один. Фальк прекрасно понимал, что все присутствующие наблюдают за его действиями, но сохранял полную невозмутимость. Он кивнул Заре, приветственным жестом поднял стакан, опрокинул одним махом питье и вызывающе стукнул стаканом по столу, ощущая согревающее действие алкоголя во внутренностях.

— Ах, — с явным удовольствием вздохнул он, — нет ничего лучше, чем пропустить стаканчик в дружеском кругу. Не так ли, друзья?

Он насмешливо и провокационно огляделся, но мужчины и женщины за соседними столами все как один отводили глаза; в воздухе чувствовалась безмолвная неприязнь. Фалька такое отношение только раззадорило. Он налил себе еще, поднял стакан и громким голосом обратился к присутствующим с тостом:

— За вас, не обладающих даже элементарной вежливостью, чтобы выпить с двумя чужеземцами, приехавшими спасти ваших жен и дочерей.

Он разом опрокинул стакан, со стуком поставил его на стол и заносчиво ухмыльнулся. Но его провокация не возымела действия: никто не вскочил с места, чтобы за оскорбление поставить Фалька на место. Все продолжали безучастно смотреть в свои стаканы, углубившись в тихие разговоры, которые вращались вокруг странной чужачки с длинными черными волосами и нахального бродяги, но для них ни у кого не нашлось ни гневного, ни дружелюбного слова. Выглядело так, словно никто не хотел иметь с ними решительно никаких дел.

Похоже, молчаливое неприятие задело Фалька больше, чем он сам готов был себе в том признаться, но Зара была лишь благодарна за подобный прием. Она здесь находилась не для того, чтобы вести застольные беседы, ее нисколько не занимало, что о ней думают эти люди. Она хотела просто сделать дело, ради которого сюда прибыла, и затем как можно быстрее исчезнуть. Два часа назад, когда они сюда приехали, у Фалька возникло чувство, что в Мурбруке Зара чувствует себя неуютно, и оказался недалек от истины. Все здесь — дома, люди, характерный запах болота и пихты, исходивший из окрестных лесов, — вызывало у Зары нечто вроде недомогания. Но не потому, что в этих местах рыскал зверь, просто все здесь казалось ей до боли знакомым. Как при дежа вю, когда то, что происходит и переживается сейчас, человеку представляется уже когда-то виденным и пережитым.

Но здесь не было никакого дежа вю.

Зара уже была здесь однажды, давным-давно. И боялась, что кто-нибудь из жителей ее узнает, хотя наверняка уже не осталось никого, кто мог бы ее вспомнить, так как с тех пор колесо времени сделало полный оборот.

С задумчивым видом Зара взяла стакан и в два приема выпила виски, в то время как Фальк пытался не показать виду, как его разочаровало бескультурье местных обывателей. Один момент казалось, что он хочет сделать третью попытку, однако все-таки воздержался.

— Тупой и неблагодарный сброд, — всего лишь пробормотал он, энергично налил еще спиртного, так что часть золотистого цвета пойла выплеснулась на стол. — Редкая гадость, — злобно проворчал он, опустошив стакан. — Как и все в этой дыре…

Словно в опровержение его слов, тотчас же открылась дверь, и в зал вошел человек в длинном зимнем пальто с закрывающим лицо капюшоном и снегом на плечах. Но вот капюшон был отброшен назад, и взору предстало красивое лицо молодой женщины около двадцати лет с румяными от холода щеками. Пока она отряхивала с сапог снег, следом вошел Ян, прикрыл за собой дверь и стал зябко потирать руки, одновременно оглядывая помещение. Заметив в углу Зару и Фалька, он прикоснулся к руке молодой женщины и указал на них. Она последовала за Яном через набитый битком зал к столу, где Фальк поспешно вскочил и стал неловко приглаживать свою голову в напрасной надежде усмирить буйные кудри. Столь же стремительно, как его охватил гнев на жителей Мурбрука, теперь его внимание переключилось на молодую женщину. Он стоял и, казалось, изо всех сил старался придержать нижнюю челюсть, в то время как парочка подошла к столу, и Ян наполовину охраняющим, наполовину собственническим жестом положил руку на талию молодой женщины, которая нервно переступала с ноги на ногу и переплетала пальцы. Она показалась Заре робкой косулей; неудивительно, что ее поведение пробуждало в Яне инстинкт защитника.

— Это, — сказал Ян, и в голосе его прозвучала нескрываемая гордость, — Ванья, моя невеста.

В свою очередь, он представил молодой женщине сначала Зару и затем Фалька, которому стало ясно, почему Ян до безумия влюблен в эту девушку.

Ванья была не классической красавицей, типом нередким при дворе Хоэнмута, а девушкой с естественной природной привлекательностью, лишенной всякого кокетства. Красивое лицо с маленьким веснушчатым вздернутым носиком и большими изумрудными глазами предавало ей очарование, длинные золотистого цвета волосы ниспадали волнами на плечи.

Когда она остановилась у стола и по ее лицу скользнула легкая улыбка, показалось, что помещение осветило солнце. Фальку осталось лишь втайне проклинать Яна. Чертов счастливчик, заполучить такую женщину!..

Ванья все так же нерешительно переступала с ноги на ногу.

— Даже не могу выразить, как я вам благодарна за все, что вы сделали для моего жениха, — сказала она, потупив глаза, как будто боялась посмотреть Заре и Фальку в глаза. — Без вас он был бы уже мертв, и я не знаю, как смогла бы жить без него.

Прежде чем Зара успела на это что-нибудь ответить, Фальк попытался взять ход разговора под контроль.

— Ах, об этом и говорить не стоит, — с великодушием отмахнулся он. — Когда мы увидели, как эти подлые негодяи насели на бедного Яна, мы, не задумываясь, вмешались. Хотя в нынешние времена далеко не каждый рискнет утверждать о себе, что он беспокоится о благе ближних. Не так ли, Зара?