— Не забивайте себе голову, майор. Все будет в порядке. Только огородите заодно со стартовым квадратом и это строение тоже — во избегшие нашествия любопытных.

— Я распоряжусь немедленно, сестра Шейла — А вот обойдешься, синеглазка. Чем хочу, тем голову и забиваю.

Двумя часами позже Морган, выдернувший из архивов схему подземных коммуникаций космопорта двухсотлетней давности и наложивший на нее современную, восхищенно выругался, обнаружив искомое. С системой маскировки спуска под землю еще следовало разобраться: он лично на днях, перед заведением «Сапсанов» на квадрат, только что не носом прорыл каждый квадратный дюйм проклятого ангара и ничего подозрительного не обнаружил. Но то, что коммуникации соединяли ангар с монастырем (и не только с ним), сомнений не вызывало. Правда, современная схема утверждала, что вот этого прохода попросту нет… Да и сам он, встречаясь как-то раз с одним из своих информаторов именно в этой части подземного лабиринта, и помнил только монолитную стену… Интересно, для обеспечения какого рода деятельности нужны такие хитрости? И как упомянутая деятельность сочетается с уставом ордена тарисситок? Или хотя бы с десятью заповедями?

Тренировочные полеты на новехоньком «Сапсане» с первых же минут заставили Мэри проникнуться глубочайшим уважением к конструкторам и кораблестроителям Российской империи. За неполную неделю девушка буквально влюбилась в хищный и при этом элегантный силуэт. Истребитель молниеносно набирал скорость и высоту и безукоризненно слушался команд. Не вполне привычная система управления оказалась тем не менее на удивление рациональной. И, разумеется, реальный полет отличался от тренировок на симуляторе, как свежее яблоко от сушеного. Во всяком случае, во время тренировок ее ни разу не накрыло ощущением единения с кораблем и пространством. А сейчас оно приходило почти сразу после отрыва от тверди. Самое важное, по мнению Мэри, заключалось в том, что скорости полета на «Сапсане» позволяли не использовать стимуляторы, и это было очень удобно с любой точки зрения. Пресловутые боевые коктейли группы «р» были не самыми безобидными препаратами. В частности, человек, находящийся под воздействием такого коктейля, не мог себе позволить даже порезать палец: самое пустяковое повреждение кожи грозило критической кровопотерей. Этот факт в сочетании с тем, что военными пилотами Бельтайна были исключительно женщины, в свое время послужил причиной внесения в Устав ВКС пункта, запрещающего под страхом расстрела боевые вылеты во время месячных. Данное ограничение специально оговаривалось при заключении контракта, но наниматели охотно подписывались под этим категорическим требованием. В конце концов, никто не отменял гормональные препараты, способные изменить женский цикл, хоть они и не слишком полезны для здоровья; да и любой командующий предпочитал иметь по-настоящему хороших пилотов с кратким ежемесячным отпуском, нежели без отпуска, но не таких умелых. Мэри, правда, считала — проштудировав соответствующий раздел фармакологического справочника, — что если какая-нибудь дурочка рискнет вылететь под коктейлем «р» во время месячных, расстреливать будет уже некого, но чего в жизни не бывает… Полезный пункт. Но неудобный в полицейской службе, требующей ежедневного присутствия пилота на боевом дежурстве. Так что просто здорово, что на «Сапсанах» можно летать без стимуляторов.

Сегодня она отрабатывала одиночный полет. Это ей нравилось больше, чем летать в спарке: во-первых, ее стиль управления несколько отличался от стиля Дины Роджерс, а во-вторых, ее поставили ведомой! Мэри, не без оснований полагающая, что летать она умеет не хуже Дины, молча злилась. Ей все время хотелось во время парного полета отколоть что-нибудь эдакое, а необходимость держать свои желания и эмоции при себе уж никак не добавляла хорошего настроения. Если уж быть совсем честной, источником злости и некоторой даже подавленности было не только и не столько положение ведомой. Дина. Эта последняя искренне восхищалась юной напарницей и в этом-то состояла главная проблема. Восхищение Дины могло сыграть злую шутку с обоими пилотами, потому что во время полета приходилось контролировать не только свое желание выпендриться, но и желание Дины позволить это. В какой-то момент ведущий и ведомый могли функционально поменяться местами, а это уже не лезло ни в какие ворота. Насколько Мэри было известно, Дине предстояло стать первым пилотом, и невесть откуда взявшаяся готовность подчиняться второму номеру никуда не годилась. Доложить по команде? Не лучший выход. Да, дела. Ладно, как-нибудь утрясется, а пока ей предстоял полет. Рука с мастер-ключом, вытатуированным в виде кольца на среднем пальце правой руки, привычно (уже привычно!) скользнула в углубление на ложементе, шлем вывел на дисплей перед глазами картинку с внешних мониторов. Низкий, вибрирующий гул маневровых двигателей почти отсекался безукоризненной звукоизоляцией, но только почти, и это было прекрасно. Отрыв! Стартовый квадрат ушел вниз и вбок, с едва ощутимым толчком подключились маршевые и «Сапсан» лег на курс. Острова один за другим проплывали внизу. Картина была настолько мирной, что Мэри казалось, будто та запись, которую показал ей в обители Морган (- А у вас будет позывной «Дядюшка»! — Почему? — Не знаю, но вам идет!), просто не могла быть снята здесь, на Бельтайне. Полет убаюкивал, а это было как минимум неправильно. Мэри прибавила скорость. Сбросила до минимальной. Спустилась почти к самой воде. Снова набрала высоту. Заложила крутой вираж и тут… Огней этот красавчик не зажигал. Позывных за исключением автоматически отправляемого номера борта (она тут же прокрутила весь общепринятый диапазон) не подавал тоже. Место старта было внесено в бортовой компьютер как одно из «горячих». А траектория, по которой поднимался корабль, яснее ясного говорила о нежелании попасть в зону действия радаров. И Мэри вдруг поняла, что означает выражение «поймать волну», которое она услышала, случайно включив во время отдыха спортивный канал и наткнувшись там на урок серфинга. Может быть, опять подсадная утка? Майор почти в каждый полет запускал «условного нарушителя». Тогда почему вдруг сильно и быстро забилось сердце?

— Ноль двадцать два вызывает координатора. Координатор, ответьте.

— Здесь «Дядюшка». Что у вас, ноль двадцать два? — Голос Моргана, частенько засиживавшеюся в координационном пункте, был почти сонным. Может быть, он и в самом деле прикорнул где-то в уголке — время близилось к полуночи.

— Нарушитель, сэр. Только что взлетел. — Она отправила координаты.

Ответ пришел моментально:

— Это не подстава, ноль двадцать два, повторяю, нарушитель настоящий. — От расслабленной ленцы не осталось и следа.

— Какие будут указания, сэр? — Волна тянула ее на гребень, дразнила кружевом пены.

— Вы сможете задержать его, ноль двадцать два?

— Думаю, да, сэр.

— А без «думаю»?

— Так точно, сэр!

— Действуйте, ноль двадцать два. Сажайте его! Арестная команда уже в воздухе, давай!!!

И Мэри дала.

— Говорит патрульная служба планетарной полиции, ноль двадцать два. Борт — ТК-, назовитесь! — Никакой реакции не последовало, корабль, уже определенный компьютером как малый грузопассажирский транспорт, продолжал движение, заметно прибавив скорость.