острый инструмент, – продолжил Никто, – и отрежь…

– Прекратите, – рявкнула Хеди. – Не слушай его, Спенс.

Спенсер отошёл на шаг и скрестил руки на груди.

– Нет, кретины, – тихо сказал Никто, – младшее отродье Джона Санга, воплощения самодовольства, никогда не узнает моего фирменного магического трюка.

По люстре забегали струйки синего света.

– Ой, найди меня! Найди меня! – вдруг захихикал он.

Хеди наклонилась к нему:

– Что вы сказали?

Он ответил притворным женским голосом:

– Найди. Меня. Твоя любящая бабушка Роуз.

– Откуда вы о ней знаете?

– Потому что я личность незаурядного ума, пусть и мёртв. Даже заключённый в эту тюрьму, я всё равно слежу за тем, что происходит на Скупом холме. Я слушаю. В отличие от некоторых бывших фокусников, живущих здесь.

– Где она? – продолжила допрос Хеди.

– О, Бог знает где, – беспечно ответил Никто. – Я знаю, что с ней произошло, лишь до определённого момента.

– Какого?

– Момента, когда она исчезла, и больше её никогда не видели. Момента, когда она разрушила жизнь вашего дедушки – и, посмею добавить, вашей матери – навсегда.

Хеди и Спенсер переглянулись. Они на самом деле не задумывались ни о том, как жила мама до их рождения, ни о том, как её жизнь изменило исчезновение бабушки Роуз.

– Вы расскажете нам, что произошло? – спросила Хеди.

В комнате повисло молчание. Невидимый Никто задумался. Наконец он произнёс:

– Я решил, что вы мне всё-таки нравитесь. Вы довольно умные, раз меня нашли, а?

Внезапная перемена не могла не вызвать у Хеди подозрений.

– Я не расскажу вам, что произошло, – продолжил Никто. – Я сделаю кое-что получше. Я покажу вам. Хотя, возможно, вам не понравится увиденное.

– Мы справимся, – твёрдо ответила Хеди.

– Правда? Что ж, я помогу вам – на определённых условиях.

– Что вы имеете в виду?

– Если хотите, чтобы я вам помог, выпустите меня из заточения.

– Как вы можете быть в заточении? – удивился Спенсер. – Призраки разве не умеют проходить сквозь стены?

– Кто тебе сказал, что я призрак?

– Тогда кто вы? – спросил Спенсер.

– Ты не поймёшь.

Хеди нахмурилась. Как же её бесило, когда взрослые ей так отвечали.

– Как вас освободить?

– Верните мой зуб и открутите трубки от люстры. Это всё, что вам нужно сделать. Вот так просто. Я больше не буду вас беспокоить – и вашего дедушку тоже, если он вообще ещё помнит о моём существовании.

– А вы научите меня своему трюку? – спросил Спенсер, решив, что пришло самое время поторговаться.

– О, конечно же.

– Мы подумаем, – нахмурилась Хеди, затем зна́ком позвала Спенсера. – Пора идти.

– Освободите меня, – тихо сказал Никто им вслед, – и я смогу помочь вам освободить бабушку.

Ребята не ответили. Они торопливо вышли из комнаты, оставив её открытой. Чем дальше они уходили от странного бестелесного голоса, тем лучше себя чувствовали.

Глава 13. Лош! Лош!

Наутро Хеди и Спенсер размышляли о предложении мистера Никто. Они ходили из комнаты в комнату в поисках белого зуба или движущегося бугорка в половицах.

– Как вообще можно доверять кому-то, кто поначалу такой злой, а потом вдруг становится добреньким, когда ему что-то надо? – прошептала Хеди.

Спенсер окинул её укоризненным взглядом:

– Ты именно так относишься ко мне.

– Я никогда не была с тобой настолько злобной. – Под бесстрастным взглядом Спенсера она почувствовала укол совести. – Или была?

Дедушка Джон после завтрака обычно проводил пару часов в своём кабинете. «Пишу письма», – объяснял он детям. Хеди предположила, что именно так он находил новые вещи, которые можно купить. Как только он закрыл за собой дверь, они тут же побежали к Дугу и Стэну, чтобы рассказать о своём открытии и предложении Альберта Никто.

– Не нравится мне это, – пробормотал Стэн.

Дуг дёрнул ухом.

– Соглашусь со Стэном. Не всё, что Хозяин собрал дома, такое же доброе, как мы, понимаете? Кто-то считает, что он неразборчив и коллекционирует все вещи, в которых есть хоть след волшебства. А другие вообще говорят, что он собирает только те вещи, которые на самом деле недобрые, и прячет, чтобы они не натворили зла в мире.

– Альберт Никто явно относится к категории «Недобрый», если судить по вашей встрече, – сказал Стэн. – Подумать только – назвал юного Спенсера кретином.

Спенсер пожал плечами:

– Я думал, он называет меня такой хрустящей штукой, которую кладут в суп. Только потом Хеди объяснила, что они называются «крутоны».

– Сделка с ним – плохая идея, – пробормотал Дуг, качая головой.

– Но это единственный способ узнать, что произошло, – возразила Хеди.

Стэн и Дуг замолчали. С этим спорить было невозможно. Наконец Дуг сказал:

– Ладно, но обещайте, что не будете ему доверять.

– И рассказывайте ему как можно меньше, – добавил Стэн.

– И вообще, я не считаю, что вы должны его выпускать, – продолжил Дуг. – Он не зря там сидит.

Хеди вздохнула:

– Нам нужно отобрать зуб у древоглядов, прежде чем до этого дойдёт дело.

Все деревянные поверхности, которые они осмотрели в доме – пол, двери, подоконники, столы, стулья, – были неподвижны, как и положено. В отчаянии они обыскали даже гараж – вплоть до рукоятей лопат, грабель и тяпок, досок и старых деревянных кеглей. Но и они выглядели совершенно обычными.

Услышав шаги на подъездной дорожке, они поспешно поставили кегли обратно в рамку.

В дверь заглянул дедушка Джон.

– Что вы здесь делаете? – Его голос не был раздражённым, но он беспокойно хмурился.

– Мы, э-э-э… – Хеди оглядела гараж в поисках подходящего ответа. – Смотрели на твои мотоциклы. Просто смотрели.

Дедушка перестал хмуриться.

– Ну, вот это «Жилле» 1929 года, – сказал он, – вот это – «Индиан». А вот этот оранжевый – «Хонда».

– Почему у тебя их так много? – спросил Спенсер.

– О, я любил кататься раньше. А ваша бабушка ездила вместе со мной на «Индиане». Отличные были прогулки за городом.

– Бабушка Роуз умела ездить на мотоцикле? – поразилась Хеди.

– Ещё как. Это был её шлем. – Дедушка показал на старый шлем, красный с белой полосой по центру.

Спенсер подошёл к оранжевому мотоциклу.

– А на этом тоже ты катался?

– Иногда. На нём ездили и другие. Несколько раз даже Питер. Мы присоединялись к большой группе, которая разъезжала повсюду и шумела.

Он покачал головой, что-то вспоминая, потом вдруг очень серьёзно сказал:

– Не забывайте, вы – единственные брат и сестра друг у друга.

– Как вы с дядей Питером, – кивнул Спенсер.

Хеди, впрочем, не смогла сдержаться и выпалила:

– Вы были в банде байкеров?

– Господи, нет, мы не были байкерами, – возразил дедушка Джон. – У нас были другие общие интересы.

– Банда байкеров-фокусников?

– В твоих устах всё звучит куда