Французские корабли, заметив неизвестный корабль, начали преследование. Несмотря на то, что «Митау» был новейшим фрегатом (построен в 1731 году корабельных дел мастером Окуневым), французы легко нагнали Дефремери. На «Митау» спустили шведский и подняли русский флаг, в 23.00 французские корабли обошли русский фрегат, через переговорную трубу по-голландски прозвучал приказ спустить паруса и выслать шлюпку с офицером. Был срочно созван военный совет, на котором русские офицеры решали, что делать. Постановили: поскольку Франция не объявляла войну России, скорее всего, потребуют отдать салюты, на что можно легко согласиться. Спустили шлюпку, на которой отослали на «Флёрон» мичмана Войникова и боцмана, поскольку последний понимал по-французски.

Через полчаса шлюпка вернулась, но без мичмана. Французский офицер объяснил, что, согласно морским обычаям, именно капитан должен подняться на борт французского корабля и засвидетельствовать свое почтение. Дефремери вновь устроил совет, русские не допускали мысли, что французы могут захватить фрегат, поскольку военные действия между Россией и Францией не велись. Поэтому решили удовлетворить требование досматривающих, и послать капитана на флагман французов. Дефремери думал, что он быстро посетит французский корабль, заберет с собой Войникова и сразу же вернется на свой фрегат, поэтому никаких четких инструкций лейтенанту Петру Чихареву (оставленному за старшего) не дал.

На французском корабле у Дефремери потребовали сообщить цели крейсерства, показать инструкции Гордона и капитанский патент, угрожая в противном случае признать капитана пиратом. Дефремери показал патент и заявил, что возвращается на свой корабль, однако в ответ он услышал, что французы задерживают русский фрегат, поскольку в данный момент они служат Станиславу Лещинскому, который ведет военные действия с Россией[45].

Пока шли переговоры с Дефремери, со всех сторон «Митау» окружили шлюпки и баркасы с абордажными партиями, которые «российских вооруженных служителей насилием развезли по своим кораблям, обобрав письма и багаж, и фрегат отдали под свой конвой».

Конец осады

16 мая французские войска, высаженные в Вестерплятте, попытались пробиться в город. В этом бою десант потерял 160 человек, в том числе графа Плело, участвовавшего в бою. Его опознали среди убитых по оливковому камзолу, расшитому серебром (на остальных убитых были обычные солдатские мундиры). Атака была отбита, французы вернулись к своему лагерю на песчаном островке в устье Вислы. Утром 30 мая мимо захваченного русскими бастиона Зоммершанц попытались прорваться в город реквизированные в Дании прам и галиот. С русских батарей открыли огонь по кораблям, перестрелка продолжалась до вечера, потери русских — 1 убитый, 3 раненых Потери противника неизвестны, но оба корабля отошли к устью Вислы.

В этот же день русский флот оказался под Пиллау. Мы оставили адмирала Гордона в тот момент, когда он решал, атаковать или не атаковать французов. Для капитанов и адмиралов Балтийской эскадры настоящим шоком стал захват фрегата «Митау». Русские предположительно оценили силы французов в 5 военных и 6 транспортных кораблей, и, хотя значительно превосходили противника в количестве и качестве кораблей, «все капитаны объявили, что толикое число кораблей французских атаковать опасно»! Обосновывали это мнение тем, что на русском флоте много рекрутов, «Исаак-Виктория» и «Девоншир» слишком слабы для линейного боя[46], «Марльбург» и «Леферм» уже имеют течи, которые могут увеличиться при стрельбе. Фельдмаршал Миних, напротив, утверждал, что французская эскадра очень слаба, с учетом благоприятной погоды можно одержать легкую победу над отрядом Пейруза, надо лишь поспешить к Данцигу с главными силами. Но Гордон приказал ночевать на рейде.

Французы, узнав от захваченных в плен членов экипажа «Митау» о скором прибытии к Данцигу сильной русской эскадры, решили уйти домой. 29 мая корабли со всеми призами вышли с рейда Данцига и взяли курс на Копенгаген, куда прибыли 30-го числа. Не повезло только фрегату «Брильянт», который «стал у речки на мель, бежав от нашего флота». Гордон отправил 4 линкора к Хельской косе и днем второго июля лег в дрейф напротив входа в Данцигскую бухту. В состав флота входили 100-пушечный корабль «Петр I и Петр II», 66-пушечные «Св. Александр», «Шлиссельбург», «Наталья», «Марльбург», «Леферм», «Нарва», «Слава России», 54-пушечные «Девоншир», «Петр II», «Выборг», «Рига», «Новая Надежда», «Виктория», 44-пушечные «Арондель» и «Армонт» (брандер), 32-пушечные фрегаты «Россия», «Стор-Феникс», «Эсперанс», бомбардирский корабль «Юпитер», шнява «Фаворитка» (всего 1096 орудий).

Миних, дождавшийся флота, попросил у Гордона помощи людьми и артиллерией. 2 июня бомбардирский корабль «Юпитер» вошел на Данцигский рейд и под прикрытием фрегатов «Арондель» и «Эсперанс» атаковал стоящий на мели французский «Брильянт». Первая дуэль русского «Юпитера» и французского фрегата закончилась в пользу французов. Не последнюю роль здесь сыграли польские береговые батареи, который открыли ураганный огонь по русским. «Юпитер» получил опасную пробоину у самой ватерлинии и был вынужден сняться с якоря и отойти в море.

Подошедшие ночью «Арондель» и «Эсперанс» также попытались обстрелять «Брильянт», но из-за мелей не смогли подойти близко к берегу, и все ядра легли недолетами. Завершился день курьезом — крейсировавший в составе дозорного отряда «Рига» принял показавшийся на берегу лес за мачты кораблей и поднял тревогу сигналом из 8 выстрелов.

4 июня фрегаты «Стор-Феникс» и «Эсперанс» вместе с бомбардирскими судами «Юпитер» и «Дондер» (последний пришел к Данцигу 3-го числа) вошли в Данцигский канал, встали на шпринг и начали обстрел французского лагеря на одном из островов Вислы. В 18.00 бомбардирские суда спустились ниже по каналу и атаковали французский фрегат и крепость Вексельмюнде. Около 21.00 в крепости произошел большой взрыв, скорее всего, одна из бомб попала в пороховой склад. Русские бомбардирские корабли также получили повреждения, поэтому около 22.00 отошли выше по течению.

Тем временем «Эсперанс» и «Стор-Феникс» продолжили обстрел французского лагеря. Первый сделал 60 выстрелов, второй — 37. Французы по мере сил отвечали из полевых орудий, русские получили небольшие повреждения в рангоуте. Тем не менее к полуночи по французскому лагерю было выпущено около 400 ядер.

Бомбардирский корабль «Дондер», выйдя из зоны поражения, возобновил стрельбу по «Брильянт» и вел огонь до полуночи. Вечером 5-го июня русские попытались послать к «Брильянту» шлюпку с гренадерами, чтобы забросать фрегат гранатами, однако, хотя шлюпка смогла подойти довольно близко, ураганный огонь заставил гренадеров повернуть назад. Бомбардирские корабли возобновили стрельбу, но без особых результатов.

Тем временем на очередном военном совете Гордон поднял вопрос, что «по его данным» французы выслали к Данцигу эскадру в 15 линейных кораблей, которые должны соединиться с отрядом в Копенгагене Адмирал утверждал — артиллерия для войск выгружена, помощь доставлена, надо срочно уводить флот в Кронштадт. Миних, получивший днем письмо от Гордона, был в бешенстве. Он помчался на флагман и в разговоре с командующим эскадрой сообщил, что приказывает эскадре остаться. Опасности, по мнению Миниха, для флота нет никакой. Гордон, ошарашенный напором фельдмаршала, согласился крейсировать у Хельской косы, что давало ему свободу маневра.