— Умница девочка!

А потом повернулся и быстрым шагом покинул кладбище.

Позднее, когда они с Мэй выехали из Лесной Прогалины, Мэй, не глядя на него, тихо спросила:

— Она умерла?

— Умерла, — кивнул Тук.

Они долго молчали, и наконец Мэй произнесла:

— Бедняга Джесс...

— Да ведь он знал. Он знал, ведь она не пришла. Мы все это знали, давным-давно.

— И все-таки... — вздохнула Мэй. Потом расправила плени. — Ну, и куда теперь, Тук? Сюда возвращаться больше незачем.

— И то... Давай прямо по этой дороге. Авось что-нибудь да отыщем.

— Авось, — кивнула Мэй. Тут она тронула его за плечо: — Гляди, жаба! Тук тоже заметил ее. Он придержал лошадь и выбрался из фургона. Жаба припала к земле прямо посреди дороги, совершенно ни о чем не заботясь. По встречной полосе промчался грузовик, взметнув ветер, и жаба плотно зажмурила глаза. Но с места не сдвинулась. Тук подождал, пока проедет грузовик, поднял жабу и перенес ее в траву на обочине.

— Глупышка! Наверное, собирается жить вечно, — усмехнулся он Мэй. Вскоре, оставив Лесную Прогалину позади, они вновь катили по дороге, и вместе с ними удалялась тонкая мелодия музыкальной шкатулки, пока, постепенно стихая, не растаяла вдалеке.