Лифт опустился на сей раз гораздо глубже — футов на шестьдесят вниз. Здесь была только одна дверь, точнее арка, закрытая стальным щитом.

— 1789, — коротко сказал Лопес. Щит поднялся, открыв проем арки, и мы вышли в облицованный мрамором туннель, нечто вроде станции метро. У небольшого перрона на рельсах стоял вагончик, рассчитанный на двадцать человек. Лопес нажал кнопку у двери, и створки ее бесшумно разошлись в стороны. Когда мы разместились в вагончике, Лопес попросил Капитана набрать 1812. Дверь тут же закрылась, а вагончик сам по себе, без машиниста покатил по туннелю. Ехал он не очень быстро, и можно было полюбоваться мозаичными картинами, выложенными из смальты через каждые десять футов. Минут через десять вагон остановился у такого же перрона. Но здесь не было никакого выхода. Только мраморные плиты.

— И как же дальше? — спросил Капитан, когда вышел из вагона.

— Набираете сначала 1814, а потом— 1861. Капитан набрал первую комбинацию, и в самой середине мраморной облицовки две большие плиты сперва немного углубились в стену, а затем плавно разошлись в стороны, открыв проход. Наши носильщики мелко закрестились… У них в Лос-Панчосе такой техники еще не водилось, и подобные трюки они видели разве что в фантастических фильмах. Один из них шагнул было к проходу, но Лопес удержал его за рукав:

— Нельзя! Нельзя пройти здесь, не набрав 1861.

— А что будет? — поинтересовался Комиссар.

— Извольте, — Лопес снял свое шикарное сомбреро и швырнул его в проход. Оно, вращаясь с большой скоростью, чем-то напоминало летающую тарелку. Вспышка! И, охваченное пламенем, сомбреро сгорело в течение нескольких секунд!

— Прошу прощения, — сказал Лопес, — но это лазеры. Можете бросить одновременно все ваши кепи и убедиться, что в каждом из них будет, по меньшей мере, одна дыра.

— Вы знаете, мы вам верим! — кивнул Капитан и поскорее набрал 1861. Даже после этого никто не решался сделать первый шаг. Слишком неприятно было входить в дом, напичканный подобной техникой. Первым пошел Лопес под руку с Капитаном, а уж затем все остальные. По лестнице из десяти мраморных ступенек мы поднялись к арке, закрытой стальным щитом, и подняли щит, набрав 1865. После этого мы оказались на лифтовой площадке немного меньшего размера, чем та, на которой мы сюда спустились.

— 1898, — объявил Лопес, и площадка стала быстро поднимать нас вверх. Щелкнуло, площадка остановилась, подняв нас не менее чем футов на триста. В окружавшей нас мраморной стене была всего одна дверь, которую открыли, набрав 1917. Пройдя еще одну короткую лестницу, мы уперлись в стальной щит. Он убрался по команде 1918, и мы очутились в уютно обставленной спальне.

Тут можно было бы вполне разместить короля какого-нибудь европейского государства. Здесь стояла просторнейшая — человек на восемь — кровать, застланная шелковым покрывалом розового цвета с золотисто-алыми драконами, розами и рыбами. Над кроватью был устроен высокий балдахин на резных столбах из черного дерева. Тумбочки, пуфики, бра, ночники, зеркала, туалетные столики… Везде позолота, инкрустации, мозаики, мрамор. Пол застлан огромным ковром с восточным орнаментом и таким ворсом, что в нем нога

утопала по щиколотку, как в траве. А мы-то пришли сюда в грязных ботинках, с которых еще не осыпалось кое-что из того, что мы подцепили в канализации.

Щит за нашей спиной закрылся. Прогулку по кукурузе можно было считать законченной. Мы были в гостях у дона Паскуаля Лопеса.

— Скажите, сеньор Лопес, — позволил себе поинтересоваться Капитан, — почему вы все-таки столь гостеприимны? У меня нет особой уверенности, что, последовав за вами, мы не окажемся в плену.

— Ну, во-первых, вы сами напросились в гости, — широко и радушно ухмыльнулся Лопес. — А во-вторых, я очень хочу жить.

— В этом мы пока не сомневаемся, — согласился Капитан, — но поверьте, у нас аналогичное желание, Вы можете дать нам какие-нибудь гарантии?

— Только одну — свою жизнь. Я ведь тоже нуждаюсь в гарантиях. Там, у канавы, меня можно было просто убить и спокойно уйти, имея шанс прорваться через военных. Вы захотели пробраться на асиенду «Лопес-23» — пожалуйста. Я привел вас сюда. Вы своего добились, хотя вряд ли предполагали, что тут вас ждут с распростертыми объятиями. И только когда вы увидели лазерную защиту, у вас появились сомнения. Но там, на перроне, было уже поздно возвращаться. Так вы очутились здесь, на асиенде, а точнее — в подземном бункере, который еще мой отец соорудил в шестидесятых годах на случай мировой ядерной войны. Защиту и кое-какое дополнительное оборудование установили мы с братом. Выйти отсюда невозможно. Все комбинации цифр только у меня в голове, но и это не главное. Здесь, во внутренних помещениях, я могу обходиться, словно волшебник, только заклинаниями. Здесь установлен новейший японский компьютер, который исполняет только мои приказы. Хотите убедиться?

— Только давайте без лазеров! — поморщился Капитан.

— Вы не хотели бы вымыться, сеньоры? — спросил Лопес, втянув воздух. Пахло от нас известно чем — канализацией.

— Вообще-то надо, — кивнул Комиссар. — Но вы не устроите нам ванну из серной кислоты?

— Положитесь на мое слово.

— Маловато, — покачал головой Капитан. — Мы даже не знаем, что вы можете обрушить на наши головы, а мы можем вас только застрелить, да и то, если успеем.

Мне стало не по себе. В спальне было светло, сквозь шторы проникал из окон дневной свет, и в то, что говорил Лопес о подземном убежище, мне не верилось. Но вот сомбреро, сожженное лазерами, я хорошо помнил.

Мой тоскливый взгляд в сторону окон не укрылся от Лопеса.

— Вы можете подойти и поглядеть, что там светится, — усмехнулся он. Я подошел, приотдернул штору и увидел, что вместо окон в стене устроены ниши, подсвеченные лампами дневного света.

— Ночь! — вдруг крикнул Лопес. Дневной свет разом сменился призрачным, лунным, серебристо-голубым.

— Утро! — скомандовал дон Паскуаль. И вновь появился розовато-золотистый свет восхода.

— Ночь! — крикнул я, и ничего не получилось.

— Напоминаю, — ухмыльнулся Лопес, — компьютер исполняет только мои приказы. Это же следует делать и вам, если у вас есть желание когда-нибудь отсюда выбраться. Итак, складывайте ваше оружие вот здесь. Ничего не пропадет, ручаюсь.

Я еще раз с тоской обежал глазами комнату. Чего-то в ней явно не хватало. Минута потребовалась, чтобы понять чего — в комнате не было дверей. Даже тот проем, через который мы прошли, не только был задвинут стальным бронещитом, но и замаскирован зеркалом. Одновременно мне бы очень хотелось понять, что думает наш Капитан и что думает, точнее, что задумывает Лопес.

— Знаете, дон Паскуаль, — нахмурился Капитан, — мы еще не готовы быть доверчивыми. Мы согласны мыться, но одного мы все-таки оставим при оружии. А вас и вашу девушку мы привяжем к креслам и используем в качестве щита для нашего парня. Вы не будете в претензии?