выгоду. И в этой ситуации мои усилия не будут давать результата. А что делать — неясно.

— Что там неясного, — Марат по-хозяйски усаживается на стул, доставая телефон из кармана, кладёт его рядом с собой на стол, проверяя время на экране, и вновь переводит взгляд на меня. — Искать. Выходить на организатора и решать путём переговоров и компромисса. Или у кого-то ещё и с коммуникативными навыками проблемы? — косится на Влада, не сдерживая ехидной усмешки.

— А сам Марат Эльдарович якобы не при делах?

— Был бы счастлив понимать, о чем речь. Может, просветит кто?

Влад на взводе. Марат расслаблен, собран, спокоен. Как всегда. Кажется, я ошиблась — сейчас не лучшее решение обсуждать сложившуюся ситуацию.

Нужно было переговорить с каждым в отдельности, а не сталкивать их лбами. Черт! Такой пролёт!

— Давайте возьмём небольшой перерыв и продолжим обсуждение позже? — предлагаю примирительно.

— Согласен, — кивает Марат. — Тогда позвоню Владиславу вечером. А через два дня у нас совместные переговоры с…

На этом моменте мое сосредоточенное внимание переключается на телефон Марата. Потому как именно в это мгновение звучит ненавязчивая мелодия, а экран оживает. И я, как голодная собака, впиваюсь в него взглядом, словно в вожделенную косточку. Это срабатывает заблаговременное напоминание. Да, я в курсе, Марат всегда вносит в телефон все важные личные события.

Неожиданная надпись уверенно раскачивает мое душевное равновесие.

«Посещение психотерапевта. Не забыть дневник».

Ниже курсивом дата и даже адрес!

Марат осекается, переводя расслабленный взгляд на экран. И резко выпрямляется. Медленно поднимает на меня глаза. Как только до него доходит, что я все уже прочитала, на его лице мелькает затравленное выражение. Он слегка подаётся вперёд, обманчиво медленно, тянется к гаджету…

Четыре секунды! У меня есть четыре секунды на то, чтобы завладеть телефоном и убедиться, что мне все это не привиделось.

Три секунды! Две!

Молниеносно выбрасываю руку вперёд, накрывая гаджет ладонью, взволнованно тяну к себе по поверхности стола. Марат лишь успевает вскользь задеть меня пальцами.

Впиваюсь мятежным взором в экран. Не в силах поверить в то, что вижу.

Психотерапевт?!

Марат посещает психотерапевта?!

Поднимаю голову, натыкаясь на потрясённого Марата.

Разворачиваю телефон экраном к владельцу, совершенно забывая, что мы не наедине. Забывая, что у меня нет права задавать этот вопрос.

Негромко ошарашенно лепечу:

— Это… что?

Атмосфера тяжелеет, сгущаются тучи. Воздух наэлектризован.

— Это мой телефон, — доносится сухо. — Личный. Верни, пожалуйста, — требовательно протягивает ладонь.

Отхожу назад. Игнорирую непреднамеренно. Потому что собственное тело меня не слушается.

В голове не укладывается. Переварить не удается. Только не Марат. У него же все всегда по полочкам… уверенно и бескомпромиссно…

Бывший супруг в полнейшем ступоре разводит руки в стороны, но не роняет ни слова. Лишь смотрит потрясенно.

Спустя мгновения остолбеневшей тишины он все же строго произносит:

— Маша, верни телефон. Немедленно.

Глава 22

Обомлев, кладу гаджет на стол и не оборачиваясь выскакиваю прочь из кабинета. Не обращая внимания на недовольный взгляд Татьяны, прохожу мимо нее. Кровь динамично шарахает в виски. Несусь к себе. С громким хлопком закрываю дверь, прислоняюсь к ней затылком, замирая. Отдышаться не получается, грудь ритмично вздымается и опадает. Мысли не слушаются, возвращаясь в кабинет Влада.

Психотерапевт? Психотерапевт?! Зачем Марату психотерапевт?!

Как давно он ходит к специалисту? После развода?

Настроиться на работу становится нереально. Мне душно. На душе отвратительно. Как будто я упустила нечто жизненно важное. Я… я полностью выбита из колеи. Абсолютно.

Нужен небольшой перерыв. Мне нужно задать вопросы, которые выжигают гортань.

Нервно листаю контакты. Палец замирает над его именем. Я не должна лезть, не должна! Он прав. Это его жизнь. И все же сердце раздирает от неуместного ощущения… будто все, что произошло, это какая-то глупость. Нелепая ошибка, которой быть не должно. И по-настоящему мой мир рушится только сейчас. То, что вытворяю, я делаю бездумно, основываясь лишь на интуиции и велении сердца. И плевать, что в этом нет ни логики, ни чувства собственного достоинства, ни корректности. Мне другое важно в эту минуту. Страх потерять что-то ещё более важное, чем я уже потеряла, сковывает сознание.

И я…

Жму на имя супруга. Не шевелясь жду, когда из динамиков прольётся его всегда уверенный и спокойный голос.

— Да, Маша. Я слушаю.

— Ты ещё не уехал?

— Собираюсь. Подхожу к машине уже.

Я знаю, где он паркуется. В стороне от остальных машин.

— Я спущусь к тебе на две минуты.

— Маш, не…

И, не давая возможности возразить, сбрасываю вызов. Выбегаю из кабинета сломя голову. Ничего не вижу вокруг. Пока в поле зрения не попадает седан классического чёрного цвета. И знакомая фигура.

Смотреть на него больно. Что-то невероятное творится внутри. Это сложно собрать воедино и понять, что конкретно не позволяет отпустить и именно сейчас заставляет перейти в наступление.

Я не успеваю ни обдумать свои слова, ни пропустить их через разум. Я вообще ничего не успеваю сделать. Замираю напротив него. Стараясь поддерживать ровное дыхание. В карих глазах беспокойство и мучительное ожидание.

— Что с тобой происходит? — роняю первый вопрос.

С вибрирующим отчаянием наблюдаю, как Марат засовывает руки в карманы брюк — отстраняется. Закрывается! Он от меня закрывается!

Отводит взгляд, молчит: не хочет отвечать правду, тянет, хватая время на раздумывание. Но я подожду. Я дам ему это время.

— Ничего из ряда вон выходящего, — наконец дожидаюсь ответа. Марат безразлично пожимает плечами, словно давая понять, что особо обсуждать нам нечего.

Вот только я его слишком хорошо знаю. И чувствую, что скрывается за внешней невозмутимостью.

— Зачем ты посещаешь психотерапевта? — не отстаю. Я просто не могу сейчас отступить. Что бы он ни говорил, как бы равнодушно себя ни вёл. Сердце не обмануть, и я его раньше отказывалась слушать, стараясь заглушить боль и просто морально выжить, при этом держать голову высоко поднятой и не копаться в причинах разрыва. И от этого сейчас вдвойне больнее. Я сама не стала ничего обсуждать, будто и нечего. Я просто приняла его бесповоротное «Я так решил». И все. Я не требовала объяснений. Я просто позволила ему сломать нас. Почти безропотно, как будто мне все равно и бороться было не за что. И теперь не понимаю, как так получилось? — Это на тебя не похоже. Что конкретно не так?

— Маша. Я бы не хотел это обсуждать, — медленно качает головой, руки продолжает держать в карманах. Он ещё крепится. Он все ещё отстраняется и морально не подпускает к себе!

Я не понимаю, почему он себя так ведёт…