— Извинюсь, — решила я, опасливо ткнув в плетеный бок носком простой тканевой туфельки. И пусть Нэшар не знал, что он мне неприятен, я все равно планировала извиниться за эту свою несправедливую неприязнь. Я была так тронута, что готова была бежать и искать его прямо сейчас. — И поблагодарю.

Ни того ни другого я, конечно, не сделала. Эмоциональный порыв смирила выглянувшая из своей комнаты Агнэ.

А после завтрака мне было уже совсем не до этого. Появились дела поважнее.

У всех нас появились…

От солнца, еще вчера согревавшего нас, не осталось и следа. С самого утра затянутое тучами небо щедро одаривало Топи дождем.

Агнэ дождь более чем устраивал. Как она отметила за обедом, такая погода полностью соответствовала этому дню.

— Тебя ждут уроки, а не пытки, — Сэн за столом в это хмурое утро был единственным, кто радовался жизни. — Я тоже в твоем возрасте учился, но, как видишь, выжил.

— Не думаю, что ты можешь служить достойным примером, — ровно ответил Ксэнар. Ни по лицу его, ни по спокойному голосу невозможно было понять, пытается ли он так пошутить или говорит серьезно.

Девочка громко вздохнула и, подперев щеку ладошкой, продолжила размазывать кашу по тарелке. По составленному учителем расписанию сегодня ее ждали урок этикета, после — рукоделие, преподавала его какая-то девушка — дочь одного из предков. Агнэ была уверена, что девушку приставили к ней не просто так, подозревала ту в желании выйти замуж за ее отца и очень недолюбливала…

Мне не верилось, что кто-то добровольно мог бы захотеть связать свою жизнь с таким мрачным типом, как Ксэнар, потому в словах царевны я сомневалась. Куда больше верилось, что Агнэ просто не любила вышивать, а вместе с вышивкой начала недолюбливать и ту, которая заставляла ее мучиться с иглой и пяльцами в течение долгих часов.

После рукоделия по расписанию шел обед.

Потом занятие с Иви словесностью и историей.

Мне, как новой няньке царевны, также предстояло присутствовать на всех занятиях, что настроение совсем не улучшало. Я должна была вернуться в страшные времена ученичества. И пусть учить теперь будут не меня…

Зябко поведя плечами, я покосилась на окно, за которым властвовала непогода.

И все же Агнэ права: дождь полностью подходил по настроению этому дню.

* * *

Этикет вела немолодая скучная женщина, каких, по моему мнению, не могло быть в Зыби. Но она была и, демонстрируя пренебрежение к моей должности, попыталась даже пристроить к обучению за компанию с царевной.

Отбиться удалось с трудом и не без помощи Иви, лично присутствовавшего на всех занятиях.

Даже на рукоделии.

Пока симпатичная и улыбчивая девушка пытала Агнэ вышивкой, он сидел у окна и читал.

Я сидела рядом и завидовала. Коря себя за то, что не догадалась взять книгу.

За неимением других развлечений я следила за тем, как легко мелькает игла в умелых руках одной эва и как отчаянно стремится выпасть из рук второй.

Дождь, ленивый и холодный, прошел вместе с нами все занятия, неизменно пробираясь в помещения сырым и зябким воздухом. И сошел на нет аккурат к завершению последнего урока.

Царевна отыскала в этом некий тайный знак, понятный лишь ей одной, и азартно предложила:

— Пошли на болота!

— Какие тебе сейчас болота? — возмутилась я. — Ты себя видела?

Агнэ с серьезным видом пощипала себя за щеки, желая вернуть им пропавший румянец, и быстро заморгала, прогоняя из глаз усталость.

Ничего у нее не получилось, но старания я оценила.

Как и требовательный взгляд.

— Ладно. И зачем нам на болота?

— Лягушек ловить. Ты обещала, — напомнила она. — Нам недалеко, правда. А сейчас, после дождя, лягушки лучше ловятся. Вдруг я кого-нибудь интересного найду, а?

Я с сомнением глядела на нее.

— А вдруг ты найдешь? Пожалуйста!

Агнэ с надеждой смотрела на меня. О том, что впечатлительный ребенок при каждом удобном случае пытается найти еще одну разговаривающую жабу, чтобы Бьено не было скучно, мне стало известно благодаря Сэнару. Делала она это всегда старательно и очень долго. Как утверждал беспокойный эва, уж лучше на совете сидеть с Ксэнаром, чем на болоте с его дочкой. На совете хотя бы нет кусачей мошкары.

Мне тоже не хотелось отправляться на болота, даже несмотря на то, что мошкару успешно распугал дождь. Я бы могла отказать Агнэ, даже без объяснения причин, а вместо этого сказала:

— Сначала нужно получить разрешение у твоего отца.

Царевна удивилась:

— Зачем? Я знаю, как выбраться из поселения, не проходя ни одни из ворот.

— Уж ты-то знаешь, — ехидно согласилась я, прекрасно понимая, что наша встреча в Топи случилась именно благодаря этому ее знанию, — но мы пойдем к царю.

Агнэ смотрела на меня с жалостью и сочувствием, как на больную, но спорить не стала, очень по-взрослому решив позволить мне разочек пораниться о сложный характер ее отца. Уж кому, как не ей, было знать, что ничего непоправимого со мной не случится, зато я наконец-то усвою, что у Ксэнара есть свои представления о том, как должна выглядеть и что должна делать царевна, и менять их в угоду кому-то он не станет.

А я надеялась, что наш разговор в библиотеке даром не прошел. Это был мой шанс проверить, действительно ли царь ко мне прислушался и сможет ли оценить, что мы пришли просить разрешения на то, что раньше царевна делала втайне от него.

Ксэнар нашелся на конюшне, почти в другом конце поселения, среди отдыхающих после долгой дороги коней. Аромат сена и дерева новых перегородок мешался с вполне ожидаемым духом лошадиной жизни.

Рядом с царем полукругом стояли еще три человека в синем — пришельцы из Серебряного города — и Нэшар, с улыбкой поглаживавший нос особо любопытной лошади, тянувшей к нему голову из своего стойла.

Глаза у пастуха сов в полумраке тускло светились, выделяя его среди прочих. Ксэнар стоял ко мне спиной, внимательно слушая человеческого купца, явно нахваливавшего дремавшего в стойле скакуна.

Агнэ осталась у входа в конюшню, отказавшись идти со мной. И сейчас, стоя шагах в десяти от обсуждающих что-то мужчин, я замешкалась.

Возникло непреодолимое желание развернуться и уйти, пока меня не заметили.

— Рагда, — рыжие глаза пастуха нашли меня раньше, чем я успела поддаться слабости, — что-то случилось?

Все тут же замолчали и обернулись ко мне.

— Да… тут такое дело… — я замялась. Сообщать во всеуслышание, что мы на болота собрались, было как-то странно. А попросить Ксэнара отойти со мной на минуточку, чтобы поговорить о важном, я никак не могла себя заставить.