У меня все началось издалека. Внезапно без видимых внешних причин я зачастила в свою пустовавшую городскую квартирку и объявила всем заинтересованным лицам, что там началась генеральная уборка, расчистка и раздача слонов. На этом этапе мне удалось привлечь к работам посторонних, сыграв на своей щедрости и их жадности. Многие скряги содрогнулись, узнав, что с такого-то числа я начну выбрасывать все, что сочту непригодным в своем обновленном светлом будущем. Независимо от того, окажется ли это пачка пожелтевшей писчей бумаги или старая кровать, все будет безжалостно отправлено на помойку. В указанный день тридцать три личности с раскрытыми клювами и багажниками ждали меня под подъездом. Повели себя эти птенцы, как сущие стервятники. Ни о какой помощи они и не помышляли – наскоро разграбив предложенное барахло, они слегка подрались за право обладания старым комодом, сломали вещь, наорали на меня, расселись по машинам и разлетелись в разных направлениях. После этого еще целый месяц ушел на сортировку оставшегося по принципу «на выход» и «еще сгодится». До сих пор и не понимаю, как в небольшой квартирке, в сущности, пустовавшей много лет, могло скопиться восемь (!) здоровенных мешков никому не нужных предметов.

Когда территория была очищена и мешки где уговорами, а где угрозами, пристроены, наступил этап нового замусоривания пространства.

Теперь я принялась таскать по старому адресу более подходящие, с моей точки зрения, вещи. Домочадцы с интересом наблюдали за очередной фазой бешеной активности, но думали: «Чем она нас будет мучить, пусть лучше с упорством жука-навозника стаскивает свежее барахло в свои хоромы». Я ни на кого не оглядывалась и продолжала превращать в чудо дизайнерской мысли и без того, в сущности, прелестную квартирку.

В один прекрасный день все было кончено. В хрустящем, сверкающем, лоснящемся и благоухающем пространстве я накрыла стол, собрала всех заинтересованных лиц, прилюдно самопровозгласила себе первой мещанкой на деревне, выпила шампанского и, пока все бродили по углам, щупали шторы и прицокивали языками, поняла, что нужно делать дальше.

Один родственник поднял бокал за благополучие и процветание, я взяла ответное слово и попросила у собравшихся прощения и телефон риелтора.

Надо сказать, что в целом ко мне в семье относятся очень терпеливо и снисходительно. Я, как тот Сид в мультфильме «Ледниковый период», вечно путаюсь под ногами и совершаю всякие глупости, но вынь меня из семьи, и все развалится. До того вечера в это верила не только я одна, но и подавляющее большинство собравшихся. После моего тоста многие переглянулись и решили, что будет не так уж страшно, если меня по-тихому слить в дурку или за МКАД. Поскольку часть моих близких родом с Кавказа, не вся посуда пережила тот вечер, но я устояла, и через месяц у меня был четкий план действий и риелтор. С этого момента моя жизнь покатилась под откос, но я об этом еще не догадывалась.

Увешанный положительными характеристиками и рекомендациями, как новогодняя елка дождиком, риелтор явился на первую встречу… с компасом. Совершенно не заинтересовавшись мной, он сразу принялся бегать вдоль дома и крутить прибором во всех направлениях. Я так поняла, что у новых специалистов теперь свои методы, и решила не мешать. Судя по клокочущим звукам, доносившимся от подъезда, риелтор был уже чем-то недоволен. «Совсем не фэн-шуй», – мрачно резюмировал он и потребовал показать ему квартиру.

В лифте выяснилось, что нам всем предстоит эзотерическое следствие, и если оно покажет, что энергетически, психологически, кармически или еще как-то, мы с моей жилплощадью не совпадаем, то мужчина возьмет на себя труд впаривать ее следующим владельцам. Если же звезды и его компас покажут, что я и квартира созданы друг для друга, то так тому и быть. И мое мнение тут никого не волнует. Я, запуганная тем, что со звездами не спорят, принялась нервной рукой отмыкать замки.

Вскоре был оглашен вердикт – квартира была абсолютно и безоговорочно непригодна для моего в ней проживания, я вздохнула с облегчением и подписала договор. Спустя неделю моя жизнь превратилась в ад. Теперь я знала, что наместник сатаны на земле выглядит как риелтор с компасом. Нет, наверняка где-то есть спокойные, профессиональные, высокоморальные и экологически выдержанные специалисты по покупке и продаже недвижимости. Все, что им надо, – это за определенную сумму выполнить свой долг – найти вам именно то, что вы хотите, в процессе поиска минимизировать расход средств и нервов и выпить с вами бокал шампанского по завершении сделки, перед тем как попрощаться навсегда.

В моей жизни все оказалось еще веселее.

Уже второй посетитель, посмотревший мою квартиру, заявил, что ему все нравится и завтра у нас сделка. У меня от такого счастья задергалось веко, но мой риелтор почему-то совсем не радовался, руки незнакомцу не целовал, молчал и непринужденно улыбался. Я еще не знала, что непринужденная улыбка этого человека не сулит ничего хорошего. После того как перспективный покупатель, практически мой новый родственник, ушел, мой враг внимательно осмотрел меня, что-то прикидывая, явно остался недоволен осмотром и сообщил, что за завтрашний день мы должны найти мне новую квартиру. Я прямо села в компот от «радости».

Конечно, я не планировала посвятить остаток жизни поискам жилья, но заставлять меня всего за день из-под палки найти квартиру своей новой мечты в городе с пятнадцатимиллионным населением было как-то бесчеловечно. Я поделилась паническими сомнениями с риелтором, он горестно кивнул, очевидно, своим подтвердившимся опасениям, и затем в пять минут обрисовал мне образ идеального клиента, которому я, понятное дело, совсем не соответствовала. В двух словах это было полено с деньгами. Мне надо было перестать создавать проблемы профессионалам и хорошим людям и прекратить уже, наконец, заблуждаться на предмет того, кто тут главный. По наивности и незнанию я и правда думала, что именно я – гвоздь программы. Оказалось, я просто досадное недоразумение на чужих профессиональных и жизненных маршрутах.

Вечером того же дня из моего факса вылез рулон бумаги с распечатанными адресами. Я прикинула свои возможности и городские пробки и поняла, что даже муха под героином не сможет пролететь по намеченному маршруту. Но отступать было поздно. Я уже являлась частью живой цепочки, которая называлась альтернативой, а у моего виска, как пуля, с тихим свистом, висел риелтор. Обдумывая завтрашнее адское расписание, я повалилась спать. Мне все больше начинала нравиться моя старая берложка.

Из пятнадцати тысяч квартир мы смогли посмотреть только пять. Большинство других были или проданы, или не существовали в природе. Но мне хватило и тех, что мы увидели. В первой, похоже, жили какие-то неизвестные науке страшные звери, которые ползали под паркетом и обоями, взрыхляя и то и другое, грызли кирпич и переваривали цемент. Хозяева, когда решили расправиться с мутантами, просто поставили посреди помещения бидон с масляной краской розового цвета, протянули бикфордов шнур и рванули все это к известной матери. Единственным местом, куда не дотянулась взрывная волна поросячьего цвета, была ванная, но там были свои проблемы, и через полупрозрачный потолок явственно просматривались ноги соседа. Едва унеся собственные из этого, кстати, совсем недешевого логова, мы продолжили наш путь страданий.