— О, у меня такое странное чувство… Смесь радости и гордости со страхом. — Джейн откинулась на сиденье.

— У меня тоже, — признался Ник. — Но, не скрою, мне приятно.

Толпа, казалось, состояла из множества человекоподобных существ. Полицейское оцепление старалось отогнать фанатов от машины, но люди прорывались к ней, тянули к окнам руки. Поклонники не могли разглядеть сквозь тонировку Ника и Джейн, но певцы видели эти лица и руки прекрасно. Джейн замутило. Ей казалось, что она смотрит какой-то плохо смонтированный, бездарный и сумбурный фильм. Чувство радости исчезло без следа. Джейн, как во сне, смотрела на плакаты со своим именем и слушала непрекращающийся гул толпы, которая напоминала растревоженный улей. Ей казалось, что на нее налетела стая пчел, а она не может от них укрыться. Джейн когда-то в далеком детстве увидела по телевизору, как встречают фанаты своих кумиров, и пришла в ужас. Кричащие девушки, плача, пытались пробиться ближе к своим любимцам, толкали друг друга, рвались вперед, не замечая, что кто-то упал. Юноши расчищали себе дорогу с помощью кулаков. Джейн эти люди показались безумцами, которыми вдруг овладела всеобщая истерия.

Она отдавала себе отчет, что толпа, обступившая их машину и мешающая проезду, вовсе не такая огромная, какой кажется, но никак не могла отделаться от охватившего ее страха.

— Дженни, с тобой все в порядке? — Она очнулась, когда Ник потряс ее за плечо. — Что с тобой?

— Н-не з-знаю. — Зубы Джейн выбивали барабанную дробь. — Мне не по себе. Ник, они же не знают нас, да и мы не знакомы ни с кем из них. Это безумие.

— Такова слава, подружка.

В первом городе, с которого начинался их гастрольный тур, Джейн и Ника отвезли в самую лучшую гостиницу. По крайней мере, так уверял Уокер. Певцы занимали соседние номера. Уокеры поселились напротив.

— Я прорублю к тебе окно, Дженни, — шепнул ей Ник, когда увидел такое положение вещей.

— Учи азбуку Морзе, будем перестукиваться. — Джейн улыбнулась. — Во сколько тебя разбудить утром? Я постучу по батарее.

Джейн, как только оказалась одна в номере, с наслаждением сняла неудобное платье и узкие туфли, которые вынуждена была носить. Она осталась в белье и, задумавшись, рассматривала себя в зеркало.

Трудно представить, что когда-то я была толстушкой. Конечно, как бы ни была безупречна моя фигура, я все равно найду в ней недостатки, размышляла она. Но на то я и женщина. Никогда не встречала ни одну особу женского пола, которая не жаловалась бы на свою фигуру. Одним не нравится слишком маленькая грудь, другим бедра кажутся чересчур полными, третьи мечтают о талии не толще горлышка бутылки. Впрочем, речь идет не только о фигуре. Волосы, форма носа и губ, цвет глаз, длина ног — все подвергается строгой критике. Пожалуй, если бы женщины могли, они изменили бы в себе все. Почему-то нам никак не удается смириться с тем, что дала природа. Женщины не могут, понять, что если они предрасположены к полноте, то им не помогут никакие изнуряющие диеты, а если ноги не очень стройны, то нужно или смириться с этим, или продолжать комплексовать и скрывать их под длинной юбкой.

Самое интересное, что многие недостатки мы придумываем себе сами. Мужчины чаще всего не замечают, что у любимой женщины неправильная форма бровей. Вот, например, одна знакомая Джейн обратилась к пластическому хирургу, потому что хотела сделать свои губы более пухлыми. Ей казалось, что это верх сексуальности и мужчины будут в полном восторге. Каково же было ее удивление, когда муж даже не заметил изменений во внешности своей благоверной. И дело было вовсе не в том, что за четыре года совместной жизни он так на нее насмотрелся, что, побрейся она наголо, не обратил бы на это внимания. Нет. Он обожал свою жену. Просто он никогда и не подумал бы, что ее не устраивают собственные губы.

Женщины сами придумывают мифы о том, что мужчинам может не понравиться во внешности возлюбленных. К примеру, целлюлит. Ни один мужчина не знал, что это такое, и не обращал на него ни малейшего внимания… пока женщины сами об этом не сказали, не растрезвонили на весь мир о том, что целлюлит — это ужасно, и не придумали миф: ни один уважающий себя мачо не полюбит женщину, если узнает, что у нее появилось это.

Джейн, при ее режиме, в ближайшем будущем целлюлит не грозил. Иногда она не ела за день ничего, кроме маленькой баночки йогурта. Джейн с удовлетворением улыбнулась своему отражению и отправилась в ванную. После напряженного переезда такой вид отдыха ей крайне необходим. Горячая струя брызнула в ванну, взбивая добавленную абрикосовую пену. Джейн с наслаждением погрузилась в воду, вдыхая исходивший от нее аромат. Ее руки заскользили по обнаженной коже, и она сразу же вспомнила о Нике. Пожалуй, она отдала бы все, чтобы он сейчас находился рядом с ней в ванне. Джейн представила, что это его руки ласкают ее обнаженное тело, вспомнила поцелуй и, закрыв глаза, почти физически ощутила его присутствие.

— О, Ник… — простонала она.

Она воображала, что их губы сливаются в страстном поцелуе и прерывистое дыхание Ника щекочет ей кожу и наполняет желанием. Джейн почувствовала, как тепло разливается внизу живота. Вода наполняла ее тело истомой, лаская ее разгоряченное тело. Джейн рывком поднялась из ванны.

Я схожу с ума. Мне нельзя оставаться одной. Когда я лежу в постели, ощущая прикосновения шелка простыней, я думаю о Нике, когда принимаю ванну, мечтаю о нем. Я сумасшедшая.

Джейн глубоко вздохнула и протянула руку за полотенцем.

Ник стоял на балконе и смотрел в синюю глубь вечернего неба. До него доносились обычные звуки города. За соседней стеной, всего в метре от него, находилась Джейн. Ник испытывал огромное желание сейчас же постучать в дверь ее номера, войти и… Он безумно хотел ее. Запах ее волос, аромат, исходящий от ее нежной загорелой кожи, волновали его так, что помрачался рассудок. Ник боялся оставаться с Джейн наедине — опасался, что не выдержит. Он не был уверен, что она готова к более серьезным отношениям. Однако Ник видел выражение ее глаз, когда прикасался к ней, помнил, как она прижалась к нему, чтобы ответить на поцелуй. Тело все сказало за нее. Джейн… Это имя он повторял перед тем, как уснуть, пряча лицо в подушку, повторял его во сне…

Ник вернулся в комнату.

Я завоюю тебя, Джейн, тебе не удастся спрятаться от своих чувств!

Ник налил себе виски и наполовину разбавил его содовой. В комнате царил полумрак. Ник довольно долго простоял на балконе, но не заметил, что уже почти стемнело. Вдруг он услышал странный шорох и обернулся на звук, однако ничего не увидел.

— Нервы. — Он рассмеялся. — Или здесь водятся мыши.

Он поставил стакан на столик и провел рукой по волосам, стараясь расслабиться. Его не покидало ощущение чьего-то присутствия, хотя, кроме него, в номере никого не могло быть.

Видимо, на так меня действуют сумерки. Говорят, это время, когда приоткрывается дверь в потусторонний мир, подумал Ник. Кто-то терпеть не может сумерки, а я люблю. Правда, сегодня они на меня влияют как-то особенно удручающе.