Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я увидела его и словно опьянела: в голове разлился розовый туман – густой и плотный. Прикрыла за собой дверь и пошла к нему навстречу. На улице было градусов пять, но я не чувствовала холод. Подошла, вынула пакет из его рук и крепко обняла, ткнувшись лицом в грудь. Мне наверно нужно было поздороваться или спросить, как дела, но все слова словно раскатились по углам. Осталась только нужда в его прикосновении – острая, выматывающая.
Митчелл крепко обхватил меня руками, коснулся губами лба и тут же, словно очнувшись, отстранился.
– Твой парень может выглянуть в окно, Ванесса. Не стоит. Не здесь… Как ты?
– Хорошо. Мы только сегодня вернулись из Вексфорда, Дерек похоронил отца.
– Дерьмово.
– Да, жаль старика… Боже, что с твоим лицом?
И только тогда я заметила, что у Митчелла разбит подбородок. Сильно, до крови. Он коснулся его пальцем, проверяя, не слишком ли тот кровоточит, и тут я увидела, что еще и костяшки его пальцев стесаны и отекли.
– Что случилось?
– Подрезали на дороге, – пояснил он, кивнув на свой велосипед. – Ерунда. Все в порядке. Я закончу с заказами, поеду домой и займусь этим.
– Как?
– Ну не знаю, намажу йодом.
– Я имею в виду, как это случилось?
– Машина вылетела прямо передо мной, и мне пришлось резко затормозить. А задняя смела меня с дороги.
– Нужно обработать. Чем быстрее, тем лучше, – сказала я, холодея от одной только мысли, что он упал прямо на дороге, в трафике, среди несущихся мимо машин. – Зайди, я все сделаю.
– Нет, не стоит.
– Стоит! – возразила я.
– Он дома? – спросил Митчелл, кивнув на дом.
– Дома, но… Слушай, позволь мне просто обработать рану. Дерек не будет против. Он же не чудовище, – сказала я и тут же услышала, как хохотнул мой внутренний голос.
Мне таки удалось затащить Митчелла к нам домой, я быстро нашла на кухне коробку с перекисью и пластырями и вернулась в гостиную. Он снял капюшон, опустился на стул и протянул мне разбитую руку. Я размотала бинт и отрезала большой кусок.
Его близость дурманила меня. Каждый раз, когда я поднимала глаза, то замечала, что он смотрит на меня. Ну а я украдкой заглядывалась на него. На его лицо, губы и крепкие ладони. Воспоминания о том, как он целовал меня, внезапно накатили волной, и я снова ощутила спазм в животе.
Мне очень хотелось предложить ему кофе, сделать тосты, угостить его, поговорить с ним обо всем – неторопливо и долго, смакуя каждый момент, каждое его слово и каждый взгляд. Но этажом выше Дерек смотрел матч и мог спуститься в любой момент. Я закончила с рукой и приложила вату, смоченную в антисептике, к его подбородку. Митчелл вздрогнул от боли.
– Ванесса, я не хочу ставить тебя в неудобное положение. Достаточно, – попросил Митчелл. – Оно само заживет.
– Т-сс, – ответила я, даже спорить с ним не желая. И в ту же секунду на лестнице послышались шаги – Дерек в одних штанах спустился вниз с тарелкой и пустой упаковкой от чипсов.
Необъяснимая паника ударила под дых, но я сразу же взяла себя в руки и хладнокровно продолжила свое дело.
– Не знал, что у тебя гости, – заметил Дерек, замерев на мгновение у нижней ступеньки.
– Этот парень привез нам еду из «Кей-Тауна», и его подрезали на дороге. Я обработаю рану, и он уедет.
– Ясненько, – ответил Дерек и прошествовал мимо нас к холодильнику.
Наша гостиная была объединена с кухней в одно большое пространство. Их разделяли только барная стойка и кухонный «остров» с кофеваркой и башенкой из кофейных чашек.
Пока я прижимала вату к подбородку Митчелла, он следил за Дереком, прищурив глаза. Я случайно уронила пузырек с перекисью, и он разлился по полу. Я пошла на кухню искать другой.
– Для кого ты так прихорошилась? У нас будут гости? – спросил Дерек, как только я встала рядом с ним и открыла шкаф.
– Не будет гостей, просто так, – ответила я чуть слышно и почувствовала, что краснею. Митчелл точно все услышал, и меня это страшно смутило.
– Что ты заказала? – спросил Дерек.
– Корейскую еду.
– Опять?
– Да. Ты не против?
– Да лишь бы моя малышка была рада, – сказал Дерек как-то слишком уж благодушно.
А в следующую секунду я почувствовала, что он положил руку на мою задницу. Затем скользнул вниз к промежности, сминая платье и трогая пальцами мое белье.
Я отскочила от него, стряхивая его руку, и он рассмеялся.
– Хочу, чтобы ты чаще выглядела так, как выглядишь сейчас, – сказал он.
– Дерек, прекрати.
– Покажешь мне, что на тебе надето, когда он уйдет? – понизил голос Дерек, но слова прозвучали все равно достаточно громко, чтобы их услышали здесь абсолютно все.
Сгорая со стыда и чувствуя, как жар заливает лицо, я схватила с полки упаковку антисептического крема и пошла к Митчеллу. Он уже поднялся со стула, глядя на меня таким выражением лица, словно ему только что врезали по лицу со всей дури.
– Думаю, я в порядке, – ответил он хрипло, как только я скрутила крышечку с тюбика.
Лихорадочный румянец залил его лицо, и челюсть вдруг показалась особенно резкой и выпирающей. Он сжал зубы. Его рука тряслась, когда он снова накинул капюшон на голову. Митчелл пошел к выходу, не оглядываясь, и я поспешила за ним. Он вышел из дома, и я выскочила следом. Я захлопнула дверь, схватила его за руку и громко зашептала:
– Митчелл, пожалуйста!
Он остановился, развернулся и посмотрел на меня с немым вопросом. Мол, что еще мне от него нужно.
– Прости, я не думала, что он будет так себя вести. Ты не должен был увидеть это.
– Все хорошо, Ванесса, – сказал он. – Иди домой, не стой тут босиком.
– Митчелл, поговори со мной, – я сжимала его руку, панически, и не решалась отпустить.
– Ты собираешься спать с ним сегодня? – вдруг спросил он, разглядывая мое ярко накрашенное лицо и вырез платья. И я умолкла, шокированная этим прямым вопросом. Втянула в себя воздух, словно мне врезали под дых.
– Прости, – тут же извинился он. – Прости, это не мое дело. Конечно же это не мое гребаное дело. Я не должен был этого говорить.
Он подошел к своему велосипеду, вскочил на него и исчез быстрее, чем я успела сказать хоть что-то осмысленное.
Я вернулась в дом и принялась убирать со стола вату и обрывки бинтов. Внутри было паршиво, как как будто я только что смертельно обидела близкого человека.
– В следующий раз спроси меня перед тем, как притащишь в дом незнакомца, – сказал Дерек, по-прежнему стоя на кухне и любуясь на свое отражение в стекле двери, ведущей в сад.