Лика не могла ничего вспомнить.

«Куда я ехала? Зачем? Я была с Владом?»

Влад выглядел расстроенным и озабоченным.

— Лика, солнце мое, как ты?

— Ч-что случилось?

— Ты попала в аварию.

— Как? Когда?

— Ты взяла мою машину и врезалась на повороте в дерево. Машина разбита, но ты жива. Это главное.

— Я не умею водить машину.

Лика не могла найти объяснения своим действиям.

— Куда я могла ехать?

— Не знаю.

Влад потупил взгляд. Тебе позвонил некто Роман Ильин, и ты тут же выбежала из квартиры.

— Роман?

Лика замялась.

— А где мой телефон?

— Наверное, разбился вместе с машиной.

Влад смотрел строго и ждал объяснений.

— Я… я не знаю, что сказать… Я ничего не помню.

— И кто такой Роман Ильин, тоже не помнишь?

Лика с трудом пошевелила забинтованной головой.

— Ладно, отдыхай. Позже поговорим. Выпей воды.

Влад достал маленькую бутылку с трубочкой и поднес к пересохшим губам жены.

— Вот и молодец.

Лика закрыла глаза и провалилась в сон с чувством огромной благодарности к мужу и глубокой вины за случившееся.

Николай Иванович Горняк о пропаже узнал на следующий день. Сначала не нашел часы, потом перстень, серьги жены, браслет и цепочку. Из вазы в серванте исчезли доллары. Все подарки Лосева исчезли. Но как?

Горняк донимал дочь и беременную жену, допрашивая по дням и часам, кто был в их доме и кто мог совершить это преступление.

Так ничего и не добившись, Николай Иванович расстроился.

— Чертовщина какая-то!

«Откуда пришло, туда и ушло… К дьяволу».

Лосев на фирме больше не появлялся. Исчез внезапно, как и его подарки.

В больнице Анжелика Лосева провела два месяца. Это было дольше, чем требовалось по состоянию здоровья. Но так хотел муж пострадавшей. Он настаивал и оплачивал лечение. Навещал жену почти каждый день, сидел у кровати и купил дорогостоящий аппарат в отделение.

Медсестры тихо завидовали пострадавшей, перешептывались, глядя вслед уходящему Владу.

Пока жена была в больнице, Влад ограбил два банка, открыл новые счета в разных странах и даже успел слетать в Таиланд по другому паспорту. Он чувствовал, что петля затягивается…

Роман Ильин катастрофически ему мешал, но убрать полицейского Влад не решился. На звонки Валерии не отвечал и все попытки встретиться игнорировал, сменил номер телефона и съехал из гостиницы. От игры в кошки-мышки Лосев получал непередаваемую остроту ощущений. Игра становилась с каждым днем опаснее. Он по-прежнему оставался для всех вором-невидимкой, и это еще больше щекотало нервы. Он был выше всех, богаче всех и умнее всех. Как сам Бог. Всемогущий Влад Лосев.

«Люди сами виноваты в том, что не дали мне возможности стать знаменитым, — оправдывал себя Влад, — пусть теперь и расплачиваются за это». Но разве нужны ему были оправдания? Он сам себе был и Царь, и Бог.

Неожиданный удар нанесло здоровье.

Выходя из больницы, Влад упал и потерял сознание. Его тут же погрузили на носилки и оказали первую помощь.

— Где я?

— В больнице. Помните свое имя?

— Конечно. Влад Лосев. Здесь лежит моя жена. Я все помню.

— С вашим сердцем наркотики противопоказаны.

Доктор покачал седой головой.

— Мы взяли анализы. Завтра будут результаты. Останетесь в больнице на ночь. Если подозрения подтвердятся, вам потребуются дополнительные обследования и срочное хирургическое вмешательство. Если опухоль еще операбельна. Но дай Бог, чтоб я был неправ.

— Что вы несете, доктор? Это переутомление.

— Рентген показал темные пятна на легких. Их много, и это не к добру. Давайте дождемся результатов анализов. А пока отдыхайте.

Доктор ушел. Влад смотрел в потолок, отыскивая подсказку и переваривая услышанное, потом встал, выдернул из вены иглу от капельницы, оделся и ушел.

Лику выписали в холодный пасмурный мартовский день, когда вместо снега по дорогам текла вода, ветер раздувал сизые облака и грозил заплакать дождем. Влад не приехал ее забирать, и это казалось странным. Медсестра сообщила, что не может ему дозвониться. Мобильный выключен. Лика вызвала такси и с хмурыми мыслями поехала домой.

Влад лежал на полу в ванной и харкал кровью.

Лика позвонила в больницу. Доктор настаивал на срочной госпитализации и готов был озвучить результаты анализов. Но Лосев сопротивлялся.

— Не бросай меня, — рыдал он, закрыв лицо руками, — я умираю.

— Влад, прекрати истерику. Поехали в больницу. Доктор назначит лечение, ты выздоровеешь и проживешь еще сто лет.

— Мне всего лишь тридцать пять, — рыдал Влад. — Я не могу умереть. Я не могу умереть! Я не могу умереть!

Его вой и истеричные всхлипывания разносились по квартире жутким эхом. Стены издевались над ним, смеялись, хохотали и дразнили. Он ругался, кусал губы, плевался кровью, бил дорогие вазы, крушил мебель и срывал со стен картины. В конце концов ярость уступила место бессилию, он успокоился.

Он вспомнил предостережения старика в Одесском НИИ. «Надо завязывать», — решил Влад. Надо выжить любой ценой.

Лика бродила по квартире как привидение, пытаясь сложить пазлы тех последних дней перед больницей в одну картинку. Она помнила Романа Ильина, его визит, их разговор, осенний парк и ужин в кафе. Помнила звонки и короткие встречи. Но что случилось потом, никак не могла вспомнить. Зачем она поехала к Роману на машине Влада, зачем села за руль и попала в аварию — не могла объяснить.

Она не нашла в доме ни одного мобильного телефона, и это показалось странным. Влад отказывался обращаться в больницу и вел себя нелогично. Отрывной календарь на стене демонстрировал дату двухмесячной давности, и Лике пришлось признать, что она провела все это время в больнице.

Но что случилось с Владом? Что происходит? Она заглянула в холодильник, на кухню, в спальню. Похоже, Влад не жил здесь с того момента, как Лика угодила в аварию. А где он жил? С Валерией Ильиной? Вопросы терзали мозг. Лика взяла сумку, кошелек и отправилась в магазин за продуктами. Номер Романа Ильина она помнила наизусть.

Готовых доз «Воскресина» у Лосева осталось только две: одну он предполагал использовать в ближайшее время, а другую сделал на запас, в резерв. Вскочив с пола, Влад помчался в рабочий кабинет, в свою лабораторию. Одним махом он уничтожил все флаконы, все готовые дозы и элементы. Крушил лабораторию, не жалея ни одной ампулки, баночки, мензурки, разбивая микроскопы и рассыпая бесценные порошки, он вымещал на них свою злобу. Они отняли у него здоровье, а теперь хотят отобрать и жизнь. Он молотил кулаками по плодам своих многолетних трудов, разбивая в кровь ладони.