– Или опасаются, что мы станем их поучать, – добавила Инид, тряся головой. Она сняла свой необъятный тюрбан, скрывавший жидкий пучок седых волос.

– Поэтому и приходится прибегать ко всевозможным уловкам, – попыталась оправдаться Люси.

– То, что он затеял, очень рискованно, – высказалась Оливия. – Помню, как он однажды забрался на крышу и чуть не свалился оттуда.

– Гэбриел всегда обожал приключения, – со вздохом произнесла Инид. – Но преследовать убийцу – это безумие. Надо ему помешать.

Глядя на подруг, Люси не скрывала отчаяния.

– Увы, я больше не могу указывать своим внукам, что делать. И в данном случае совершенно бессильна. Он считает, что зло должно быть наказано.

– Но у него вряд ли что-нибудь получится, – заявила Оливия. – Сэр Чарлз Дэмсон вхож в высшее общество. Его род ведет свое начало от Вильгельма Завоевателя. Никто не поверит, что он способен на безрассудный поступок.

– А помните случай три года назад, – проговорила Инид. Люси выпрямилась в кресле.

– Какой случай?

Инид устроилась поудобнее в мягком розовом кресле.

– На балу у Абернати юная леди заявила, что сэр Чарлз затащил ее в пустую спальню. К счастью, их обнаружили, прежде чем он успел ее обесчестить. Он заявил, что девушка неправильно поняла его намерения, и позже она отказалась от своих слов. А он стал еще популярнее у женщин.

– Если Гэбриела поймают с поличным в доме сэра Чарлза, он отправится прямиком в Ньюгейт. А потом прямо на виселицу.

Инид вздохнула:

– Имя Кеньон спасет его.

Оливия с сомнением покачала головой:

– Те времена прошли. Все до сих пор помнят кровавый мятеж крестьян. Вор-аристократ будет осужден еще более жестоко, чем простой смертный.

Она дрожащей рукой поднесла к губам бокал и со вздохом произнесла:

– Боюсь, он не ограничится статуэткой. Не знаю, на что толкнет его жажда мщения.

Наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов и потрескиванием огня в камине.

– О Господи! – едва слышно произнесла Инид. – Надеюсь, он не собирается убивать сэра Чарлза.

Люси была слишком взволнованна, чтобы ответить, и лишь пожала плечами.

– Тогда не будем терять времени, – заявила Оливия и встала, опираясь на палку. – Надо нанять уличных разбойников. Они вернут статуэтку и отомстят.

– Гэбриел ни за что не согласится на это, – простонала Люси. – Он не доверяет разбойникам.

– А как насчет Кейт Талисфорд? – спросила Инид. – Ты сказала, что она хочет поехать с ним.

– Уж ее-то мы сможем остановить, – промолвила Оливия, шагая по спальне. – Задержим ее, как и просил Гэбриел.

Люси задумалась. Она почувствовала в Кейт скрытую силу, способную победить ее внука.

– Она очень упрямая. И... не думаю, что надо ее останавливать.

Возгласы недоумения нарушили тишину.

– Надо, – сказала Инид. – Леди не должна подвергать себя такой опасности.

– Это повредит ее репутации, – заявила Оливия. – Ты об этом подумала?

Люси подняла руку:

– Выслушайте меня! Кто-нибудь из вас замечал взаимную симпатию между моим внуком и Кейт?

– Во время обеда он смотрел на нее, как султан на новую наложницу, – произнесла Инид, налив себе еще хереса. – А мы не могли оторвать взгляд от ее дяди. Видели, как у него блестели глаза?

– Натаниэль Бэбкок – старый повеса, – строго сказала Оливия. – Стоит ему увидеть богатую вдову, как у него загораются глаза.

– Ты все еще не можешь простить мне рождественский бал полвека назад, – произнесла Инид, тыча пухлым пальчиком в Оливию. – Потому что Натаниэль тогда танцевал со мной дважды, а с тобой всего раз.

– Ерунда. Он три раза танцевал с Люси, и я была счастлива за нее...

– Леди, пожалуйста, – остановила их Люси. – Мы говорили о Кейт и моем внуке.

Оливия сжала тонкие пальцы.

– Если это твой очередной план, Люси, умоляю тебя, вспомни, какая произошла трагедия, когда мы вмешались в жизнь Вивьен.

– Но ведь у них с Майклом теперь все прекрасно, – сказала Люси.

Роузбады ухмыльнулись. Их дружба к старости стала еще крепче. Раньше они уделяли много внимания детям, мужьям, домашнему хозяйству. А теперь у них было достаточно времени, чтобы проводить его вместе, и они стали ближе, чем сестры. Поэтому Люси знала, что может рассчитывать на поддержку Оливии и Инид.

– Гэбриел обещал побыть здесь три дня. Надо сделать все, чтобы их роман с Кейт развивался.

– К сожалению, он не однолюб, – заявила Оливия. – Есть такая категория мужчин.

– Не могу с этим не согласиться, – вздохнула Инид. – Боюсь, он разобьет сердце бедняжки Кейт.

– Не разобьет, – сказала Люси скорее с надеждой, чем с уверенностью. – Пожалуй, это наш единственный шанс привязать его к дому.

На следующее утро Кейт проснулась рано и, увидев голубое канапе и прекрасную кровать, вспомнила, что гостит в Стоукфорд-Эбби. Что не нужно делать уборку, штопать, мыть посуду, печь пирог. Как настоящая леди, она может валяться в постели сколько пожелает.

Но тут она вспомнила о Гэбриеле. Что, если он уже уехал в Корнуолл?

Она плеснула в лицо холодной воды и поспешно натянула свое старенькое черное платье. Выбегая из спальни едва не сбила с ног Бетти, которая раскладывала по полкам белье. Пробормотав извинения, спросила:

– Вы видели сегодня лорда Гэбриела?

Горничная внимательно на нее посмотрела:

– Он разговаривал с мистером Ашрафом внизу.

– Когда?

– Меньше получаса назад. Разговор шел о конюшне. Конюшне! Господи, Гэбриел наверняка собирается запрячь повозку. Если он уедет без нее...

Кейт сбежала с лестницы, мимо высоких колонн и классических статуй в нишах. Шорох ее тапочек по мрамору песочного цвета эхом отдавался в длинном коридоре. Когда она добралась до первого этажа, двери в комнаты были открыты. Она увидела пианино и виолончель в одной и огромную библиотеку в другой. Здесь были читальные залы и спальни, трапезная со столом, где уместилось бы полсотни гостей.

Затем коридор раздвоился и, задумавшись на мгновение, куда свернуть, она обнаружила, что оказалась в старой части здания, каменные лестничные пролеты вели в маленькие кельи, включая прелестную старую башенку, которую в иных обстоятельствах она обязательно осмотрела бы.

Пока она здесь плутает, Гэбриел, возможно, уже уехал.

Кейт уже впала в отчаяние, когда наткнулась на слугу, который провел ее по всем пролетам и направил в маленький коридор с наружной дверью в конце. Добравшись до двери, Кейт заглянула в крайнюю комнату.