Вдоль стен выстроились стеклянные ящики с разнообразным оружием: от старомодных мушкетов до современных винтовок, охотничьих ножей и необычных мечей. У окна стоял мужчина. Лучи утреннего солнца играли на его черных волосах. Он был одет в зеленую куртку и бриджи.

Гэбриел.

Какая удача! Он еще не уехал.

Решительно шагнув в оружейную комнату, Кейт сказала:

– Гэбриел, мне нужно с вами поговорить...

Слова замерли на губах, когда он повернулся с пистолетом, нацеленным ей прямо в сердце.

– Моя дорогая подопечная, – проговорил он. – Вы опоздали.

– На собственную казнь? – выпалила она. – Опустите эту штуковину.

– Страшно?

– Нет, – сказала она, хотя сердце бешено колотилось. – Вы... удивили меня, вот и все.

Он опустил руку с пистолетом и стал внимательно ее рассматривать.

– Вы обещали следовать за мной повсюду. Но я не видел вас с прошлого вечера.

– Естественно. Не могу же я следить за вами всю ночь.

– Попытались бы. – Он не сводил с нее глаз. Неплохо бы понять, подумала Кейт, кто она для него.

Обуза? Высушенный паук? Глупая девочка, которую он однажды отверг? Возможно, все сразу.

– Было время, когда вы, забыв о пристойности, делали все, чтобы очутиться в моей постели.

Она вспыхнула.

– Тогда я была совсем юной, наивной и не знала истинной природы мужчин.

– Наивной? О да! – Он подошел ближе. – Но вы восхищались мной, Кейт. И до сих пор восхищаетесь.

Его наглость лишила ее дара речи. Она вся кипела от ярости. От ярости ли? Или от чего-то другого, о чем запрещала себе думать, за что ненавидела себя?

Он подошел к ней так близко, что она почувствовала тепло его тела и запах одеколона. Она готова была убежать, потому что поняла, что он сейчас поцелует ее и у нее не хватит сил его оттолкнуть. Но вместо этого он провел пистолетом по ее щеке.

– Признайтесь, – сказал он с неожиданной откровенностью. – Вы мечтаете обо мне в одинокой постели.

Это была правда, и Кейт отпрянула. Он словно прочел ее мысли. Она действительно мечтала об этом безумном путешественнике. Сделав несколько шагов назад, она спряталась за столом в центре комнаты, на котором в большом кожаном футляре лежал другой пистолет, точно такой же, как в руке Гэбриела.

– Для покровителя вы слишком циничны, – сказала она. – Вам не хватает сдержанности и чувства собственного достоинства. А ситуация с Ашрафом лишь подтверждает это.

– Ашраф?

– Он ваш раб. Он принадлежит вам, как... лошадь или ружье.

Улыбка сбежала с его лица. Он не стал отрицать, лишь спросил:

– Когда вы с ним говорили?

– Вчера вечером. – Она скрестила на груди руки. – Это нисколько меня не удивило. Вы никого не уважаете.

– В некоторых культурах рабство является образом жизни.

– Только не в Англии.

– Зато в колониях. Ямайка. Барбадос. У американцев.

– Это не оправдание, – ответила она. – Особенно для цивилизованного человека.

– Я не считаю себя цивилизованным. Вы лучше других это знаете.

Ей хотелось согнать спесивую улыбку с его красивого лица.

– И заставляете этого бедолагу работать на вас. Не платите ему, лишили надежды обрести свободу.

– Не судите столь опрометчиво, мисс Кейти.

Она захлебнулась возмущением. «Мисс Кейти» – так ее называл отец, когда бывал с ней особенно ласков.

– Вы отвратительны. Интересно, известно ли вашей семье, что вы в действительности собой представляете.

Его улыбка превратилась в оскал.

– Думайте что хотите, – жестко сказал он. – Но я запрещаю вам огорчать мою бабушку.

Кейт взяла себя в руки. Не стоит опускаться до его уровня.

– Будьте любезны, положите пистолет, – продолжала она ледяным тоном.

– Значит, я вас все-таки напугал.

– Смертельное оружие в руках безответственного мужчины? – произнесла она с убийственным сарказмом. – Господи, да что в этом страшного?

Гэбриел лениво играл дулом пистолета.

– Тогда подойдите поближе.

Кейт шагнула вперед. Она не позволит ему себя запугать.

– Что вы собираетесь делать с этой штуковиной?

– Это пистолет для дуэлей, – ответил он. – Очень дорогой, надо сказать. Я чистил его. – Он провел тряпкой по длинному дулу.

– Вы собираетесь взять его... когда мы поедем к сэру Чарлзу?

– Когда я поеду.

Она пропустила его слова мимо ушей.

– Вы собираетесь его убить?

– Я поступлю так, как считаю нужным. А вы останетесь здесь. Еще и потому, что не сможете бежать так же быстро, как моя лошадь.

– Вы поедете верхом? – выдохнула она. – Я думала...

– Вы думали, в экипаже? Но это не визит вежливости. Ей и в голову не приходило, что он поедет верхом. Она просто была уверена, что они отправятся вместе. Ее отец был не настолько богат, чтобы приобрести лошадь. И она не училась верховой езде.

Он улыбнулся с чувством собственного превосходства:

– Разве вы не умеете ездить верхом?

Она вздернула подбородок:

– Я скачу с быстротой ветра, милорд.

В напряженном молчании они отправились завтракать. Гэбриел был весел, как никогда. Пока они с братом болтали, она размышляла над тем, как быстро можно научиться хорошо ездить верхом. Она будет очень стараться, чтобы утереть нос этому высокомерному лорду.

Неожиданно горничная пригласила ее в спальню хозяйки дома. Когда Кейт вошла в будуар в зеленых и розовых тонах, царивший там хаос заставил ее забыть и о Гэбриеле, и о верховой езде.

Целые рулоны тканей были разложены на огромной кровати, креслах и столах. Роузбады пили чай у камина и улыбались Мег, которая сидела за столом. Неподалеку Джаббар катал мохнатым пальцем шарик, оставлявший на ковре розовый след. Шимпанзе хлопал в ладоши, когда шарик попадал в ногу кому-нибудь из собравшихся. Мег пошла навстречу сестре:

– Кейт, произошло настоящее чудо! Леди Стоукфорд говорит, что нам надо полностью обновить гардероб.

Это неожиданное заявление удивило Кейт. Почти сразу она поняла, как неприлично выглядела эта жадность.

– Мы не можем позволить себе новые наряды, – запротестовала она. – Вы зря побеспокоились, миледи.

Леди Стоукфорд ласково улыбнулась:

– Но вам не придется оплачивать счета. Вы и ваша сестра находитесь под покровительством моего внука, а он очень богат.