Лиза перестала дёргаться по каждому поводу, когда я привёз её к себе домой, а сейчас она выглядела спокойно, несмотря на то, что опасность ещё не миновала. Но эта опасность хотя бы не находилась в непосредственной близости от неё.

А ещё я правильно сделал, что не стал ей звонить, похвалил себя мысленно. Не только Лиза начала меняться, я и за собой перемены замечал. В любой ситуации я думаю сначала о ней, а потом уже всё остальное, стал решительнее, как будто промедление смерти подобно.

Отчасти, так оно и есть. 

Проснулась я, потому что почувствовала чьё–то присутствие, но мне не было страшно. Открыв глаза, я увидела Дениса, он смотрел на меня и о чём–то думал. Обрадовавшись, что Денис наконец–то вернулся, я заулыбалась.

– Всё в порядке? – он тоже улыбался и молчал, додумывая свои мысли.

– Да! Всё отлично! – ответил Денис, очнувшись от раздумий.

– Ты, наверное, очень устал? – представляя, сколько времени, он не отдыхал.

– Надеюсь, устали мои “преследователи”, потому что мне удалось поспать немного у родителей, –  Денис выглядел победителем, поэтому я догадалась, что у него всё получилось.

Коротко, рассказав мне про инсценировку поездки на море, Денис не захотел, дальше обсуждать эту историю, а я тем более.

– Правда сказать, кормили меня в путешествии не очень хорошо, – он встал с кресла. – Надеюсь, здесь найдется, что–нибудь съестное? 

– Да, это не то слово! – вспоминая, своё изумление, когда открыла холодильник. – У меня глаза разбежались, когда я увидела, столько продуктов.

– Тогда нам нужно отметить нашу маленькую победу! – Денис протянул мне руку.

– Точно! Там и вино есть! – я тогда подумала: “А вино–то зачем?” – а теперь поняла.

– Видишь? – он, шутя, округлил глаза.

– Денис, как ты думаешь, а вино пить чуть ли не с утра, это нормально? – спросила я с серьёзным видом, хотя сама готова была прыснуть от смеха.

– Конечно!  – не задумываясь, ответил он. – У нас столько поводов накопилось, а отметить времени не было.

Мы сидели с бокалами и не знали, с чего начать. Денис смотрел на меня, улыбаясь, а мне было, очень приятно его внимание.

– Пока ты не появилась в нашей больнице, моя жизнь была скучной и однообразной, – вступление было очень многообещающим и немного лиричным.

– Так себе веселье–то, – всё–таки не удержалась я.

– Я и не стремился к веселью, но интерес к жизни у меня проснулся, когда ты ещё не проснулась, – Денис, как–то грустно улыбался, может, вспомнил, как я без сознания несколько дней лежала.

– Значит, за интерес к жизни! – объявила я тост, чтобы отвлечь его от ненужных воспоминаний.

Мы сделали несколько глотков, вино приятно согревало кровь, я почувствовала себя чуть раскованнее, чем обычно. Хотя, я и не помню, как я себя обычно веду. То время, которое я провела в тёткиной квартире, не в счёт. 

Денис, сделал жест, как будто собирался, что–то сказать, но ничего не говорил, остановив взгляд на моих губах. Я чувствовала, как он себя сдерживает, потому что не знает, как я отреагирую на его желание поцеловать меня. Денис, явно боялся, что я обижусь или перестану, ему доверять, если он что–то сделает не так. 

Понимая, что на этот раз, инициативу мне нужно проявить, я потянулась к нему, Денис сразу обнял меня, очень осторожно. Подняв голову навстречу его поцелую, я даже не представляла, что всё будет так волшебно. А после воспоминаний, где мы с Андреем целовались, мне было с чем сравнивать. Денис, как будто уже не надеялся, но чудо свершилось, и он наслаждался каждым касанием. 

Волна неземного удовольствия накрыла меня с головой. А ведь мы только целовались ещё. 

Не отрываясь от моих губ, он взял меня на руки, и аккуратно, как хрупкую и невероятно ценную статуэтку, понёс в комнату, положив меня на диван, всё с той же заботой, от одних только его жестов, моё желание уже стремилось куда–то к небесам. 

Денис, стягивал футболку неуловимым движение, а мой халат оказался вдруг распахнутым, я не стала выяснять, как он это сделал, а скинула его полностью. В момент, когда я снимала халат, Денис разбирался со своими джинсами, подняв глаза на меня, он замер.

– Чёрт, Лиза… – он нервно сглотнул, – Ты охрененно красивая, – этим он только масла в огонь подлил, если я чувствовала некоторую скованность, то теперь она исчезла. Всё началось так внезапно, но я чувствовала, что это должно произойти. 

– Я рада, что нравлюсь тебе. 

Освободившись от вещей, которые мешали поговорить телам, мы растворились друг в друге. Мне не надо было никаких слов, я знала точно, что он ко мне чувствует, не понимала лишь одного, как я смогла, так долго протянуть, без его поцелуев и его самых нежных рук на свете. 

Не хотелось, возвращаться ни в какую реальность, не знаю, как я до этого жила, но больше я не смогу без него. Моё тело откликалось на любое его прикосновение, даже самое лёгкое. 

– Я больше никуда тебя не отпущу, – шептал он мне на ухо в перерывах между поцелуями.

Я лежала, молча улыбаясь, осознавая своё счастье, и незаметно уснула.

*** 

Проснулась я раньше Дениса, его ровное дыхание, было тому доказательство, хотя из объятий, он меня не выпустил, даже во сне. Воспоминания, такая подлая штука, всегда подлавливают меня, в хорошем настроении. 

А на этот раз они совсем подло испортили момент. 

Вот так же, мы с Андреем лежим обнявшись, разговариваем о нашем будущем, он шутит о том, что питаться мы будем вкусными картинками из интернета, потому что компьютер мне нравится больше, чем плита с кастрюлями, и прижимает меня к себе. 

И посреди этой взаимной любви, предчувствие неотвратимой беды, как падение в пропасть. Отмахнуться, от этого предзнаменования не получилось, что–то нас разлучило, и я знаю, что навсегда. Опять боль от потери близкого человека вернулась, и невыносимая тоска начала меня душить. 

Я лежала, на руке Дениса и плакала, сейчас никакого предчувствия не было, но та рана из прошлого напомнила о себе.

Мне приснилось, что я попал под дождь, на мне была куртка с капюшоном, но одна рука почему–то промокла. Когда я открыл глаза, то понял, что рука у меня на самом деле мокрая, но не от дождя, а от Лизиных слёз. Я медленно приподнялся. Казалось, мы так долго спали, что пора соскучиться. Наклонился и поцеловал её в губы, на вкус они были солёные. Увидев этот притупленный взгляд, я сразу догадался:

– Ты, что–то вспомнила? – проговорил я, стараясь даже интонацией расположить Лизу к себе, чтобы она не закрывалась.

– Ничего внятного, что можно было бы рассказать, – при этих словах, она отвела глаза.