В это время в отсутствие Петра 27 июля 1708 года умерла Екатерина, одна из его двух дочерей. Но другая, черноволосая, так похожая на него Анна, слава Богу, жива – первое их дитя, которое доживет до совершеннолетия. Впоследствии Анна благополучно вырастет, выйдет замуж и родит будущего императора Петра Третьего, несчастного мужа великой Екатерины Второй.

Только что похоронив дочь, Екатерина уже мчится к нему… И после встречи – опять беременна…

27 июня 1709 года Петр одержал самую важнейшую победу в истории России XVIII века. Под городком Полтава он уничтожил армию шведского короля Карла Двенадцатого, заставив знаменитого полководца бежать с поля боя с жалкой горстью солдат.

В тот же вечер Петр писал к ней: «Матка, здравствуй! – (Впервые нет обращения к Тетке, он пишет ей одной, потому что сообщает о великой победе.) – Объявляю вам, что всемилостивый Господь неописанную победу над неприятелем нам сего дня даровать изволил… вся неприятельская сила на голову побиты, о чем сами от нас услышите; и для поздравления приезжайте сами сюда». В этот самый главный, самый счастливый момент царствования он не может без нее!

Наш знаменитый историк Соловьев так писал о победе при Полтаве: «…эта виктория была одним из величайших всемирно-исторических событий… исчезла завеса, скрывавшая Россию от остальной Европы, и пред изумленными народами Запада явилось новое, обширное и могущественное государство, умевшее победить вождя и войско, считавшиеся до сих пор непобедимыми. При громе Полтавской битвы родился для Европы, для общей европейской жизни новый великий народ…»

По возвращении, будто в завершение бессмертного года Полтавы, 18 декабря Екатерина родила дочь Елизавету – будущую Императрицу. «Дитя Полтавы, рожденное в дни торжества русского Марса», – так будут воспевать Елизавету поэты. Теперь их двое выживших – блондинка Елизавета и брюнетка Анна. Обе необычайно хороши – дети любви.

Петр вернулся властелином Севера. После победы над Карлом Двенадцатым он стал сильнейшим монархом Северной Европы. Россия вошла в круг влиятельнейших европейских государств…

Вместе с Петром солнце полтавской победы осветило еще одного участника битвы – Алексашку Меншикова…

Велика роль Меншикова и его кавалерии в главной русской победе века. Этот фантастически талантливый человек постигал воинское искусство прямо на поле боя. После разгрома Карла Двенадцатого под Полтавой Меншиков со своей кавалерией бросился в погоню за отступавшими. Он настиг их у Днепра. Чтобы обмануть шведов, превосходивших числом его кавалерию, он ссадил своих кавалеристов с лошадей. Издали шведам показалось, что их нагоняет не только русская кавалерия, но и пехота. В итоге шестнадцать тысяч шведов сдались десятитысячному корпусу Меншикова.

Светлейший князь, фельдмаршал, глава Военной коллегии, генерал-губернатор столицы… Царь осыпал титулами своего тщеславного друга. Но у этого блистательного человека имелась тайная беда, которую он скрывал всю жизнь, – Меншиков был неграмотен. В это невозможно поверить, но… Известный русский историк Павленко, написавший монографию о Меншикове, перерыл весь его огромный архив. После Меншикова осталось множество черновиков военных приказов, бесчисленные личные письма. «Среди десятков тысяч листов, сохранившихся в фамильном архиве Меншикова, не обнаружено ни одного документа, написанного рукою князя. Не попадались и следы правки составленных документов. Даже сотни писем к Дарье Михайловне [Арсеньевой. – Э. Р.], сначала наложнице, а затем супруге… все до единого были написаны канцеляристами. Не осталось ни строчки, написанной фельдмаршалом, президентом Военной коллегии Меншиковым. На документах только подпись – каракулями», – писал Павленко.

Но как и многие знаменитые люди, Меншиков решил вести дневник – для истории. Эти «Поденные записки» писал секретарь Алексашки. Мстя судьбе, неграмотный фельдмаршал стал (возможно, за деньги) почетным членом Британского научного Королевского общества. В 1714 году Меншиков получил от Общества послание: «…английские негоцианты дали знать нам, что ваше превосходительство по высочайшей просвещенности, особому стремлению к наукам, а также вследствие любви к народу нашему желали бы присоединиться к нашему обществу. …услышав про сказанное, все мы собрались, чтобы избрать ваше превосходительство…» Диплом почетного академика был подписан великим Ньютоном.

Так что вместе с Петром на гребне славы и почета – блистательный фельдмаршал, вчерашний продавец пирогов Алексашка Меншиков.

Петровская гегемония на Севере привела к охлаждению отношений с остальными членами коалиции. Петр отправился в Европу – встретиться со своими союзниками и урегулировать разногласия.

20 сентября 1709 года он пишет: «Матка, здравствуй!…мы сего дня отсель едем водою в Прусы и первые будем в Торуне у [польского. – Э. Р.] короля Августа, а потом к прусскому поедем; и чаем по двух или трех неделях вас видеть… Вы поезжайте… до нашего полку, при котором будьте неотлучно». Он уже без нее не может… Две дочери у них растут, их дочери, которых он любит. Но обе незаконные, бесправные. Петр решает уладить семейную проблему, но вначале закончить с проблемами насущными – политическими.

Побежденный Карл бежал к турецкому султану. Султан приютил беглеца, дав Петру повод начать войну с Турцией. Теперь, когда у Петра есть Прибалтика, ему нужно Черное море.

Накануне похода против турок, боясь погибнуть и оставить ее бесправной с незаконными двумя дочерьми, Петр тайно женился на Екатерине.

6 марта 1711 года – в мартовские, судьбоносные для России дни (в марте умер Иван Грозный, в марте будут убиты Павел Первый и Александр Второй, отречется Николай Второй, умрет Сталин) – состоялось тайное венчание Царя и вчерашней кухарки. После венчания внебрачные дочери были привенчаны и стали законными. Для этого исполнили старинный обряд – девочек вместе с матерью обвели вокруг аналоя, на котором лежало Евангелие.

Перед отъездом в поход Петр объявил о тайном венчании царской Семье.

Все дипломаты тотчас сообщили об этой тайне своим Государям. Английский посол даже описал всю церемонию (его рассказ приводит историк Павленко): «Его Величество за два часа до своего отъезда… пригласил к себе вдовствующую царицу [жену покойного сводного брата Ивана. – Э. Р.], родную сестру Наталию и двух сводных сестер [родных сестер покойной Софьи. – Э. Р.] и объявил им Екатерину Алексеевну царицей. Он сказал им, что они обязаны оказывать ей должное этому сану почтение, и если бы с ним случилось несчастье во время войны, дать ей титул, почести и содержание, какие обыкновенно присваиваются вдовствующим царицам, потому что она действительно его супруга…»

Меншиков поспешил отправить подобострастное письмо царской супруге. «Всемилостивейшая Государыня Царица» – так величал он в этом послании свою вчерашнюю наложницу.

Петр плохо подготовился к походу – слишком самоуверен стал после Полтавы. Поход был тяжелым. Екатерина разделяла с супругом все тяготы изнурительного перехода от Днестра к Пруту по испепеленной солнцем безводной степи. «Царь передавал мне, – писал позднее датский дипломат Юст Юль, – что сам видел, как у солдат от жажды из носу, из глаз и ушей шла кровь, как многие, добравшись до воды, опивались ею и умирали, как иные, томясь жаждою и голодом, лишали себя жизни…»