Рамола заставляет себя спуститься на несколько ступеней ниже — что твоя пловчиха, входящая в ледяную воду, руки на поручнях, шея вытянута. Она пытается определить, где сейчас находится крикливая женщина, не идет ли за ними. Последний шаг получается слишком длинным, Рамола спотыкается о лестничную площадку. Все уже остановились.

— В глухой чаще пришлось ей жить в нищете.

Натали стоит, прислонившись спиной к стене. Доктор Аволеси прикрывает ее собой и что-то быстро говорит в рацию. Стивен целится тазером в подростка, стоящего несколькими ступенями ниже. На мальчишке серая куртка с капюшоном и логотипом модных кроссовок, черные джинсы-дудочки не скрывают его худобу. На шее — марлевая повязка, ее краешек выглядывает из-за воротника куртки.

— Красавицы-птички нет больше в гнезде, она уже не поет, — декламирует женщина.

Мощные хлопки дверью прекращаются, тяжелые шаги спускаются вниз, вибрируя в экзоскелете лестничного колодца.

Стивен подскакивает к краю лестничной площадки, уговаривает парня, просит его повернуть назад, спуститься вниз, обещает помочь, если он спустится.

Со зверским взглядом, дергающийся, как от ударов электрическим током, мальчишка щелкает зубами, рычит, скорее похож на животное, чем на человека. Он не уступает дорогу, не спускается вниз. Его ноги — пружины. Кулаки — булыжники. Зубы оскалены в защитной реакции, транслируя первобытную угрозу.

— Кошка съела.

Женщина спрыгивает на площадку между вторым и третьим этажами. Она вскрикивает, с глухим стуком упав, судя по звуку скребущих рук и ног, на четвереньки, но тут же вскакивает и продолжает спуск.

Мальчишка прыгает вперед и обхватывает ноги охранника. Стивен, вскрикнув, опрокидывается на пятую точку. Раздается хлопок и стрекот тазера. И мальчишка, и Стивен выгибаются, корчатся в плену 1200 вольт. Когда стрекот теряет частоту и прекращается полностью, обмякшее тело сваливается с ног Стивена и сворачивается в клубок. Доктор Аволеси подскакивает к охраннику. Глаза закрыты, он стонет. Мальчишка распрямляется, лежит, уткнувшись лицом в пол, и плачет.

— Вам я глаза тоже выцарапаю! — Женщина выходит из-за поворота на площадку второго этажа, с которой они только что спустились.

Ноги босые и грязные, больничная сорочка свисает, как с вешалки. Предплечья запятнаны кровью. Она указывает на Рамолу, отчего та прирастает к месту. Женщина хохочет — жуткие шестеренки скрипят и скрежещут у нее в груди, фыркающий, больной двигатель у нее внутри дает течь, шипит и плюется, она взмахивает одной рукой, как пращой.

Рамола пятится, пока не натыкается на Натали. Подруга хватает ее за руку: «Идем!»

Стивен сидит на полу, машет левой рукой. Правую доктор Аволеси положила себе на плечи, пытаясь поднять охранника на ноги. Натали с Рамолой проскакивают мимо и спускаются на первый этаж, на секунду задержавшись у пожарного выхода.

— Куда идти? В какую сторону? — спрашивает Рамола у доктора Аволеси.

Доктор с охранником медленно спускаются по лестнице, они движутся, как привязанные друг к другу, — неуклюже, не попадая в ногу.

Мальчишка остается на площадке между этажами, хныча и бестолково ползая на животе. Женщина с треском приземляется на колени рядом с ним и осыпает его голову и спину ударами сцепленных вместе рук. Она плюет ему в лицо и, схватив за волосы, отрывает его голову от площадки. Парень визжит как маленький ребенок, напуганный и ввергнутый в отчаяние страданиями и ужасами реального мира.

— В какую сторону, вашу мать? Идем! Надо уходить! — кричит Натали, однако первой дверь не открывает.

Доктор Аволеси добирается до нижней площадки и говорит: «Идите направо, по главному коридору, в другой конец больницы, к выходу на Сентрал-стрит. Мы за вами. Вперед!»

Приподняв голову мальчишки, женщина плюет ему в лицо и кусает за ухо. Подросток кричит, извивается, пытается вырваться из-под навалившегося тела. На мгновение прижав ладонь к уху, пацан толкает женщину плечом в туловище, отчего та на согнутых ногах отклоняется назад, и спихивает ее с себя на ступени. Женщина выгибает спину, выпячивает грудь, но тут же оседает и кубарем скатывается по ступенькам на нижнюю площадку. Парень в мгновение ока переходит в атаку. От вида необузданной ярости захватывает дух. Он раз за разом, подпрыгивая, бьет женщину кулаком по голове, тискает, дергает и трясет ее, перемежая жуткие удары, в которые вкладывает всю массу тела, с укусами за руки, плечи, лицо, дважды хватая зубами за одно и то же место, прежде чем выбрать новое. В этих действиях не прослеживается никакого плана или повода, кроме насилия ради насилия.

Рамола открывает дверь, ведущую на первый этаж, и за руку тащит Натали вон.

В вестибюле первого этажа около лифтов стоит фельдшер неотложки, название службы «Скорой помощи» выведено красивыми буквами на груди белой рубашки с пристяжным воротником, на правом плече — погончик с эмблемой компании. Долговязый мужчина напоминает куклу-марионетку с лишними суставами и шарнирами, с косматыми бурыми волосами и мелкими, но не вызывающими антипатии чертами лица. Глянув на Рамолу и Натали, фельдшер с напускной строгостью учителя математики, предупреждающего учеников, что не потерпит вольностей, громко спрашивает в микрофон на лацкане: «Это она, что ли? Беременная?»

— Да-да, это я.

Налет авторитетности и компетентности мгновенно улетучивается, как только фельдшер с шумом выдыхает воздух и, согнув колени в глубоком приседе, победно выбрасывает вверх кулак: «Слава богу! Я ваш водитель». Он кивком откидывает волосы назад и устремляется вперед по длинному коридору, связывающему приемное отделение травмопункта с выходом на Сентрал-стрит в противоположном конце корпуса. Мимо сосредоточенно пробегают медики, охранники и двое солдат в камуфляже. Долговязый останавливается у дальней стены, поднимает руки на уровень головы и указывает на коридор с правой стороны, для пущей выразительности покачивая длинным указательным пальцем — вылитый дорожный указатель в человечьем обличье.

Доктор Аволеси и Стивен вываливаются из лестничного колодца. Стивен идет без чужой помощи, но неуверенно, словно каждый шаг доставляет ему новую порцию боли. Если он и получил ранение или травму помимо электрического шока, никаких признаков не видно. Тазера с ним больше нет.

— Куда подевался водитель? — спрашивает доктор Аволеси. Заметив фельдшера в коридоре, она закатывает глаза и качает головой. — Торопитесь, а то вас не выпустят.

Все мигом приходят в движение. Рамола прибавляет шагу, чтобы на этот раз не остаться в хвосте, осторожно тянет Натали за руку, увлекая за собой. Широкое жерло главного коридора наполнено какофонией криков, возгласов, отрывистых приказов, вопросов, треском раций — отдельные голоса и фразы невозможно разобрать. Доктор Аволеси припускает бегом. Фельдшер все еще тычет пальцем. Рамола невольно представляет его в роли Страшилы, персонажа «Волшебника из страны Оз», регулирующего движение по дороге из желтого кирпича. Мужчина криво улыбается Рамоле, возможно, инстинктивно — от испуга и избытка нервов или сознания собственной неадекватности и неискушенности перед лицом серьезной угрозы. А может, улыбка вполне уместна и участлива, из разряда «кто мог ожидать, что случится такая фигня»?