меня мрачным взглядом.

– Доедай уже, пожалуйста…

– Спасибо, мамочка, я наелась. Пойду рисовать, ладно?

– Хорошо, дорогая.

Дочка проходит мимо Байратова, бросив на него взгляд, в котором горит вызов. Моя маленькая фурия! Защищает меня… Мне одновременно хочется улыбнуться и прослезиться. Этот момент заставил задуматься о том, что дочка взрослеет. Невозможно не испытать грусть и ностальгию по этому поводу.

Тоже прохожу мимо Таира, заглянуть в комнату сына. Я могла бы просто спросить, как там малыш. Дело не в том, что не доверяю. Просто не могу сейчас разговаривать.

Матвей сладко сопит в своей кроватке. Удивительно, Байратову удалось укачать сына.

Даже у меня не всегда получается так быстро…

Но теперь Таир явно настроен на разговор. Когда выхожу из детской, преграждает мне путь.

– Извини, мне нужно помыть посуду… Тебе, наверное, уже пора.

– Мы не поговорили.

– О чем? – прохожу мимо, Таир за мной.

Закрывает дверь в кухню, и я сразу чувствую себя неуютно в замкнутом пространстве. Присутствие Байратова давит на меня…

– Я сегодня очень устала, Таир. У меня нет сил на общение.

– Устала от прогулки? – прожигает взглядом.

– Нет, не от этого. Потому что весь день была одна с детьми. Светлана Федоровна у зубного…

– Так прогулка тебя не утомила?

– Нет!

– С кем ты гуляла?

– С другом! – вскипаю.

Это что, допрос? Очень на него похоже и мне это совсем не нравится!

– Кстати, это Олег подвез меня вчера домой. Тогда как ты женой был занят.

– Я всего лишь не дал Дине устроить скандал. Это было важно прежде всего для вашей фирмы, – мрачно отвечает Байратов. – Мне плевать на ее выходки. Мои юристы уже заняты разводом. Стоило музыке остановиться, я отправился искать тебя. И не нашел. Ты так мстишь, Марина? Отыгрываешься за прошлое? За то, что был невнимателен к тебе?

– Да с чего ты взял?! Да, мне было неприятно видеть твою жену, и я решила, что хватит с меня вечера. Ушла, чтобы вызвать такси.

– И обрела нового поклонника?

– Это сын одного из наших крупнейших акционеров! Заехал за отцом. Стефан Павлович познакомил нас. Да, оба они очень приятные и обаятельные мужчины! Мы прогулялись сегодня в парке… Я, в отличии от тебя, свободная женщина, Таир. Тебя это бесит? Хотя, тебе даже штамп в паспорте не мешает гулять направо и налево!

Глаза Байратова темнеют, а в следующее мгновение он впивается в мой рот жадным поцелуем.

Это похоже на погружение под воду, причем без подготовки и без кислорода. В ушах рев, голова кружится, все расплывается.

Я даже не знала, что можно целовать вот так. Грубо и жадно, с невероятной страстью, на которую мое тело отзывается отчаянной потребностью. Что делает меня совершенно растерянной и покорной. Я теряюсь, пропадаю в этом бешеном напоре. Каждая клеточка трепещет, горло перехватывает от возбуждения. Грубая щетина больно царапает кожу, но в то же время, это добавляет еще один безумный ингредиент в дикий коктейль происходящего. Таир сжимает меня в объятиях до хруста, вырывая из горла приглушенный жалобный стон. Чуть подается назад, дает вдохнуть немного. Наши глаза встречаются. Я тону в его темных огненных омутах…

Почти на физическом уровне ощущаю, как между нами протягиваются прозрачные нити – обманчивые, но крепкие, будто жгутами держат. Так же цепко, как и его пронзительный взгляд.

Новый поцелуй обрушивается, словно продолжится все это как в прошлый раз, в бунгало. Он даже не сомневается в этом!

Все это неправильно! Я должна оттолкнуть его. Байратов женат, я не могу просто забыть об этом. Это унизительно!

Эта мысль отрезвляет и возвращает к реальности. Начинаю изо всех сил вырываться, отталкивать.

– Хватит, прошу, Марина. Я не могу больше без тебя… На этот раз все будет по-другому, клянусь, – бормочет глухо.

– Ты женат! – толкаю его в грудь.

– Осталось недолго…

– Но пока есть этот статус, не смей больше… касаться меня!

Замираем друг на против друга. Вот только руки Таира так и лежат на моей талии. Не отпускает меня. Чувствую пустоту и отчаяние. Зачем я вспомнила о Дине? Теперь хочется сжаться в комок, тихо поскуливая. Да, я ревную. До этого момента удавалось скрывать от себя, не замечать сей факт. И вот отчетливо понимаю, что не справляюсь с этой ситуацией! Уже готова рассыпаться от всего, что происходит. Хочется сбежать как можно дальше от всего этого.

– Хватит, Таир! – кричу ему в лицо. – Хватит унижать меня, доканывать! Устраивать сцены ревности. Я уеду, уволюсь!

– Прекрати, успокойся, – хрипло произносит Байратов.

– Это будешь говорить жене! Уходи, оставь меня в покое. И не приезжай сюда больше. Будешь видеть сына на нейтральной территории.

Ничего не отвечает. Не отпускает меня, вырываться – лишь новая провокация. Меня душат слезы.

Но тут в дверь осторожно стучат, и мы оба отшатываемся друг от друга.

– Мариночка, с тобой все в порядке, дорогая? – раздается голос Светланы Федоровны.

Отскакиваю от Таира, открываю дверь.

– Да, все хорошо.

– Я вернулась, извини что так поздно. Тяжело было с детками?

– Нормально.

Из радионяни, стоящей на кухонной полке доносится звук плача.

– Матвей, мне надо идти, – говорю поспешно.

– Давай я? – предлагает Светлана.

– Нет, нет. Вы… лучше гостя проводите, – бросаю нервно, и быстрым шагом иду к детской.

Таир

– Таир Маратович, к вам господин Вознесенский, можно его пригласить? – заглядывает в кабинет секретарша.

– Да, конечно. Я жду его, ты сама знаешь, – отвечаю излишне грубым тоном. Зная что в таком состоянии под горячую руку мне лучше не попадаться, молча испаряется. Час занимает деловая встреча со старым партнером, обсуждаем разные моменты. В конце самый неприятный вопрос, касаемо моего двоюродного брата.

Родители, особенно отец, места себе не находят с тех пор как Давида осудили, дали семь лет колонии за мошенничество, подлог документов. Брат клянется, что его компаньон подставил. Вознесенский хорошо знаком с