Благодаря всем этим новшествам квартира тетушки стала просторной, уютной и очень стильной. Несколько раз за эти годы она белила потолки и меняла обои, но все остальное оставалось незыблемым. Все в квартире радовало тетю Алексея, и здесь она по-настоящему отдыхала после своей, хоть и любимой, но сложной и выматывающей работы.

В этот раз после обеда Мария Валерьяновна не стала, как обычно, смотреть телевизор, переключаясь на новостные события. Ей хотелось посидеть в тишине и поразмышлять. Разговор с генералом заставил ее взглянуть на «тест на смерть» под другим углом.

«Предположим, какой-то медик тоже изучает последние открытия в медицине. Допустим, что этот медик или фармацевт обладает преступными наклонностями. Впрочем, о чем я говорю? Просто все эти вещи, опубликованные в Интернете, попали в руки к медику-социопату. Разве это невозможно? Что ему нужно для того, чтобы маркеры соединить, синтезировать вакцину? Только оборудование. Подойдет любая хорошо оснащенная лаборатория. Предположим, он синтезировал вакцину из четырех маркеров, что дальше? Он выбирает жертву, которая в чем-то ему мешает. Под любым предлогом делает укол – и готово! В течение пяти лет наступает неминуемая смерть жертвы. Подкопаться невозможно. Доказать причастность тоже. Преступника никогда нельзя вычислить, поскольку смерть в течение пяти лет наступает от естественных причин. От инфаркта, инсульта, рака, да мало ли каких серьезных заболеваний! А тот, кто во всем этом виноват, стоит в стороне и наблюдает. Ждет. Единственный факт, который известен о преступнике, – он терпелив. Ждать пять лет смерти жертвы – это сколько ж нужно терпения иметь? Ну хорошо, не пять. У каждого свой срок, кто-то умер через пять лет, кто-то через три года… Ох! Что-то крутится у меня в голове. Нужно тщательно все продумать… Здесь есть какая-то ниточка…»

Но в этот момент раздался телефонный звонок. Звонила подруга детства, неработающая пенсионерка, для которой общение с Марией Валерьяновной было единственным средством утоления сенсорного голода. Разговор длился больше часа, и тетушка успела забыть тот свет в конце туннеля, который мог привести ее к раскрытию тайны. Тайны важной и кровной, объяснявшей гибель почти всей семьи брата.

– Сколько раз ты бывал в Вене? – спросила Лиза у своего бойфренда, рассматривая публику за соседними столиками.

– Раз семь, а что?

Поташев чувствовал себя в этом небольшом уютном кафе как дома. Кондитерская «Аида» располагалась прямо по диагонали от оперного театра, из ее окон был виден бульвар, где среди густой зелени деревьев мелькали прохожие и ездили велосипедисты.

Лизавета наслаждалась вкусным тортом «Захер» и кофе «американо». Когда официантка, маленькая толстушка в розовой кофточке, похожая на женский вариант Винни-Пуха, предложила им взять десерты с собой, она радостно закивала. Уж больно хотелось попробовать еще яблочный штрудель и несколько пирожных, которые выглядели на витрине очень аппетитно! «Ах! Как хорошо, что их можно взять с собой! А потом, ночью, когда возникнет бешеный аппетит, – а он непременно появится, – как будет здорово и замечательно съесть эти божественные лакомства, которые просто тают во рту!»

– Лешик! Если ты столько раз здесь бывал, то с твоей стороны будет просто нечестно мне все-все про здешнюю жизнь не рассказать! – Молодая женщина умоляюще посмотрела на своего спутника.

– Да не вопрос, – улыбнулся Алексей. – Знаешь ли ты, о любознательная, что Вена в плане кафе развивалась значительно медленнее, чем другие столицы Европы?

– Почему?

– Потому, что она не является родиной кофеен. До Вены кофейни уже были в Венеции, Париже, Лондоне и Амстердаме. В Вене же первые кофейни появились только после осады турок, в конце семнадцатого века. Для настоящих кофеен были традиционными такие вещи: множество различных газет, несколько сортов кофе, всегда – стакан воды. – Поташев подмигнул своей девушке, поскольку та как раз отхлебывала воду из стакана. Она любила запивать горячий кофе прохладной водой.

– Ой! Ты даже не можешь себе представить! До чего же здесь вода вкуснючая! Вот попробуй! – Лиза подвинула свой стакан мужчине. Он сделал глоток и кивнул, подтверждая. Вода действительно была вкусной.

– Знаешь почему? – Он окинул взглядом улицу за окном. – Ты готова выслушать «Оду венской воде» в моем исполнении, детка?

Его подруга изобразила самое пристальное внимание из всех возможных.

– Когда в венской кондитерской тебе подают стакан воды, ты пьешь чистейшую горную воду! «Как это возможно?» – спросишь ты меня. Все просто. В местный водопровод вода поступает из Австрийских Альп. Поэтому тут можно пить воду прямо из-под крана, не заморачиваясь всякими фильтрами.

– Слушай! Как много ты знаешь! А я вот слышала, раньше здесь кофе выбирали не по сортам – робуста и арабика, – а по цвету. Ты про это что-нибудь знаешь?

– Конечно, птица моя! Раньше кофе действительно заказывали по цвету. Гость рассматривал лежащую на столе или предлагаемую официантом Farbskala (шкалу цветов), выбирал нужный ему оттенок и заказывал, например, «Двадцать пять». В кафе главный официант носил при себе таблицу с изображением различных тонов кофе. Каждому тону соответствовала своя цифра, для того чтобы гость мог самым простым способом заказать кофе по собственному вкусу и цвету.

– Надо же, как симпатично!..

Наши путешественники приехали в Вену – жемчужину Австрии и одну из красивейших столиц мира – не столько для отдыха, сколько по делу. Елизавета Александровна Раневская как новоиспеченный завотделом старинных музыкальных инструментов приехала в Вену в командировку. Архитектор Поташев тоже приехал по работе. Его архитектурное бюро делало проект для заказчика, который пожелал загородный дом в стиле австрийского модерна.

Искусствоведу Раневской, кроме командировочных хлопот, хотелось еще посмотреть великолепные венские музеи и галереи. И потом, она, как всякая правильная женщина, перед встречей с красавчиком Дэвидом Геллертом хотела привести себя в порядок. Тем более что именно сегодня у него весь день был уже занят. Он очень мило пошутил в их разговоре с Лизой по телефону: мол, предполагал, что в первый день прибытия в Вену она сперва насладится городом, потом «Захером» и кофе, затем Музеем искусств, а уже на второй день – блюдом под названием «Дэвид Геллерт». Таким образом, у нее был целый день впереди, и она собиралась потратить его с толком и удовольствием. Поташева не пришлось уговаривать повременить с делами, он, как и его женщина, хотел в первый день насладиться городом, а делами заняться завтра.

Они очутились в Вене в начале мая. Это обстоятельство только усилило их впечатления от города. В это время в Вене цвели каштаны и сирень, и из-за обилия городской зелени у них возникало ощущение какой-то родственности Киеву. Любовь венцев ко всему растущему, цветущему и благоухающему можно было определить не только по роскошным паркам и аллеям, но и по количеству цветочных магазинов. Все эти милые цветочные островки имели невероятно эффектные витрины, и Лиза даже пару раз попросила Алексея сфотографировать ее возле них: то на фоне густой зелени большого бонсая, то рядом с сиреневым водопадом глицинии.