Брак! Как Флинн мог предложить мне такое? Устроить потрясающую ночь любви, а потом все испортить!

Даниэль его не понимала, но это не имело значения.

Милостивый более, я не смогу пережить еще один брак, тем более с мужчиной, которому необходимо владеть мной как какой-нибудь вещью. Я опять буду задыхаться. Надо постоянно помнить об этом, нельзя забывать, что сделал со мной Роберт якобы во имя любви.

Даниэль была совсем юной, когда вышла замуж. Она тосковала по родителям и хотела найти человека, который будет ее любить, но ее выбор оказался ошибочным. Когда Даниэль это поняла, было уже поздно.

Я ни за что не повторю свою ошибку!

Когда она вышла из ванной, Флинн уже ушел.

Все выходные у Даниэль было ощущение, будто за ней кто-то наблюдает, она постоянно оглядывалась, но никого не обнаруживала. Даниэль боялась, что Флинн вернется и повторит свое предложение. Она, конечно, выдержит его давление, но сейчас она не готова к новой встрече. Даниэль слишком хорошо помнила ночь, проведенную с ним.

Слава небесам, я беременна, а это пугает Флинна.

На следующее утро на работу Даниэль позвонил Бен Ричмонд, риэлтор, предложивший ей квартиру, в которой она жила.

— Даниэль, могу я тебя увидеть? Это важно, — сказал он.

— В чем дело, Бен? — Даниэль насторожилась.

— Я могу быть через час, тебя устроит?

— Да, — согласилась она и повесила трубку.

Что еще за проблема, о которой Бен не стал говорить по телефону?

Через некоторое время он вошел в бутик и застал Даниэль, развешивающей одежду на вешалки.

— Мне очень жаль, что приходится спрашивать тебя об этом. Даниэль, ты беременна? — с ходу спросил он.

— Да, но… — она нахмурилась.

Бен покачал головой.

— У тебя будет ребенок? — он будто не мог поверить в правдивость слов Даниэль.

— В чем дело? — удивилась она.

— Мне неприятно об этом говорить, но в контракте, который ты подписала, есть пункт: никаких детей. Прости, но это так.

— Ч-то? — Даниэль тяжело опустилась в одно из кресел.

— Если бы это зависело от меня, я бы позволил тебе остаться. К сожалению, сегодня утром нам позвонил управляющий, он получил жалобу от одного из жильцов. У нас нет выбора.

— Я должна отказаться от квартиры? От своего дома?

— Не беспокойся. — Бен виновато улыбнулся. — Мы не собираемся выселять тебя прямо завтра или в ближайшие дни, но управляющий настаивает, чтобы ты съехала как можно скорее. Он искренне сожалеет, но у него тоже нет выбора.

— Но… но… Я не помню этого пункта в договоре об аренде квартиры. — Даниэль так радовалась возможности переехать от Моники, что вряд ли прочла его до конца.

— Он там есть, и мне следовало обратить на него твое внимание, но я об этом не подумал. Я не заметил твою беременность.

— Мне так долго пришлось искать что-то подходящее, а теперь все заново!

— Не огорчайся. — Бен озабоченно смотрел на нее. — Я помогу тебе. У меня есть на примете пара мест недалеко от этого дома. Они тебе понравятся, обещаю.

Мысль о новом переезде вызвала у Даниэль ужас. А что, если Бен ошибается и ничего подходящего не найдется? Ей придется вернуться к Монике.

— С тобой все в порядке? — спросил риэлтор.

Она сделала глубокий вдох и расправила плечи.

— Со мной все в порядке.

— Завтра я позвоню тебе, и мы поедем посмотрим кое-какие другие квартиры.

— Прекрасно. — Даниэль попыталась улыбнуться.

— Даниэль, мне очень жаль, что так получилось. — Бену явно было неловко.

— Понимаю. — Она начала было вставать.

— Нет, не провожай, я знаю, где выход. — Он пошел к дверям.

— Бен, кто пожаловался?

— Честно, не знаю. — Бен остановился и обернулся. — Управляющий позвонил моему боссу. Это вся информация.

Когда оцепенение немного прошло, Даниэль начала перебирать в памяти соседей. Кто мог пожаловаться? Молодая пара на первом этаже? Деловая женщина из соседней квартиры? Наверно, каждому из них не нравится перспектива с утра до вечера слушать плач младенца. Это даже Флинну бы не понравилось.

Даниэль неожиданно осенило. Неужели это Флинн позвонил управляющему? Неужели он силой намерен заставить ее выйти за него замуж? Она почувствовала тошноту.

Спустя полчаса Даниэль вышла из бутика и направилась в центр города. Сегодня Флинна Донована ждет неприятный сюрприз.

Но, оказавшись в приемной Флинна, Даниэль узнала, что его нет на месте, он уехал домой собрать вещи, потому что вечером улетает в Париж. Она чуть не расплакалась.

— Позвольте мне дать вам его адрес. Уверена, он будет счастлив увидеть вас, — произнесла помощница Флинна.

— Вы очень добры.

— Я рада помочь, но вам лучше поспешить, вы можете упустить его.

Через десять минут Даниэль остановила машину у одного из домов, стоящих на берегу океана. К счастью, автомобиль Флинна был все еще здесь. Она рассматривала роскошную двухэтажную резиденцию с большими окнами и видом на бесконечный водный простор. Владея таким домом, Флинну никогда не придется думать о том, где жить завтра.

Даниэль вышла из машины и стремительно направилась к дому. Она не сделала и нескольких шагов, как дверь распахнулась. На пороге стоял Флинн и пожилая пара. На мгновение Даниэль растерялась, потом вспомнила, почему она здесь.

— А вот и ты, трус!

— Даниэль, — проговорил он, шагая ей навстречу, когда она поднялась на верхнюю ступень, — наверное, тебе лучше войти в дом.

— О да, правильно, надо соблюдать правила хорошего тона! Но позволь мне разочаровать твой персонал, пусть знают, какой у них босс. — Она яростно посмотрела на пожилую пару. — Держу пари, вы думаете, будто он замечательный человек. Я тоже так думала, и где я теперь? Я беременна, а Флинну Доновану и дела нет, что я рожу ребенка прямо посреди улицы.

Флинн выругался про себя.

— Я понятия не имею, в чем твоя проблема, но полагаю, нам лучше вести разговор без свидетелей. — Он взял Даниэль за локоть и провел в дом мимо Луизы и Томаса. Оказавшись в кабинете и закрыв дверь, он спросил: — Что у тебя случилось?

— Не притворяйся, будто не знаешь. — Она бросила на него враждебный взгляд.

— Я не притворяюсь. Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь.

— Разве не ты сказал владельцу дома, в котором я живу, будто у меня будет ребенок? Ты, должно быть, узнал, что детям в доме жить не разрешается. — Голос Даниэль дрогнул. — А теперь мне негде жить.