За этим последовало молчание, полное сожаления, а потом Полли сказала:

– Кстати, похвастаюсь, что в эту поездку я обошлась без бронхита, хотя и не принимала таблетки с витамином С. Они слишком уж большие, и их трудно проглотить.

– Твой бронхит в Англии в прошлом году объяснялся чисто психологическими причинами, просто с тобой не было меня.

– «Можно ли встретить большее тщеславие?» – весело процитировала она Шекспира.

– Быть в меру тщеславным совсем неплохо, – парировал он.

– Самый сомнительный афоризм, который я когда-либо слышала! Кто это сказал? – требовательно спросила она.

– Я.

Под воздействием шампанского Полли впала в нежную мечтательность и проворковала:

– Я скучала по тебе, милый. Мы за всю поездку ни разу не были наедине.

– Я тоже скучал по тебе, Полли.

– Я очень опечалена смертью Ирмы, и мне жаль, что я не могла присутствовать на её похоронах. Вероятно, её похоронили два дня назад.

– Не думаю, – медленно и спокойно произнёс Квиллера – Возникло одно осложнение.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Полли, выйдя из задумчивости.

Услышав о странной одиссее контейнера с телом Ирмы, она просто задохнулась от изумления.

– Ну, – помолчав, сказала она, – я тоже могу сообщить тебе нечто удивительное.

– Я слушаю.

Полли колебалась, словно размышляя, с чего начать.

– Видишь ли… передавая Ларри портфель Ирмы, я предварительно изъяла из него несколько бумаг, не относящихся к поездке, чтобы отдать их её родителям. Когда исчез Брюс и оказалось, что никто не знает его фамилии, я просмотрела эти бумаги, но ничего в них не обнаружила. Кроме одного письма, которое, по-моему, ты должен прочесть. – Она порылась в сумочке и достала конверт с документами, перевязанный ленточкой. В нём был сложенный пополам лист почтовой бумаги, который она и вручила Квиллеру. – Прочти.

Дорогая Ирма!

От всего сердца благодарю тебя! Брюс вам подойдёт. Он, без сомнения, первоклассный водитель. Ему пришлось очень тяжело после освобождения, но он обещал вести честную жизнь. Поговори с ним серьёзно. Он прислушается к твоим словам. Я знаю, что в дни нашей молодости вы очень много значили друг для друга. На самом деле мой брат хороший человек, и я думаю, что он извлек урок из своих ошибок. Дай тебе Бог здоровья! Не забудь позвонить мне по прибытии в Эдинбург.

В память о добром старом времени,

Кэти

Квиллер прочёл это короткое письмо дважды. «Так вот оно что, – подумал он. – Ирма и Брюс знали друг друга. Что их связывало? Юношеская влюбленность? Секс? Любовь? Он сидел в тюрьме… За что? За кражу? За контрабанду? Ирма, несомненно, была в курсе дел. Интересно, она наняла его, потому что знала всё о нём или потому что закрывала на это глаза?»

Полли ждала его реакции на письмо.

– Что ты думаешь об этом, Квилл?

– На конверте были фамилия и обратный адрес?

– Никакого конверта не было.

– Во время поездки ходили всякие сплетни о ночных прогулках Ирмы с Брюсом. Она давала тебе какие-нибудь объяснения?

– Она молчала, а я твердо решила ни о чём не спрашивать. Она была взрослым человеком, отвечающим за свои действия, и меня это не касалось. Она приходила, когда я уже спала, наверное, шла на цыпочках, не зажигая света и стараясь не шуметь. Я считала, что она ведёт себя очень тактично.

– Если Брюс украл багаж миссис Атли, то он не был таким честным, как хотели уверить Ирму.

– Похоже на то, – согласилась Полли.

– Она когда-нибудь упоминала эту Кэти?

– Нет, Ирма избегала разговоров о своих шотландских знакомых, она вообще была скрытной. Мы никогда не понимали, что таится за её внешней сдержанностью.

– Если бы мы могли узнать, кто такая Кэти, – сказал Квиллер, – то полиции было бы с чем работать. Если Ирма собиралась звонить своим шотландским друзьям, логично предположить, что в её портфеле есть записная книжка или список телефонов.

– Возможно, записная книжка Ирмы лежит в её сумочке, – заметила Полли, – Я не проверяла её содержимое, а отослала домой с прочим багажом. Мелинда должна была всё передать Хасселричам.

– Вполне допустимо, что её родители знают фамилию Кэти и её местонахождение. А если нет, ты могла бы попросить у них её записную книжку под предлогом, что хочешь сообщить шотландским друзьям Ирмы о её смерти… На самом деле, – прибавил он, – там могут оказаться сведения и о самом Брюсе.

Время шло к обеду. Индивидуальные столики извлекли из кресел и мгновенно покрыли белыми скатертями, затем на них появились льняные салфетки, бокалы для вина, крошечные вазы со свежими цветами и меню на четырех страницах.

– Видимо, тряска не входит в их планы, – сказал Квиллер.

Они заказали минеральную воду «Виши», говяжью вырезку, нарезанную полосками, и салат.

– Что теперь будут делать в Обществе помощи престарелым? Они смогут найти Ирме замену? – спросил он у Полли.

– Представители администрации всегда говорили, что если Ирма уйдёт, то они возьмут на это место профессионала. Лайза хочет предложить им свои услуги.

– Думаю, она вполне подойдёт на эту должность.

– Перед отъездом в Шотландию, – сказала Полли, – Ирма работала над проектом, названным «Домашние любимцы для подопечных». Он состоял в том, чтобы владельцы животных в определённые дни приносили и приводили в Общество своих кошек и собак для поднятия настроения стариков. Если проект найдёт поддержку, я буду брать туда Бутси, А ты, Квилл?

– С Юм-Юм я, пожалуй, смог бы договориться, но с Коко навряд ли. Он большой оригинал и не всегда делает то, что положено котам.

На десерт они заказали сливочные карамельки, а после кофе Квилл подарил Полли маленькую белую коробочку с монограммой «ЧРМ». В ней была серебряная брошь ручной работы в форме пера павлина, где для «павлиньего глаза» использовалось сочетание голубовато-зелёной эмали с кристаллом дымчатого кварца.

– Какая красота! – воскликнула она. – Мне нравятся фазаньи перья! Что это за камень?

– Дымчатый топаз, добытый в шотландских горах. Это одна из вещиц, сделанных в стиле Чарльза Ренни Макинтоша.

– Она будет великолепно выглядеть на моей накидке «летучая мышь». Большое тебе спасибо, милый.

– Ты собираешься смотреть кино? – спросил он. В начале салона спускался экран.

– Я лучше вздремну, – сказала она.

– Мне бы хотелось просмотреть этот журнал, если тебе не будет мешать свет моей лампы.

На иллюминаторах задернули шторы, закрыв яркий солнечный свет, и пассажиры либо надели наушники, чтобы смотреть фильм, либо заснули, либо сделали и то и другое. Журнал был открыт на искусствоведческой статье, но Квиллер скорее не читал, а размышлял. Если бы ему удалось установить личность водителя автобуса, он передал бы эти сведения шефу пикаксской полиции и предоставил бы ему довести дело до конца.