– Но я ваша внучка! – крикнула Алессандра.

– Какая еще внучка может у меня быть, когда у меня нет дочери? Передай матери, что ей следовало бы лично прийти ко мне и как следует извиниться, прежде чем отправлять ко мне, можно сказать, внебрачную дочь, чтобы та канючила у моей двери.

– Она собирается отправиться в колонию, – сказала Алессандра.

Дверь вновь распахнулась.

– Похоже, совсем с ума съехала, – заявила бабушка. – Заходи. Садись. Рассказывай, что за глупости она там вытворяет.

Квартира была вылизана до блеска. Все предметы были невероятно дешевыми, но их было много – керамика, крошечные репродукции в рамках, – и все было тщательнейшим образом протерто от пыли и отполировано. Диван и кресла завалены стегаными одеялами, покрывалами и изысканно вышитыми подушками, так что присесть было решительно негде. Бабушка Изабелла ничего не стала двигать, и Алессандра наконец примостилась на стопке подушек.

Жаловаться на мать бабушке, как школьной подружке, внезапно показалось Алессандре предательством и незрелым поступком, так что сейчас она попыталась смягчить свое обвинение.

– Я знаю, у нее есть на то свои причины, и думаю, она сама верит, что делает это для меня…

– Что-что-что она делает для тебя? Я не могу сидеть здесь целый день!

У женщины, которая вышивает все эти подушки, свободен весь день, каждый день. Но это дерзкое замечание Алессандра оставила при себе.

– Она записалась на корабль с колонистами, и ее приняли.

– Корабль с колонистами? Нет никаких колоний. Все эти планеты теперь сами по себе, отдельные государства. Не то чтобы у Италии со времен Римской империи были настоящие колонии. С тех времен и мы потеряли яйца… мужчины, разумеется. С тех пор итальянские мужчины всегда были никудышными. Твой дед, да оставит его Бог в могиле, был никчемным человеком. Никогда не стоял за себя, всем позволял вертеть собой как угодно, но хотя бы много работал и обеспечивал меня, пока неблагодарная дочь не плюнула мне в лицо, выйдя за мальчишку-мотоциклиста. Этот негодяй, твой отец, в жизни и десяти центов не заработал.

– С тех пор как умер – разумеется, – заметила Алессандра, будучи уже серьезно на взводе.

– Я говорю о том времени, когда он еще жил! Не утруждался, работал по минимуму. Думаю, он был наркоманом. Наверное, ты была кокаиновым ребенком.

– Я так не думаю.

– Да тебе-то откуда вообще о чем-нибудь знать? – спросила бабушка. – Тогда ты даже говорить еще не умела!

Алессандра сидела, выжидая.

– Ну? Рассказывай.

– Я уже сказала, но вы мне не поверили.

– И что ты сказала?

– Корабль с колонистами. Межзвездный корабль к одной из жукерских планет, чтобы вести сельское хозяйство и исследовательскую работу.

– А жукеры не будут против?

– Жукеров больше нет, бабушка. Они все убиты.

– Мерзкое дело, но его надо было сделать. Вот бы пообщаться с этим мальчиком, Эндером Виггином. У меня есть на примете люди, которым бы не помешало как следует умереть. Целый список. Так чего ты от меня хочешь?

– Я не хочу лететь в космос. С матерью. Но я еще несовершеннолетняя. Если бы ты подписала опеку, я могла бы получить гражданские права и остаться дома. Так по закону.

– Опеку над тобой?

– Да. Чтобы присматривать за мной и обеспечивать меня. Я бы жила здесь.

– Убирайся.

– Что?

– Вставай и выметайся. Ты что думаешь, здесь тебе отель? А спать ты где будешь, скажи мне? На полу, где я бы на тебя посреди ночи наступила и поломала себе бедро? Здесь для тебя места нет. Я сразу должна была догадаться, что ты начнешь что-то требовать. Вон!

Спорить было не о чем. В считаные секунды Алессандра поняла, что бежит по ступенькам, взбешенная и униженная. Эта женщина оказалась еще более сумасшедшей, чем мать.

Мне некуда идти, подумала Алессандра. Но ведь закон не может позволить, чтобы мать принудила меня лететь в космос, ведь так? Я не дитя, я не ребенок, мне уже четырнадцать. Я умею читать, писать и могу принимать рациональные решения.

Когда поезд вернулся в Монополи, Алессандра не пошла домой сразу. Ей надо было выдумать хорошую историю о том, где она была, а потому можно было задержаться еще – а потом вписать в историю и это время. Может быть, офис проекта «Расселение» еще открыт?

Нет, офис уже закрылся. Алессандра не смогла даже получить брошюру. А впрочем, какой смысл? Все, что представляет интерес, доступно в Сети. Можно задержаться после уроков в школе и все выяснить. Она вместо этого поехала повидаться с бабушкой.

«Это лишь доказывает, насколько правильные решения я принимаю».

Мать сидела за столом. Перед ней стояла чашка с шоколадом. Она подняла голову и молча посмотрела, как Алессандра закрывает дверь и кладет школьную сумку.

– Мам, извини. Я…

– Прежде чем солжешь, – мягко сказала мать, – имей в виду: ведьма позвонила мне с воплями, что это я отправила тебя к ней. Я бросила трубку, чем такие разговоры обычно и заканчиваются. А потом выдернула шнур из телефонной розетки.

– Прости, – сказала Алессандра.

– Ты не думала, что у меня есть причина, чтобы держать ее подальше от твоей жизни?

Этот вопрос задел что-то в душе Алессандры, и, вместо того чтобы пытаться отступить, она взорвалась.

– Мне плевать, есть ли у тебя причина! – воскликнула она. – У тебя могло быть десять миллионов причин, но ты не сказала мне ни об одной! Ты ожидала, что я буду слепо тебе подчиняться. А сама ты своей матери слепо не подчинялась!

– Я не монстр, – заметила мать.

– Монстры бывают разными. Ты – монстр, который порхает как бабочка и никогда не посидит рядом достаточно долго, чтобы выслушать и понять, кто я.

– Все, что я делаю, – делаю для тебя!

– Для меня ты не делаешь ничего. Все, что ты делаешь, – ты делаешь для ребенка, которого себе выдумала. Несуществующего, идеального, счастливого ребенка, который просто обязан быть только потому, что ты абсолютная противоположность своей матери. Что ж, я не такой ребенок. И в доме твоей матери электричество есть!

– Ну так перебирайся жить к ней!

– Она меня не пустит!

– Ты бы возненавидела ту жизнь. Ничего нельзя трогать. Все нужно делать так, как скажет она!

– Например? Лететь в космос на корабле с колонистами?

– Я записалась на корабль для тебя!

– Знаешь, это как если б ты купила мне лифчик размера икс-икс-эль. Почему для начала не посмотреть на меня, прежде чем решать, что мне нужно?

– Я скажу тебе, кто ты. Ты девушка, которая слишком юна и неопытна, чтобы знать, что нужно женщине. На этом пути я в десяти километрах впереди тебя, я знаю, что тебя ожидает. Я пытаюсь дать тебе то, что тебе важно, чтобы твоя дорога была легкой и гладкой. И знаешь что? Несмотря на твои возражения, сумела сделать. Ты сражалась со мною на каждом шагу, но у меня все отлично получилось. Ты даже не подозреваешь, как классно у меня получилось, потому что не знаешь, кем ты могла стать.