Майкл направился в сторону Пятой авеню, по дороге решил выпить, зашел в отель «Сент-Реджис», вспомнил о своем намерении до вечера не брать в рот спиртного, спустился по лестнице к автоматам и набрал рабочий телефон Трейси. Он еще не знал, что скажет ей, – они не говорили с того момента, как Майкл забрал свои вещи из ее квартиры, – и когда знакомый низкий голос ответил: «Трейси Лоуренс», у него перехватило дыхание.

– Это Майкл, – сказал он.

– Майкл? – С другого конца провода донесся резкий вдох. – С днем рождения тебя.

– Летят годы, – произнес он.

Значит, она помнила.

– Хорошо, что ты позвонил. Мне надо с тобой поговорить.

– Поужинаем сегодня?

Она колебалась долю секунды.

– Хорошо.

– Давай встретимся в баре «Оук Рум», а потом пойдем куда-нибудь.

Одно Майкл решил твердо – заходить за ней на квартиру он не станет. Ни в день рождения, ни в другой день там его ноги не будет.

– Ладно, – легко согласилась она.

– Семь тридцать.

– Хорошо, семь тридцать.

Она положила трубку.

Майкл медленно пошел на работу, со страхом догадываясь, о чем она хочет поговорить с ним.

Когда Майкл открыл дверь, мистер Льюис расхаживал взад-вперед по кабинету. Он снял очки, убрал монокль и теперь казался еще более встревоженным, чем прежде.

– Вы, друзья, хватили через край, – сказал Льюис, как только Майкл закрыл за собой дверь. – Вы требуете, чтобы я уволил тридцать пять человек, которые проработали у меня по двадцать с лишним лет.

Майкл сел за стол, а Льюис, который напоминал ему нервную обиженную птичку, продолжал мерить шагами кабинет.

– Мы гарантируем прирост эффективности фирмы минимум на тридцать процентов по каждому из филиалов, мистер Льюис. – Его голос звучал равнодушно, бесстрастно. – Ваше право воспользоваться нашим советом или пренебречь им.

Нашим советом. Он снимал с себя часть бремени, хотя в данном случае всю работу сделал один.

– Мы сразу оговорили, что наше заключение носит рекомендательный характер.

Мистер Льюис – маленькая птичка, поставленная перед выбором, лететь или не лететь, съесть пятнадцать червяков или ограничиться десятью, – вздохнул:

– Мне очень вас хвалили. Теперь я вижу, не зря. – Он на секунду зажмурился, словно его внезапно ослепил свет из окна. – Итог, как вы сказали. Да, бизнес есть бизнес. И ваш, и мой.

Он начал укладывать папки в свой дипломат.

– И все же мне надо подумать.

– Разумеется, мистер Льюис.

Президент концерна запер дипломат. Майкл встал, пожал гостю руку, проводил его до двери и открыл ее.

– Желаю удачи, сэр, – сказал он.

– Вот чего бы не помешало, – горестно отозвался Льюис.

Майкл поглядел вслед маленькому пухлому человечку, от которого зависели судьбы сотен людей. Льюис шел по коридору, видно, обдумывая, что он скажет тем тридцати пяти своим сотрудникам, которые работали у него более двадцати лет.

Оставшись один, Майкл снял жилет, ослабил галстук и заметил на рубашке пятно от пота. Он подошел к бару, где хранил бутылки и серебристый термос со льдом. Сегодня Майкл не мог ждать вечера. И вообще у него день рождения. Он открыл бутылку содовой, она «выcтрелила» и забрызгала рубашку. Кто бы мог вообразить, что старик примет все так близко к сердцу, подумал Майкл, смешивая содовую с виски и льдом. С бокалом в одной руке и бутылкой содовой в другой он подошел к окну и увидел залитый солнечным светом Нью-Йорк. Осень. Он медленно выпил, но облегчения не почувствовал.

– Какая гадость! – воскликнул Майкл и вдруг изо всех сил швырнул бутылку содовой в окно, которое не открывалось ни зимой, ни летом.

Бутылка разбилась вдребезги, осколки усеяли ковер. На стекле не осталось даже следа. «Надо принять холодный душ, – подумал он, – на сегодня с работой покончено». Он надел жилет, бросил на руку плащ и ушел домой. Душ помог слабо… Неуютная гостиничная комната нагоняла тоску, и Майкл решил на следующей неделе подыскать квартиру, чтобы не чувствовать себя временным жильцом, до которого никому нет дела.

Трейси вошла в бар «Оук Рум». Мужчины, как обычно, провожали взглядами очаровательную женщину. На ней была темная меховая шубка, но не та, что он купил ей к свадьбе, а новая. «Любопытно, чей это подарок?» – подумал он и тут же устыдился своих мыслей. Женщина с такой внешностью имеет право на столько меховых шуб, сколько вместит ее гардероб.

Они поздоровались, смущенно взглянули друг на друга, и Майкл пожал ей руку. Трейси не поцеловала его, и Майкл счел это абсурдом – оба они вращались в кругах, где даже малознакомые люди целовали друг друга в щеку.

Трейси загорела – она провела десять дней на Багамских островах, погода там стояла прекрасная, теплая. Ее родители здоровы. Отец недавно продал «Трейси». Одна из сестер тайком от семьи уехала в Калифорнию и вышла там замуж за журналиста из Сан-Франциско. Дела у Трейси шли хорошо, фирма расширилась и переехала на Мэдисон-авеню, Трейси это устраивало, так как теперь работа находилась в пяти минутах ходьбы от дома. Они обсудили два спектакля, которые недавно посмотрели, и вежливо разошлись в оценке их достоинств. Нет, ему не удалось в этом году выкроить время для лыж, но он попробовал заняться дельтапланеризмом и увлекся. Она холодно взглянула на него и тотчас сменила тему, спросив о работе. Все в порядке, ответил он, но никто из компаньонов Корнуолла и Уоллеса не ушел в отставку и Майкл пока не стал их партнером. Его это не огорчает. Под Новый год он купил себе «порше» с солидной рождественской скидкой. Да, Антуан играет и поет еще лучше, чем прежде. Да, Антуан говорил ему о своей потрясающей даме, но на Майкла она не произвела большого впечатления.

Трейси не объяснила, для чего ей понадобилось с ним встретиться.

Когда они допили мартини, Майкл сказал, что поведет ее в новый, очень хороший итальянский ресторан на Шестьдесят шестой улице. Он выбрал его, потому что там они никогда не бывали вместе.

Светская беседа продолжалась и в ресторане.

«Не стану ее спрашивать, пусть сама раскроет карты», – решил Майкл. Уже подали кофе, когда она неожиданно сказала:

– Майкл, мне кажется, нам пора оформить развод. Я не могу вечно жить в подвешенном состоянии.

– Как тебе будет угодно, – промолвил он.

Майкла потрясли ее слова. Вместе ли они жили, или раздельно, он все равно считал Трейси своей женой. Он не допускал мысли об окончательном, полном разрыве.

– Если это так необходимо.

– Да, необходимо. Я встретила одного человека, он мне нравится и тоже хочет иметь детей. Время идет, я старею, откладывать некуда.

– Ты выглядишь на восемнадцать.