лёгкий шум ещё давал о себе знать.

Я огляделась, комната небольшая, окон нет, а все полки, которых немало забиты книгами.

"Где я? Последнее, что я помню это как нашла письмо и… Меня похитили?"

Дверь открылась я напряглась, понимая что это скорее похититель.

— Ну что уже лучше? — В комнату зашёл парень с тазиком в руках, — Простите, я не знал, что на вас скажется вся побочка от "спокойной ночи".

— Это ты, двадцать пять секунд? — догадалась я по голосу.

— Да, это я и не двадцать пять, а тридцать, — он прошёл и сел на стул возле компьютера, — Это моя программа, никто не отследит, откуда и когда совершался звонок, да и про слушке не поддаётся, — говорил он с гордостью, — вот только времени для разговора маловато и восстанавливается долго, но ничего что-нибудь придумаю.

— Что произошло? Я смутно помню.

— О, это нервнопаралитическая пилюля "спокойной ночи". Всегда мечтал её испробовать, но профессор запрещал мне к ней приближаться.

— Умный видать мужик был. — Говорила я ещё немного заторможено.

— О да, Геннадий Владимирович это апофеоз науки, он мог создать… — И осёкся, — Это сарказм так ведь? Зря вы так, я на минуточку, спас вас.

— Ещё недавно, я бы это так не назвала. Мне казалось, что это и есть предсмертная агония.

— Ну, кто мог знать, что на вас так ярко отразиться вся побочка.

— Видимо профессор, раз уж запрещал её трогать.

— У одного процента подопытных мышей из ста, был лишь один побочный эффект, а так чтобы все сразу, ни одного.

— Я счастлива, что такая особенная из рода грызунов. — Воцарилась тишина, видимо мой спаситель обиделся. — Ладно, что дальше? — обратилась я к нему, — И как я могу тебя называть.

— Слава, — ответил он кратко.

— Вячеслав значит, хорошо. — Я аккуратно поднялась, без резких движений, вдруг голова снова закружится и подошла к полке с книгами. — У меня несколько вопросов. Что стало с тем парнем? Чем мне всё это грозит? И, когда я смогу уйти? А ещё, чуть не забыла, где письмо, что было у меня в руках, в момент прилёта "пилюли". — Я договорила и уставилась на своего чудо спасителя, тоже мне, Рубин Гуд блин.

— Я его оставил там, так как времени не было. — Отвечал он мне последовательно на каждый вопрос. — Не знаю. Не знаю. И вот, — Слава нагнулся и выволок из-под стола мусорный мешок.

— Что это? — спросила я.

— Когда я зашёл, вы уже лежали на полу, а в руке ничего не было. Ну я и сгрёб все бумаги, я же не знаю что именно нужно.

Я поспешила вернуться на диван, иначе почувствовала, что снова упаду.

"У меня в квартире остался лежать без сознания бандит, который если раньше и не собирался меня убивать, теперь точно прикончит. Следовательно, вернуться я не могу. Кстати, а где мой телефон?"

— Вячеслав, скажите мне пожалуйста, а где мой телефон?

— Я его не брал, нельзя, так нас можно отследить.

Я пыталась успокоиться, но точно могу сказать, методика с дыханием не работает. После двадцати раз глубокого дыхания, мне всё ещё хотелось придушить Славку.

"Итак, давай ещё раз. Вернуться домой я не могу, позвонить Владу тоже, так как номер не помню наизусть. В этом и минус записной книжки наших гаджетов, потому что нет нужды запоминать номер самой. Поехать к нему тоже не могу, если они следили за мной последние дни, то с вероятностью в сто процентов будут следить и за Владом. И что мне делать? А что если просто отдать им письмо, моей то вины нет, я так-то тоже пострадала и даже больше".

Я глянула на мешок, в руках своего нового знакомого, "Сначала необходимо снова отыскать конверт".

— Нет Стрельцова, тебе срочно нужно что-то делать, — приговаривала я высыпая содержимое мусорного мешка на диван, — Или в церковь идти, или к гадалке. Ну не может, просто так в одночасье навалиться столько неприятностей, на одного человека. Хотя, — я понизила голос, чтобы Слава не услышал, — этому Захарову повезло ещё меньше. — "Интересно", подумала я… — Скажи, а откуда ты узнал, что именно у меня, пакет вашего профессора?

— Так из камеры видео наблюдения, там отлично видно как Геннадий Владимирович специально подсовывает вам свой пакет, пока вы не смотрите.

— Тогда понятно, — я шарила в бумагах, разыскивая то самое письмо. — А чем занимался этот ваш Захаров, помимо того что делал нервнопаралитические "пилюли"?

— Профессор много чем занимался, я толком ничего не понимаю в этом, но он говорил, что стоит на пороге открытия, и если всё получится, он сможет создать первый в мире искусственный белок, который не имел своего логического начала в природе. И это приведёт к новым возможностям для человечества.

Пока Вячеслав рассказывал, я уже успела найти конверт, но не рискнула перебивать, такое явное было восхищение профессором.

— В общем, это всё сложно ДНК, РНК и так далее. — Закончил он задумчиво.

Мне как-то стало даже не по себе, от того что у меня в руках письмо такого выдающегося человека, а ещё было жаль, такой несправедливой гибели.

— Вот, возьми — я протянула Славе конверт, — это было в пакете с завтраком.

На секунду мне показалось, что у него задрожали руки, и это не удивительно, всё-таки заметно как он предан своему учителю, профессору или просто другу.

Следующие несколько минут я молча сидела, стараясь не мешать при такой трогательной процедуре, как вскрытие письма. В конце, концов, может это, я не понимаю всей тонкости учёной души, или вообще, это у них с профессором была такая манера общения. "Да, Стрельцова ну и бред же порой посещает твой разум, как можно общаться таким образом?"

— Что это? — удивление в глазах Славы говорило само за себя. Никакая это не манера общаться.

— Не знаю, — пожала плечами я, — в том пакете помимо кофе и тостов, был только этот конверт.

— Но это же не имеет смысла? — проговорил разочарованный Вячеслав.

— Мне жаль. — Только и могла сказать я.

— Ты уверена, что больше ничего ни флэшки, ни ключа, ничего!? — Практически прокричал он.

— Я же ещё по телефону тебе сказала, нет никакой флэшки, был только конверт. — Наблюдать за просто, кошмарным разочарованием Славы было тем ещё испытанием. Он сидел на полу, взявшись руками за голову, что-то невнятно повторял, словно умалишённый. Я присела рядом с ним, — А вдруг, — слегка дотронулась до его плеча, — ну, может там послание какое, как в фильмах. — Ляпнула я успокоения ради.

Еще раз убеждаюсь, держи Стрельцова язык за зубами, уймы проблем избежишь…

Сама