Одна из лодок приблизилась метров на пятьдесят, ее сносило течением, но Славик успел рассмотреть бывшую клиентуру Людмилы Владимировны во всех подробностях. Гребец молодой, низкорослый и очень жилистый – рубаха с обрезанным по плечи рукавом, видна мощная мускулатура на руках. Охотник куда старше, по виду лет сорок. Тоненькая козлиная бородка, усы по углам рта. Монгол монголом, хотя классическая индоевропейская складка на верхнем веке выражена – у настоящих монголоидов такой нет и быть не может. Глаза голубые – финн обвел взглядом побережье, на миг зацепившись за укрытие Славика.

Вытянул руку, указал на поваленные деревья. Что-то гавкнул на своем наречии. Перебросил веревку гребцу. Всмотрелся.

Зараза! Вечер, линзы бинокля могли бликовать! Только этого еще не хватало! Финны дикие, с данирами, нордмадрами или свеями еще можно договориться, а с этими первобытными? Стрелять в них западло, даже при угрозе жизни. Жалко ведь!

Надо валить отсюда. Быстро.

Охотник выпрямился (как он умудряется стоять на раскачивающейся узенькой лодке?) и демонстративно вытянул руку. Не вверх, а прямо – по направлению к Славику, с открытой ладонью.

Мигом дал короткий приказ гребцу. Ладья медленно-медленно, преодолевая сильнейшее течение Невы, пошла против волн.

«Уйти? Но он же дал знак мира! Как во всех культурах планеты! Это единый жест!»

Славик перебарывал страх минуты две, из-за чего обозвал самого себя «тупым тормозом». Шумно сплюнул. Встал на ноги. Перебросил «Сайгу» в боевое положение, стволом вперед. Снял предохранитель.

Вышел на валун-ящер. Да и плевать, что камуфляж. Рёрик с компанией такую одежду видели и в обмороки не попадали!

Лодок всего четыре, итого восемь потенциальных противников. Кидаться копьями они обучены, судьба нерп, за которыми по воде идет кровавый след, об этом свидетельствует. Хотят взять на понт? Или?..

Старый – оказалось, что он не соломенноволосый, а полуседой, с глубокими морщинами вокруг глаз, – высадился на огромный валун первым. Если быть совсем точным, то лодка с берестяными бортами пристала левее камня, где крупный песок и валежник, – суденышко прикрутили веревкой к палому стволу. И тогда уже финн легко перескочил на громаду-камень. Копье оставил. На поясе короткий ножичек с костяной рукоятью и только. Зияет пустыми глазницами сброшенный на плечо капюшон из шкуры волка.

Живописно, настоящий дикарь-лесовик.

Славик не двигался, держа палец на спусковом крючке «Сайги». Стрелять очень не хотелось. Вот нельзя и точка!

Причалили три оставшиеся лодки. Ребята все молодые, поглядывают изучающе, но без агрессии.

Выжидавший Старый начал подниматься по склону валуна. Спокойно так, с достоинством, без ненужной спешки. Остановился в двух шагах от Славика. Смотрел только в глаза – здесь иначе нельзя, это знак добрых намерений.

Разразился длинной чинной тирадой, абсолютно непонятной. Судя по интонации – вопрошающей. Указал в сторону леса.

Куда? Точно, там Дверь!

– Хус, – по наитию сказал Славик на древнескандинавском. – Там мой дом.

– Годр, – удовлетворенно кивнул Старый. Оказывается, наречие викингов он разумел. – Тихая Ива предсказывала, что ты придешь. И узнаешь эту вещь.

Последнюю фразу Славик автоматически перевел без каких-либо трудностей. «Стилла» – значит «тихая», Алёна для пополнения словарного запаса заставляла учить названия деревьев и растений, следовательно, «ива» – это «йольстер», остальное совсем просто…

Старый сорвал с ремешка на шее небольшой металлический предмет и протянул Славику.

Так.

Позеленевший медный брелок в виде Исаакиевского собора – такие продают туристам в центре Питера! Медь металл нестойкий, значит, за тысячу двести лет брелок исчезнет или до такой степени деформируется, что узнать будет невозможно! Людочка свято блюла кодекс – никаких следов!

– Эк хейтир Слейф, – стараясь выглядеть невозмутимым (было очень сложно), – сказал Славик. – Эк эм… Эк эм Стилла Йольстер мёгр…

«Сын? Это разве „мёгр“? Не помню! Там какое-то другое слово было!»

– Годр, – Старый довольно прикрыл веки. – Мы увидели твои глаза.

– Глаза? Огис? Хверр ист?

Старый осторожно вытянул руку и коснулся бинокля, висевшего на шее Славика.

– Огис брейдр.

«Большие глаза». Ну и ну.

И что теперь прикажете делать с финнами? Они отчетливо набиваются в друзья! И это очевидно, Старый знал Людочку!

Ну раз так… Хорошо, уговорили, будем общаться.

Славик снял с плеча ремень «Сайги», положил карабин на гладкий гранит и присел, по-турецки скрестив ноги. Вынул из кармана шоколадку, обертку сразу упрятал в карман, разломил. Половину протянул Старому.

– Фа! Фа ист! Да бери, не отрава! Фа!

13–17 февраля 2009

Санкт-Петербург – дельта Невы

Первый опыт контакта с емью назвать «успешным» можно было лишь с натяжкой: Славик плохо знал язык, для финнов скандинавский диалект тоже родным не был, оттого разговор со Старым (предводитель охотников так и не назвался – табу, нельзя открывать данное при рождении имя колдуну!) больше походил на благочинную беседу двух английских эсквайров.

Лето стоит теплое, значит, надо ждать доброго урожая. Нерпы в реке и на «большой воде» много, охота добрая. Славик осведомился у Старого, где живет его семья-скюльда – оказалось, «идти пешком полный день», а «на лодке быстрее». Хорошенькие у них знания в области географии. Однако финн указал не на север, а в сторону юго-запада, следовательно, емь обитает где-то за Большой Ижорой.

В отличие от скандинавов, туземцы относились к «колдовству» спокойно, Старый, не понижая голоса и без охранных жестов, использовал слова наподобие «годиск дис» – «ведьма» или «рюна», что означало или «заклинание» или «тайна, связанная с магией», причем уверенно связывал эти понятия с Людочкой, «ушедшей две зимы назад и не возвращавшейся». Говорил он много, Славику оставалось только кивать – понимал едва десять слов из сотни. Придется обращаться за помощью к Алёне, опять поработает толмачом.

С колоссальным трудом удалось объяснить Старому, что следующая встреча назначается через три дня, здесь, на этом камне. Да-да, когда солнце взойдет три раза! Придешь?

Финн легко согласился: приду, мол. И годи с собой приведу, мы долго ждали твоего появления.

Хм, интересно… Человека в необычной одежде и с непонятным снаряжением они не испугались, отнеслись к Славику без отрицательных эмоций и вполне объяснимых опасений. Людочка финнов предупредила, что в один прекрасный день объявится преемник, а, судя по словам Старого, она не заглядывала в историческую реальность два года или около того. Значит, уже тогда наметила Славика в наследники. Основательная женщина.