Недаром существуют нормативы, согласно которым необходимо минимум 3–4 дня для того, чтобы технику привести в боевое состояние и провести боевое слаживание хотя бы экипажа, не говоря уже о боевом слаживании взвода, роты и т.д.

Ю.М. Неткачёв и И.Н. Смирнов продолжали непрерывно звонить в Москву и Кишинев. И.Н. Смирнов дозвонился до министра обороны СНГ маршала авиации Е.И. Шапошникова и попросил его, чтобы армия стала между конфликтующими сторонами. Шапошников в помощи отказал.

Наступила ночь с 20 на 21 июня. Ночью каждая из сторон приводила себя в порядок, накапливала силы, проводила разведку, подсчитывала потери. До 6 утра 21 июня активные боевые действия не велись. Время от времени вспыхивали перестрелки. На город методично сыпались снаряды и мины.

В частях Бендерского и Дубоссарского гарнизонов среди личного состава были убитые и раненые, был убит 1 военнослужащий — прапорщик Ю.И. Бабкин из 5-й разведывательной эскадрильи (ОДРАЭ); ранены 12 человек: майор В.А. Козлов — гарнизонная КЭЧ; подполковник СП. Ворона, ст. прапорщик Н.В. Голь-цев, рядовой К.В. Коркин (все 173-я рбр); рядовые С.А. Кандауров, Л.В. Кузнецов, А.А. Паскарь (все 183-й мсп); А.А. Криворучко — 130-й обхз; А.В. Захаров — 237-я исбр; В.И. Вагу — 903-й абрмо; А.В. Холодюк — 59-я мед; Е.В. Непомнящий — 785-я обзр.

20 июня 1992 г. захвачен в плен ОПОН в г. Бендеры прапорщик В.Б. Карнаухов — старшина минометной батареи 183-го мсп.

В ходе артиллерийского обстрела было повреждено 7 казарм и одна столовая, разрушено хранилище на 32 единицы техники и уничтожено 63 единицы инженерной техники. Во 2-м понтонно-мостовом полку взорван склад ГСМ, сгорели 2 КрАЗ-260, выведено из строя 25 единиц специальной техники. В результате пожаров было уничтожено вещевого имущества на сумму 8 млн. руб., потери по службе ГСМ составили 3 141 770 руб., в 173-й рбр уничтожен спец. автомобиль ЗИЛ-131 АГВ стоимостью 529 261 руб. И только после этого поступило устное разрешение А.В. Руцкого на открытие ответного огня. Но все это было только после 21 июня.

22 июня пришла шифровка и от министра обороны П.С. Грачёва, разрешающая отвечать огнем на огонь в случае прямой угрозы нападения на военные городки, а также места компактного проживания семей военнослужащих.

Но Ю.М. Неткачёв нашел в приказе пункт, в котором говорилось: «исключить случаи провоцирования действий нападающих». Поэтому 21 и 22 июня ответная стрельба велась исключительно с личного разрешения командующего армией Ю.М. Неткачёва или начальника штаба армии В.В. Тихомирова.

Происходило это так. Городские власти Бендер (Когут, Комиссаров, Лосев, Атаманюк) звонили командующему или начальнику штаба армии, те ставили мне задачу на открытие огня приблизительно в таком плане: «Там где-то из района консервного завода, или из района с. Гиски, или с Суворовской горы ведет огонь минометная батарея, уничтожь ее». Я звонил в Бендеры этим же властям и уточнял более подробно, кто и откуда стреляет. От них получал приблизительно такую же информацию (где-то из района консервного завода по горсовету ведет огонь минометная батарея), после чего выходил по радио на связь с артиллерийскими батареями и ставил им тоже такую же задачу: “Неман” или “Кама”, из района консервного завода по горисполкому ведет огонь минометная батарея, найди и уничтожь».

22 июня при атаке на здание полиции была сделана первая попытка поддержать наступающих гвардейцев артиллерийским огнем. Но пока приднестровский корректировщик передавал по телефону данные для стрельбы в рабочий комитет города Бендеры, а оттуда передавали эти данные в Тирасполь и соответственно в дивизион, ушло много времени. За это время наступающие продвинулись вперед, и первые снаряды попали в расположение наступающих приднестровцев. После проведения корректуры целей снаряды попали в расположение полиции. Было разрушено здание паспортного стола, но остальные позиции полицейских пострадали незначительно, поэтому стрельбу прекратили. Тем более что об этой стрельбе узнал Ю.М. Неткачёв и запретил вести огонь.

Все это приводило к огромной потере времени, зачастую противник успевал уйти с того места, по которому просили открыть огонь.

Без точных координат целей, а их могли определить только артиллерийские разведчики, выполнять такие задачи в городе без нанесения больших разрушений практически невозможно. И поэтому, пока артиллеристы сами не определяли координаты целей (x, y, h), стрельба по ним не велась.

Чтобы убрать промежуточные звенья между моментом обнаружения цели и открытием огня по ней, в Бендерскую крепость была введена минометная батарея 183-го мсп. Командиру батареи предоставили возможность напрямую работать с представителями горисполкома и командирами приднестровцев.

Главная задача, которую я поставил перед собой в эти дни, была заставить противника прекратить стрельбу.

Задача на подавление или уничтожение противника не ставилась, так как для этого не было ни сил, ни средств. На тот момент выполнять огневые задачи способны были только две артиллерийские и одна минометная батареи. Тем не менее 21 и 22 июня две батареи выполняли поставленные перед ними задачи.

21 июня батарея 152-мм с/х гаубиц 328-го сап вела стрельбу по семи целям: двум гаубичным батареям, трем минометным батареям, двум сосредоточениям живой силы и техники.

Батарея 122-мм с/х гаубиц 183-го мсп вела огонь по артиллерийской батарее на Суворовской горе и 2 минометным батареям на западной и северной окраинах села Варница.

С 19 до 20 часов эти батареи вели огонь по колонне 2-й мотопехотной бригады молдавской армии, которой командовал полковник Карасёв, бывший начальник штаба 89-й мед и перешедший на сторону молдаван. Во фланг колонне был нанесен удар из Бендерской крепости. 2-я бригада молдавской армии понесла потери и в город войти не смогла. Сам полковник Леонид Сергеевич Карасёв был ранен и контужен. За участие в боевых действиях он награжден высшим военным орденом Молдовы «Штефан чел Маре» (Stefan cel Mare).

В 18 часов батарея 122-мм с/х 183-го мсп уничтожила минометную батарею в селе Кицканы в монастыре.

В 2 часа ночи на железнодорожных путях напротив батальона химической защиты застряли 2 МТЛБ. По ним открыли стрельбу. Волонтеры вначале попытались отстреливаться, но когда огонь по ним усилился, все сдались в плен. 16 человек задержанных доставили в крепость и продержали там до 24 июня, пока не начался переговорный процесс по обмену пленными.

22 июня батарея 328-го сап обстреляла пять целей: две артиллерийские и одну минометную батареи, наблюдательный пункт, сосредоточение живой силы и техники. Батарея 183-го мсп вела огонь по зданию полиции города Бендеры, минометной батарее на территории консервного завода, артиллерийской батарее 2 километра западнее села Хаджимус и минометной батарее на Суворовской горе.

В 20 часов наши две батареи уничтожили эшелон с опоновцами, который разгружался в тупике на железнодорожной станции в порту Варница.

В это время меня вызвал начальник штаба армии В.В. Тихомиров. Когда я зашел к нему в кабинет, там был командующий армией. Ю.М. Неткачёв спросил у меня: «Сколько у нас готовых реактивных установок для открытия огня?»