не без удовольствия почесался – он страдал от легкого, но надоедливого дерматита, вызванного мыльным порошком Бирнса.

«Действительно, наш образ жизни изменяет природу окружающих нас вещей, – писал он. – Но то же самое можно сказать о любом организме. Кто из тех, кто кричит, что мы просто обязаны тратить огромные деньги на защиту коралловых рифов от морских звезд, помнит, что и сами коралловые рифы стали следствием воздействия определенных организмов на экологию планеты? Трава полностью видоизменила баланс соотношения видов, равно как и эволюция деревьев. Каждое растение, каждое животное, каждая рыба, даже каждый микроорганизм оказывают ощутимое воздействие на наш мир».

Лампочка сигнализации мигнула. Грей прервал писанину и, поменяв ленту в машинке, взял в руки журнал, редактору которого он писал. Еще раз пробежавшись глазами по оскорбившей его статье, которая, как он полагал, могла быть написана самим Остином Трейном, этим жутким фанатиком, он продолжил, стараясь влить в свой ответ как можно больше яда:

«Если мы дадим волю экстремистам, нам останется только сидеть и ждать, покуда четверо из наших пятерых детей не умрут, ибо все орехи и ягоды, растущие в пределах расстояния пешей прогулки, будут заморожены».

Грей понимал, что тратит время почти впустую – толку от письма не будет. Но он продолжал писать, так как понимал: он добавляет еще несколько маленьких кирпичиков к монументальному сооружению, которое строил вот уже много лет и которое было исключительно его личным делом.

Поначалу это было хобби, но постепенно выросло в проект, который занимал все время и все внимание своего создателя – этот проект и заставлял Грея не рвать с «Городом Ангела». У страховой компании были свободные компьютерные мощности, даже избыток – оттого, в том числе, что «Город Ангела» распространился уже почти по всей стране. Поэтому никто не возражал против того, чтобы Грей пользовался компьютерами фирмы в выходные и по вечерам. Все время, пока Грей работал, он получал приличные деньги, и, поскольку вкусы у него были самые скромные, он стал достаточно богатым человеком. Однако, вздумай он арендовать тот объем компьютерных мощностей, который был ему сейчас нужен, он потратил бы все свое состояние в течение месяца.

Конечно, он самым тщательным образом компенсировал фирме затраты на бумагу, ленту и электричество.

Подтолкнуло его к разработке проекта сделанное им открытие: будучи человеком исключительно рационального склада, он, как это делал бы самый правоверный трейнит, выходил из себя, когда замечал, что наиболее многообещающие плоды какого-нибудь достижения человечества неизменно оборачиваются полной катастрофой. Грей понял, что компьютеры могут заранее просчитывать все варианты развития того или иного открытия и предлагать оптимальную модель его использования. Конечно, аренда компьютеров – дорогое удовольствие, но ведь любому пришлось бы раскошелиться на гораздо бо`льшую сумму в случае нарушения закона об охране окружающей среды, или при попытке преодолеть ограничения, наложенные Федеральным управлением по санитарному надзору, или же защищаясь в суде от нападок какого-нибудь пострадавшего, у которого за спиной вдруг оказалась влиятельная группа поддержки. А если сюда добавить деньги, которые тратят такие организации, как «Спасем Землю» или «Спасем Средиземное море» (а их расходы – это все равно что запирать стойло после того, как лошадь сбежала!), то общие издержки становятся просто умопомрачительными.

Когда Грею исполнилось тридцать три, он оставил карьеру независимого исследователя и овладел профессией страховщика, смутно надеясь, что в страховой компании, которая, как он полагал, просто обязана думать о последствиях человеческой близорукости, он получит отдел с оплачиваемым штатом и начнет двигать свой проект уже на официальной основе. Но, увы, ничего из этого не вышло. Проект остался спектаклем одного актера.

Он был еще очень далек от желанной цели – создания глобального симулятора, способного показать развитие всех возможных инноваций в планетарном масштабе.

Но Грей был человеком терпеливым, а такие катастрофы, как неожиданное появление пустыни в долине реки Меконг, приводили все больше и больше людей к шокирующим выводам, к которым Грей пришел уже давно. Сможет он реализовать свой проект или нет, неизвестно. Но он должен это сделать. Однозначно!

Конечно, он находился в таком же положении, в каком метеорологи были в эпоху, предшествующую появлению компьютера, – их буквально погребали под собой все новые и новые данные, требующие медленной скрупулезной обработки. Но Грей уже разработал несколько технологических приемов, которые позволяли ему автоматически совершенствовать свою программу, и через двадцать лет… А что? У него отменное здоровье и он внимательно следит за своим рационом!

Кроме того, абсолютная, параноидальная аккуратность совсем не обязательна! Отлично подойдет и та степень точности, которую демонстрирует метеоролог, прогнозирующий погоду. И нужна эта степень точности только для того, чтобы ответственные и смелые люди могли следить за логикой и последствиями прогресса человечества (в своих разговорах Грей частенько использовал эти слова, отчего многие из его знакомых считали его старомодным).

«Если кто-нибудь пожалуется, что использование инсектицидов привело к появлению паразита, который поедает его магнолии, напомните ему о том, что, если бы инсектициды не истребили личинок, против которых они были применены, у него вообще бы не было сада и никаких цветов.

Verbum sapienti.

Искренне Ваш,

Т.М. Грей, доктор философии, магистр естественных наук».

Во имя добрых отношений!

Вот что можно сказать о владельце автомобиля «хейли»: он, безусловно, уважает окружающих его людей. «Хейли» на дороге занимает минимальный объем пространства. «Хейли» не производит шума – всего лишь легкое урчание. Этот автомобиль совершенно не загрязняет воздух – в отличие от машин, работающих на бензине, даже, если на них установлены фильтры.

Поэтому любой водитель «хейли» может смело подходить к другим людям в расчете на их дружественные улыбки и слова одобрения. А что ваша машина сделала для установления хороших отношений между людьми?

Копать тебе не перекопать

Лопата вошла в снег, выхватила немногим более кубического фута и отбросила в сторону – на новый, быстро растущий сугроб. Слава богу, он не задел ни одного тела, когда вонзал в снежную массу лезвие!

Боль терзала Пита Годдарда. Точнее, у него болело то, что он ощущал как часть своего тела. Боль началась в подошвах через полчаса после того, как он принялся копать. Затем боль поднялась к лодыжкам. Теперь боль охватила икры, и Пит утратил связь со своими ногами. Ему оставалось лишь предполагать на основе житейского опыта, что ноги его по-прежнему находятся внутри его сапог.

Болели и руки. Кроме того, он был уверен, что, несмотря на перчатки, на ладонях уже появились мозоли. Было холодно, до двадцати градусов. Неистовый ветер выдувал слезы