Коллекция книг Ника удивила меня. Я не считала его читателем, но полки доказали, что я ошибалась. У него было довольно много классики, а также несколько более свежих триллеров. Я также заметила пару толстых книг по автомобилестроению на нижней полке.

Длинная полка посередине была полностью занята фотографиями в рамках. Все фотографии были маленькими, но их было так много на полках, что я не могла разглядеть те, что были сзади.

На нескольких фотографиях был изображен более молодой Ник. На одном из них он был с группой мужчин, все в кожаных жилетах, и стоял рядом с рядом больших мотоциклов. На другом он сидел на скамейке с красивой брюнеткой, другой парень сидел с другой стороны от нее.

На остальных фотографиях был Ник, которого я знала, с его растрепанными волосами и окладистой бородой. На одном фото он и еще трое мужчин были одеты в зеленые комбинезоны. Позади него виднелись остатки полностью сгоревшего леса с черными деревьями, торчащими из выжженной земли.

Сдвинув некоторые фотографии в сторону, я начала рассматривать те, что были спрятаны сзади. Мой взгляд зацепился за маленькую фотографию без рамки, засунутую в угол полки. Я схватила ее за край и вытащила из дерева.

Я ахнула, когда свет упал на фотографию. Это была моя фотография из Лас-Вегаса.

Я спала на белой подушке. Мои волосы были в беспорядке и торчали во все стороны. У меня все еще был макияж с прошлой ночи, и он размазался по моим векам. Мои губы были красными и припухшими после ночи поцелуев с Ником. Я выглядела ужасно. Но даже во сне я выглядела счастливой.

Слезы наполнили мои глаза, и картинка расплылась.

Ник сфотографировал меня утром перед тем, как оставить одну в «Белладжио». И он хранил эту фотографию все это время. Ее края были потертыми и помятыми, как будто он держал ее в руках и изучал бесчисленное количество раз. На ней был тот же износ и возраст, что и на нашей свадебной фотографии, которую я спрятала подальше.

— Почему? — прошептала я картинке.

— Потому что ты моя жена, — сказал Ник позади меня.

— Что это значит?

— Это значит, что мы принадлежим друг другу.

Он сказал те же самые слова сразу после того, как мы поженились, прямо перед своей самой вопиющей ложью. Когда он пообещал, что мы наладим наши отношения. Тот факт, что он снова выбросил их туда, мгновенно разозлил меня.

Я резко обернулась.

— Ты уже однажды говорил мне это. Мне понравилось в первый раз. Теперь уже не так сильно. Хочешь совет? Не используй повторно свой материал из Вегаса.

Его челюсти сжались, и он глубоко вздохнул через нос.

— Выпей это, — отрезал он, тыча стакан виски мне в лицо. — И успокойся, черт возьми.

Я фыркнула и закатила глаза. Эта ночь обещала быть долгой.

— Иди сядь, — сказал он, подходя к дивану в гостиной.

Я опустилась в огромное кожаное кресло напротив дивана и сделала большой глоток виски, поморщившись, когда янтарный ликер прожег дорожку в моем горле.

— Хочешь, разбавлю водой? — спросил Ник, упираясь локтями в бедра.

— Нет, — кашлянула я. — Все в порядке. Объясни мне все, пожалуйста. Давай покончим с этим.

— Отлично. Ты видела ту фотографию с женщиной и двумя детьми на полке?

Я кивнула.

— Это была моя мама со мной и моим младшим братом, — сказал он. — Она умерла, когда мне было шестнадцать.

Я закрыла глаза.

— Мне жаль.

Я и представить себе не могла, как больно было бы потерять мать в таком юном возрасте. Моя мама была не самым выдающимся образцом для подражания, но она все еще была моей мамой. Она всегда была рядом со мной.

— Ее убили из-за моего отца, — добавил Ник.

Мышцы в моем теле напряглись.

— Твой отец убил твою мать?

— Он не нажимал на курок, но именно из-за его гребаного эгоистичного выбора она мертва.

— Что случилось? — спросила я.

Ник наклонился вперед и сделал глоток своего виски, прежде чем откинуться на спинку стула.

— Мой папа — президент байкерской банды. И это действительно банда. Все называют ее клубом, притворяются, что это просто группа парней, катающихся по выходным на своих харлеях, но на самом деле это банда. Они используют насилие, чтобы запугать людей, которые поступают не так, как они хотят. Они мало уважают закон. И они берут со своих клиентов гребаные деньги, чтобы те могли загребать пачку наличных каждый месяц.

— Какого рода клиенты?

— В основном они предоставляют услуги по защите для тех, кто готов заплатить. Несколько местных предприятий в Клифтон-Фордж. Вот откуда я родом. Они проводят подпольные бои по всему штату и получают прибыль от каждого боя. Но их крупнейшие клиенты — контрабандисты наркотиков. Клуб обеспечивает защиту грузов, поступающих из Канады. Они следят за тем, чтобы наркотики не были украдены или пойманы копами.

— Канада? — спросила я. — Я думала, что большинство импортируемых наркотиков поступает через наши южные границы.

— Лекарства, изготовленные из растительных экстрактов, так и поступают. Марихуана. Кокаин. Героин. Но метамфетамин ввозится из Канады. Они прокладывают путь на север, а затем везут вниз. На официальных пограничных переходах усилена охрана, но Монтана — большой штат. Есть много границ, за которыми никто не следит.

— Итак, я предполагаю, что каким-то образом вся эта незаконная деятельность привела к убийству твоей матери? — спросила я.

— Да. Папина организация расширялась, и они разозлили конкурирующую банду. Они отомстили тем, что пришли к нам домой посреди гребаного дня и казнили мою мать, пока она работала в саду. Мы с братом нашли ее, когда вернулись домой из школы.

Острая боль пронзила мое сердце и поселилась в животе.

— Я не знаю, что сказать.

— Нечего и говорить, Эмми. Просто мне нужно, чтобы ты поняла, на что была похожа моя жизнь.

— Хорошо. — кивнула я.

— Когда я был маленьким, я не мог дождаться, когда окажусь в клубе. Потом, после смерти мамы, я не мог дождаться, когда смогу вырваться на свободу. Отец отомстил, положил конец тому другому клубу, а потом вел себя так, будто все было в порядке. Он продолжал расширяться и копать глубже в подполье. Он ни разу не признался, что его желание быть самым могущественным клубом на Северо-Западе является причиной того, что у меня нет матери.

Я покачала головой, но промолчала.

— Это вызвало большую напряженность между папой и мной. Он всегда планировал, что я возглавлю клуб, но я ясно дал понять, что не собираюсь этого делать. Мне