– Это невыносимо, – прорычал у нее за спиной профессор и, подхватив девушку на руки, переступая через две ступени, понес наверх.

Элизабет только и оставалось, что вцепиться ему в шею, дабы не упасть. От стыда она уткнулась ему в плечо носом и лбом и часто отрывисто задышала. Она слышала, как бухает под ее лбом сердце профессора, и ее начинало биться ему в такт. Великая Матерь Стихий! Что происходит? Ее тело вдруг охватил жар. Он прокатился по девушке волной и собрался там, где сейчас горело адское пламя желания. Фантазия Элизабет бушевала, множила невообразимые картинки, и девушка в ужасе от своих распутных мыслей искусала в кровь все щеки с внутренней стороны.

– Девочка моя! – прохрипел профессор, и Элизабет услышала, как скрипнула дверь, тут же захлопнувшись за спиной Рафаэля. – Если ты так будешь течь, то я за себя не ручаюсь, – громкий рык сотряс воздух, и Элизабет в шоке взглянула на профессора.

– Что?!

Ее взгляд метнулся к его лицу, в этот миг граф снова зарычал. Пугающий звук застрял в ушах девушки.

Элизабет не могла пошевелиться. Слишком напуганная, чтобы хоть что-то предпринять, она просто смотрела на профессора и жадно глотала маленькими глотками воздух. Сердце бешено колотилось от страха. Она боялась пошевелиться в его руках. Только чувствовала в этот момент, что во всем теле Рафаэля появилась какая-то натянутость, за секунду до того, как он бросил Элизабет на кровать и в мгновение ока оказался над ней сверху, подмяв девушку под себя.

Элизабет вжалась в мягкий матрас спиной и попыталась высвободиться из-под туши профессора, но он прижал ладони ее рук к кровати, не позволяя сдвинуться ни на сантиметр. Девушка в изумлении смотрела в глаза профессуру и не узнавала его. Заострившиеся черты лица казались чужими, незнакомыми, словно перед ней был совершенно другой человек… или не человек. Сглотнув сухость во рту, Эль уже собралась было закричать, но широкая ладонь, властно легшая ей на шею, заставила подавиться собственным криком. И девушка так и застыла, смотря на этого зверя с приоткрытым в немом крике ртом.

Граф, склонившись к Элизабет, шумно втянул в себя воздух, собравшийся вокруг нее, и удовлетворение скользнуло в его черных зрачках, он хищно оскалился. Утробное рычание опалило сознание Элизабет, и девушка затряслась всем телом.

– Я постараюсь не быть грубым, – пророкотал его голос, и Элизабет показалось, что его тон совсем не соответствует взгляду.

Тут же одним махом профессор смел с ее кожи всю одежду, оставляя полностью обнаженной.

– Всемогущий! – пропищала Элизабет и прикрыла свои прелести ладошками.

– Крошка, – прохрипел граф, – я уже видел тебя всю, не думаю, что за несколько минут у тебя между ног могли вырасти яйца, – подняв лицо кверху, он грубо рассмеялся, и Эль от стыда залилась румянцем.

А когда граф вернул взгляд обратно на девушку, у нее захватило дух от этого дикого похотливого блеска в его глазах. В них поселилась тьма, жуткая и кромешная бездна. И Эль поняла, что у человека не может быть такого взгляда.

– Пожалуйста, – взмолилась Элизабет, – не причиняйте мне боли.

– Не бойся, крошка, боли будет не много.

Склонившись к груди Эль, он принялся ласкать ее. Мужчина будто потерял контроль над собой, его поцелуи, посасывания, покусывания сосков были жадными и грубыми. Он перекатывал соски между пальцев, сжимал, сминал нежную плоть, а Элизабет лихорадило от боли и наслаждения одновременно. Ласки профессора сводили с ума и заставляли желать большего, и девушка, не осознавая, что делает, выгибалась всем телом навстречу губам и рукам графа. Забывая себя в желании, Элизабет стремилась почувствовать ту порочную страсть, которая заставляла ее тело сгорать в агонии, покрываясь мелкими бусинами пота.

– Какая же ты влажная, куколка.

Его пальцы грубовато надавили на тугой бугорок, и граф поднял взгляд на Элизабет. И девушку будто стрелой пронзила необузданная страсть, которую источали колодцы бездны, искрящиеся золотом.

– А-ах! – сорвался с губ Элизабет томный вздох, когда профессор, продолжая ласкать набухшие соски, в тоже время погрузил в тугую горячую глубину палец.

Тело девушки сотрясалось, будто от слабых магических разрядов. Граф умелыми точными движениями трогал ее в глубине, там, где были сконцентрированы самые чувственные эрогенные точки. Кожа Элизабет плавилась под сильными пальцами. Девушка не могла понять, чего ей больше хочется: чтобы профессор прекратил все эти развратные и бесстыжие ласки, которые заставляли девушку стонать и всхлипывать от наслаждения, или же продолжал вытворять с ее телом подобное.

– Проклятые Демоны! – прохрипел граф.

И Элизабет замерла, сосредоточивая на драконе свой взгляд. Вся возбужденность тут же сошла на нет, когда мужчина вытащил палец и, медленно облизав его, нырнул обратно, только уже двумя, отчего Элизабет стало неуютно внутри.

– Какая же ты узкая, крошка, – недовольство проскользнуло в его тоне, и Элизабет, забыв о своих ощущениях, сосредоточилась на голосе Рафаэля.

Граф на миг покинул ее разгоряченное местечко, встал с кровати и принялся быстро скидывать с себя одежду. Когда он стянул с себя трусы, у девушки округлились от ужаса глаза.

– Гос-по-дин, н-не надо… – пробормотала она тихо, не отрывая взгляд от густой поросли между мускулистых бедер и от толстого, вздыбившегося эрегированного аппарата, который, будто змей, гипнотизировал своей рубиновой головкой, покачиваясь из сторону в сторону, смотрел прямо на Элизабет.

– Я постараюсь пристроить этого коня, – профессор обхватил ладонью член и провел ей по всей длине, освобождая полностью головку от крайней плоти, – в твоем стойле.

– Вы меня покалечите, – выдохнула рвано Элизабет.

В испуге, охватившем ее сознание, она даже не обратила внимание на грубую речь графа, в ее глазах заблестели слезы. Страх сковал грудную клетку, и конечности свело судорогой от того, что фантазия в подробностях нарисовала девушке: эта огромная булава будет терзать ее сокровенное местечко.

– Крошка, ты главное не дрейфь, – бесцеремонно хмыкнул граф, и у девушки от надвигающейся неизбежности спина покрылась крупными градинами пота. – В моей практике еще не было такого, чтобы кто-то из девок страдал от его величины.

Эль сжала коленки и попыталась отползти к спинке огромной кровати, но ее попытку бегства тут же пресекли. Одним мощным рывком граф опрокинул ее на спину. Профессор по-хозяйски вклинился между ног Элизабет и развел их по максимуму в стороны.

– Ты главное расслабься, куколка, и тогда все обойдется, – хмыкнул профессор, ткнулся в преддверие розовых складочек огромной головкой и надрывно зарычал: – Маленькая, демоны бездны! Какая же маленькая.

Элизабет вся скукожилась от нехорошего предчувствия. Вся решительность, с которой она шла сюда, уже давно рассеялась, и на ее место пришли паника и страх.

– Давай-же, девочка, помоги мне, – кряхтел профессор, теребя чувственный бугорок большим пальцем, пытаясь одновременно с этим действием проникнуть в тугую глубину, – расслабься, крошка! – рыкнул раздраженно, и Эль, зажмурившись, только сильнее сжалась.