– Только нашим присутствием, – коротко пояснил Седрик. – Мы даже не подозревали об их появлении, пока они не набросились на нас.

– Завтра моя свадьба, – вскричал Десмонд, – а вы омрачаете это событие бессмысленными убийствами!

– Бессмысленными? Я бы так не сказал, – отрезал Рейвен. – Когда передо мной возникает человек, размахивающий боевым топором, ничего не остается, кроме как отделить его голову от тела, прежде чем он сделает это первым. Парочка явно собиралась прикончить нас. Но мы сумели защититься, и теперь оставалось только обнаружить, кто их послал. Поскольку мы с отцом видим их впервые в жизни… вот и подумали, что, может, вы знаете причину, по которой они взяли на себя труд покушаться на нас.

– Возможно, они рассчитывали неплохо поживиться, – сухо предположил Терстан. – Я по-прежнему считаю, что это воры.

За спиной сквайра Рейвен увидел Абриэль, Корделию и их матерей, спешивших к мосту. Поэтому он тихо предупредил Десмонда:

– Ваши гости идут сюда.

Сквайр поспешно обернулся и учтиво объявил:

– Миледи, я должен просить вас вернуться в свои покои. Произошла некоторая неприятность… шотландцы привезли двоих мертвецов, и, хотя мне не хочется пугать вас, я был бы плохим хозяином, если бы не думал о безопасности гостей. Поэтому я должен более детально разобраться в этом деле. А вы возвращайтесь к себе и оставайтесь там, пока я не выясню причину столь ужасного происшествия.

Целый день Абриэль мучили дурные предчувствия, а теперь она видела, как разозлен Десмонд. А его сообщники готовы наброситься на шотландцев. Рейвен и его отец были вынуждены убить двоих? Абриэль была уверена, что эти люди первыми напали на них… впрочем, она не совсем хорошо была знакома с шотландцами. Красивые мужчины вовсе не обязательно должны оказаться еще и благородными. Но Рейвен сейчас пристально наблюдал за ней. Во взгляде не было мольбы, словно он вовсе не собирался просить ее поверить ему.

– Но кто был убит? – спросила Абриэль Десмонда, слишком поздно заметив, что он следит за ней, поймав тот момент, когда она думает о Рейвене. Что отразилось на ее лице?

По спине прошел ледяной озноб. Впредь нужно быть поосторожнее.

– Я еще не могу объяснить, как произошла эта трагедия, – продолжал Десмонд, – но два человека мертвы. Поэтому я настоятельно прошу вас удалиться, пока это ужасное дело не будет распутано.

Хотя ей не нравился приказной тон жениха, Абриэль все же покорно склонила голову, чтобы умиротворить Десмонда.

– В таком случае мы оставляем вас распутывать этот неприятный клубок. – С этими словами она взяла Корделию под руку и коснулась плеча матери: – Пойдемте, леди, вернемся к себе и позволим мужчинам разобраться в этой трагедии.

Позже она постарается узнать все детали, когда вокруг будет не так много посторонних.

– Может, мне следует получше разглядеть убитых, чтобы определить, знает ли их кто-то в округе? – предложил Терстан. – Ну, а потом следует унести их подальше от взоров дам.

– Вам тоже советую посмотреть, сквайр, – заметил Седрик.

Он и Рейвен положили тела за мостом, на пожухлую траву. Там собрались почти все мужчины, в том числе Вашел и Реджинальд, хмуро наблюдавшие за происходившим.

Когда отрубленную голову приложили к шее, Терстан объявил:

– В жизни не видел раньше этого человека ни в доме моего дяди, ни в моем поместье, что в нескольких лигах отсюда.

– Я тоже, – вторил Десмонд, поспешно отводя глаза от тел.

Седрик допросил нескольких сервов постарше, которые собрались у трупов:

– Мы должны спросить, не узнаете ли вы этих людей? Может, скажете, откуда они взялись?

В присутствии хозяев сервы не спешили развязывать языки. Все качали головами в ответ на любые вопросы, так что попытки шотландцев узнать правду оставались бесплодными. Наконец Седрик отослал их, позволив вернуться к своим обязанностям.

– Значит, вы продолжаете настаивать на том, что это просто воры, – медленно произнес Рейвен, – которым пришло в голову напасть на мирных охотников и убить хорошо вооруженных людей.

– А вы предполагаете иную причину? – прошипел Десмонд, выпячивая грудь, как индюк.

– А следовало бы? – парировал Рейвен, и его ледяное спокойствие пугало больше, чем любое проявление вспыльчивости.

– И у вас есть доказательства тех обвинений, которые вы нам предъявляете?

– Нет, сквайр.

– В таком случае похороните этих людей, прежде чем вся эта история испортит нам праздник, – велел Десмонд, стараясь выглядеть спокойным и рассудительным. – Если они пытались кого-то убить, значит, заплатили за преступление собственными жизнями.

– Прекрасно, – кивнул Рейвен. – Но на случай, если у них здесь есть родственники, будет справедливо сообщить об участи этих несчастных.

Терстан помрачнел как туча.

– Ни я, ни дядя не узнали их, но если вас это не устраивает, положите тела посреди деревни. Если никто не предъявит на них права, по крайней мере их все увидят. После этого я велю их похоронить.

Почувствовав близкую победу, Десмонд решил ее закрепить. И поскольку ощущал угрозу со стороны не столько Седрика, сколько Рейвена, обратился к отцу:

– Серьезно сомневаюсь, чтобы кто-то их опознал, учитывая, что вы прикончили именно тех, кто мог сказать, по какой причине напал на вас… Конечно, теперь вы и ваш сын можете утверждать что угодно… никто не оспорит ваших слов.

– Я не лгу, – проворчал Седрик, снова кладя руку на рукоять меча. Синие глаза сверкнули неукротимой яростью.

Десмонд равнодушно взмахнул рукой, явно не интересуясь заявлением шотландца, и направился в замок. Его буквально распирало от злости. Как могли эти два идиота так подвести его! Из-за их стремления переодеться воинами придется найти более умелых головорезов, чтобы расправиться с шотландцами. Конечно, обойдется это дорого, но он с радостью пообещает убийцам что угодно… по крайней мере пока дело не будет сделано.

Посмотрев вслед хозяину, Вашел покачал головой и тоже вернулся в замок, верный своему обещанию рассказать семье о том, что произошло. Он был уверен, что женщины ужасно расстроятся из-за случившегося, и к тому же боялся, что тут приложил руку Десмонд. Нужно успокоить их страхи и уверить, что жених Абриэль не мог участвовать в покушении на шотландцев.

И тем не менее странная, все усиливающаяся холодность, сжимавшая сердце, – чувство, которое никогда не подводило его во время Крестовых походов, – предупреждало его о чрезвычайной осторожности со сквайром. Ему была невыносима сама мысль, что придется возложить все это гнусное бремя на плечи падчерицы, ибо он знал, что она слишком хороша и добра для таких, как Десмонд де Марле. Но брачный контракт подписан, и ни человек, ни Бог не могут его разорвать.