— Ни за что, чёрт возьми.

«Тогда тебе нужно перестать меня целовать, потому что это закончится тем, что ты окажешься внутри меня», — мысленно говорю я, и мне нравится наша интимная связь.

Кроме того, это позволяет мне ругать его при необходимости, сохраняя улыбку на лице, когда мы окружены людьми. Да, я определённо вижу преимущества совместной жизни, и даже не упомянула о том чертовски захватывающем сексе.

— Ладно, ребята, шоу окончено. Очевидно, этой паре нужно уединиться, — заявляет Лусио и добавляет: — Уведите её отсюда, Президент. Я собираюсь разобраться с остальным, и мы встретимся завтра, хорошо?

Вон ворчит в ответ и практически тащит меня прочь. Мы направляемся к большому дому напротив здания, в которое вошли впервые, и как только заходим внутрь, мне нужно сделать несколько вдохов, чтобы оценить обстановку.

— Предполагаю, что не ты оформлял его.

Уголок его рта подёргивается, но в глазах появляется намёк на грусть.

— Это дом моих родителей. Я ни к чему не прикасался, когда переезжал.

Он оглядывается, и я следую за его взглядом. На стене висит старая картина с изображением маленького мальчика, а на одной — счастливой пары. У мужчины есть некоторые черты Вона, и я предполагаю, что это его отец и мать. Его глаза остановились на одной картине, где родители держат друг друга за руки и напряженно смотрят друг на друга.

Я касаюсь его руки.

— Что произошло?

Он вздыхает.

— Это случилось десятилетия назад. Несчастный случай. Чаще всего мы держимся особняком, но когда Связной просит о помощи, мы отвечаем. Мои родители и ещё трое из нашего клана были поблизости, когда горело большое здание. Предположительно, в здании были дети, и их нужно было спасти. Им удалось спасти всех, но они сделали последнюю зачистку, чтобы убедиться. Стальная балка упала и обезглавила их обоих. По крайней мере, так мне сказали.

Мне стало грустно, и я обнимаю его.

— Мне так жаль, — размышляю я. Его последние слова снова всплывают в голове, заставляя меня отстраниться. — Почему ты сказал «о крайней мере, так мне сказали»?

Его взгляд становится жестким.

— Прямо сейчас я во всём сомневаюсь. То, что ты упомянула о том, что Тифон магией предотвращает беременность женщин, меня поколебало. Он последний, кто видел моих родителей, выходя из того здания единственным выжившим. Я был подростком, и поскольку он мой дядя, взял на себя руководство, потому что я не был готов. У моих родителей были иные взгляды на руководство МК и кланом. Там, где Тифон хочет оставить всё мужчинам, мой отец видел преимущества совместного правления. Моя мать всегда была на его стороне, и я много раз слышал, как в прошлом они говорили о том, что мать в конечном итоге займёт место лидера клана, чтобы отец мог сосредоточиться на МК и работе со Связным. Таким образом, Драконы будут больше взаимодействовать с другими МК, чтобы облегчить нагрузку там, где необходимо. — Вон качает головой. — Но некоторые члены клана были против изменений или не были уверены в последствиях. Тогда я был слишком молод, но за прошедшие года так много прочитал, включая дневники отца, которые недавно нашёл, когда убирался в его кабинете. Мне следовало сделать это десятилетия назад, но я хотел, чтобы всё оставалось по-прежнему, и я мог работать в офисе в здании клуба. В любом случае, его дневники помогли мне увидеть преимущества и варианты, вместо того чтобы закрывать всё и оставаться в том же кругу, не развиваясь. Сначала было много сопротивления, в основном со стороны Тифона и горстки других, которые разделяли его точку зрения. Но молодое поколение выросло без пар, и я хотел дать им надежду. Надежду и чёртов шанс. Вот почему я подумал о программе обмена и преуспел. Но всё равно подвёл тех, кто пришел сюда. Опять же, то, что ты сказала, имеет смысл. И если это правда…

Я кладу ладонь ему на щеку.

— Тогда ты будешь действовать соответственно.

— Не могу поверить, что не подумал об этом раньше. Твоя мать. Её бы никто не избегал. Чёрт возьми, чем больше я думаю об этом, тем больше смысла всё это приобретает.

— Успокойся, — говорю я. — Это было так долго, что тебе нужно сделать глубокий вдох и отстраниться, чтобы посмотреть на всё иначе. Потом найди несколько людей, которым доверяешь, и начинай всё разбирать, потому что у меня такое чувство, что понадобится много доказательств, подтверждающих обвинения, чтобы показать другим, чем он занимался. И опять же, если бы он занимался этим так долго, наделал бы ошибок. Никто не идеален, так что просто дыши, хорошо? Ты докопаешься до сути, я знаю, что докопаешься.

— Всего несколько часов в моей жизни, а ты уже оказываешь мне поддержку, на которую я могу опереться и что-то построить. Как будто ты рождена для этого. Сплочённая команда выходит за рамки связи пары. Быть женщиной президента влечёт за собой нечто большее. То, что ты только что сказала — то, как ты только что сказала им — напоминает мне о связи, которая была у моих родителей. — В его голосе сквозят эмоции, и я знаю, что это, вероятно, из-за того, что он только что рассказал о своих родителях и о том, что происходит.

Хотя, он прав.

— Может, мы и начали только сегодня, но наша связь зародилась в день нашего рождения, верно? Пары связаны с рождения, насколько я читала. Даже если информация, которую я собрала, была в основном из сказок и написана людьми.

На его губах появляется едва заметная улыбка.

— В некоторых сказках есть доля правды. Большинство секретов не раскрываются людям и трактуются неверно, но ты права в том, что мы связаны с рождения, что души едины до того, как их разделят и отправят на эту Землю, чтобы найти свою вторую половину. — Он проводит большим пальцем по моей нижней губе. — И я рад, что нашёл свою.

— Уверен, что всё не наоборот? — Я ухмыляюсь.

Он запрокидывает голову и разражается смехом.

— Я совершенно уверен, что ты убегала от меня.

У меня поникли плечи.

— Да, точно.

— Это неважно, — бормочет он у моих губ. — Мы здесь. Мы связаны. И у меня на тебя планы.

— Надеюсь, в эти планы входит твой член, — выпаливаю я и понимаю, что произнесла это вслух. Я краснею и быстро добавляю: — Проклятье. У меня только