– Ты в порядке? – завожу ее в ванную комнату.

Настя кивает, расстроенная и подавленная. Я роюсь в шкафчике. Вот он, фен. Иногда, после спорт-зала я мою волосы, и поэтому эта штука всегда в наличие. Я включаю струю горячего воздуха, направляю ее на платье девушки.

В какой-то момент я вижу как Насте становится тяжело стоять, и опираю ее не себя. Такая невинная близость заводит меня по сумасшедшему! Впервые в жизни у меня так рвет крышу от девушки! Я словно бы в молодость вернулся, когда гормоны бушуют ураганом в крови.

Платье высушено. К сожалению. И мне приходится выпустить Настю из объятий. Но вот отпускать ее в приемную, чтобы возвращаться к своим рабочим проблемам мне не хочется совершенно!

Завожу ее в кабинет, усаживаю в кресло. Всматриваюсь. Настя очень бледная и смущенная.

– Что случилось?

– Я испугалась, – признается девушка и глаза ее наполняются влагой.

В изумлении смотрю на то, как собираются крупные прозрачные капли в уголках ее глаз.

– Пожалуйста, позволь мне уволиться… – просит девушка, а я в недоумении жду продолжения.

– Они травят меня с первого же дня. И не оставят в покое!

– Кто они? – собираю ее слезы пальцами, а хотел бы губами.

– Лоя, Игорь Михайлович, Элеонора Сергеевна, и ваш… твой друг…

– Потапыч?! – изумлен я.

– Да он. Они все уверенны, что я лгунья и нахожусь около тебя в корыстных целях. Я хочу уволиться, просто отпусти меня!

Я осторожно поднимаю ее за подбородок вверх. Она бледная ни на шутку. И губа пухленькая, которую только кусать сладко, мелко подрагивает от волнения.

Но ей нельзя волноваться! Это опасно в ее положении! Я прижимаю ее к себе, зарываясь носом в ее белокурые волосы. Как же они охрененно пахнут! Запах духов мне знаком. Я знаю, что он не очень дорогой в плане денег, но вот на Насте раскрывается просто потрясающе!

– Никуда я тебя не отпущу, слышишь?! – мой голос становится хриплым при этом. – Отныне мой офис станет для тебя безопасным местом!

* * *

Позже даю Насте задание по отчету, усаживаю ее поработать, чтобы отвлечь от дурных мыслей. Видно, что она сама тоже рада занятию. Очень трудолюбивая девушка, которая несмотря на мой явный интерес стремится проявить себя и в профессиональном плане.

Сам же, глотнув кофе, иду первом делом к Игорю. Запала, чтобы отмудохать этого козла, у меня хоть отбавляй, и кулаки чешутся – давно никому морду не бил. Зато на боксерской груше практиковался за будь здоров!

Открываю дверь в кабинет снабженца – красота… его нет на рабочем месте, а на экране компьютера открыт пасьянс. Настя не соврала мне и в этом. Игорь играет в рабочее время, а меня это безумно бесит!

Набираю его мобильный.

– Да, Руслан Александрович! – тут же находится подчиненный.

– Ты где? – голосом не предвещающим ничего хорошего интересуюсь я.

– Я… я в курилке!

– Не звезди, ты не куришь, – обрываю его.

– То есть, я хотел сказать, что «рест-руме».

– Устал, значит! – подначиваю я его. – Конечно, пасьянс разбирать все утро – дело такое, энергозатратное.

– Что, простите? – Игорь чует по моему тону, что назревает нечто не очень приятное. Ситуация, так сказать, требующая вазелина для чьей-то пятой точки!

– Давай в спорт-зал! – решаю я перенести экзекуцию на ринг.

– Ага. Сейчас спущусь, – волнуется Игорь. – Оборудование будем менять?

– Да. Именно его! – в предвкушении роняю я.

Лоя

– Всмысле отмудохал?! – смотрю на избитого в синяках Игоряшу.

– Вот так, сволочь, позвал в спорт-зал, и люлей навалял… – Игоряша сплевывает кровавую юшку прямо в раковину комнаты отдыха. Я морщусь. Мог бы и в туалете это сделать.

Элеонора Степановна пьет мутною жидкость из стопочки – какие-то сердечные капли, от запаха которых тошнит не меньше чем от крови Игоря. Кадровичку Быстрицкий бить не стал, но запугал до инфаркта, беднягу!

Сразу после того, как избил снабженца, направился в отдел кадров, где довел бедолагу до сердечного приступа. А сейчас рассматривая охающих и стонущих сотрудников, я прекрасно осознаю, что следующая в этом списке я!

– Ох, Лоечка, готовься… – Элеонора Сергеевна наконец залпом проглатывает эту гадость. – Если что у меня еще капель осталось, приходи, отпаивать будем!

– Сто процентов, новенькая от него брюхатая! – прикладывает Игорь холодную влажную салфетку к фингалу под глазом. – Иначе зачем бы ему за нее топить?

Меня всю опаляет жаром от этой мысли. Ведь я гоню ее с самого первого дня появления Лихвинцевой в нашей компании. Я слишком долго шла к тому, чтобы стать незаменимой для Быстрицкого, чтобы сблизиться с ним, чтобы в итоге завоевать его сердце, а тут – бац, приперлась беременная пигалица, и вуа-ля! Он за ней как кабель за самкой волочится!!!

А я вот ни черта не пойму, что в головах у этих мужиков! Ему что, такие нравятся? Брюхатые, неухоженные, необразованные?

У меня же два высших с красными дипломами! Я чисто говорю на испанском и французском, а английский мне вообще – второй родной. Работая в компании Быстрицкого, я привела свое тело в идеальное состояние! У меня ни грамма лишнего веса! Порой от голода я падаю в обмороки, но лишнего себе никогда не позволю! Я ношу супер-дорогие вещи и нижнее белье, и всегда слежу за тем, чтобы на них не было ни единой складочки, ни единой помарочки. У меня всегда идеальный маникюр, педикюр, причёска и ресницы! Я на шугаринг глубокого бикини хожу как на вторую работу! Я хренову тучу денег потратила на голливудскую улыбку! Колола губы, и теперь, с премии уже договорилась лечь на операцию по увеличению груди. Потому что я уже не знаю, чем еще мне привлечь Быстрицкого как мужчину!

А тут приходит вот это нечто! Заочница, бывшая официантка, маникюр небось сама себе на дому делает, ни ресниц, ни бровей, пузо больше нее самой, и вуаля!!! Вы посмотрите, как он с ней носится! Да он смотрит ей в рот! Поселил в моей приемной! Постоянно вызывает к себе или сам лично выходит, чтобы на свою ненаглядную полюбоваться!

А еще он ей чай заварил. Вот совсем недавно, после издевательств на Игорем и Элей.

Пришел и молча чай сделал.

Босс своей секретарше.

Чай…

Вот чай меня и добил, честное слово!

Мне он за пять лет нашей совместной работы не то чай… стакан воды не подал, когда я с температурой тридцать девять его отчеты печатала…

Поохав и поахав, мы разошлись по рабочим местам. Делать нечего. Несмотря на зверства начальства работать-то надо!

Молча возвращаюсь на рабочее место. Настя сидит за новым компом и старательно меня копирует: молча и очень увлеченно чего-то там печатает. Ну хоть работать села, королева сранная.